не видишь? Нажрался. Хлестанул, небось, у себя в кабинете. Пошел в сортир, дверью ошибся. Вот и закимарил по тихой грусти.
— Да, мне бы так. Ну в смысле, чтоб не работать.
— Ага, хорошо быть начальством.
Последние реплики уборщиц слушал стоял на козырьке в обнимку с водосточной трубой. Окно подсобки было довольно узким, но при этом полностью открывалось.
Благодаря худощавому телу, легко выскользнул из него. Чуть не свалился на землю, но все же с трудом удержался, зацепившись за спасительную коммуникацию.
Получилось вроде неплохо. Аркадий не сможет поверить, что бугай с грубым голосом ускользнул в «крысиную нору». По версии охраны, я давно ушел прочь. И вообще, Артему до этого далеко.
Значит, разоблачения можно не ждать. Операция выполнена отлично!
Обдумав это, криво улыбнулся и решил поскорее спуститься. В тот момент, в кармане затрещал телефон. Вибрация была похожа на удар током. Я ахнул от неожиданности и сорвался.
К счастью, тело Артема было довольно ловким. Уцепился за трубу, прижавшись всем телом. Затем поехал вниз как на лифте, собирая одеждой ржавчину с пылью.
— А, черт возьми! Рагс мне в нос! — ахнул, свалившись на землю. Благо с этой стороны здания асфальт порос мягкой травкой. Потому ничего себе не отбил.
Вдалеке виднелся охранник, который пялился в противоположную сторону. Не желая попадать на глаза, я быстро поднялся на ноги, охая и держась за спину, рванулся к ограде, которая (к счастью) была вся раздолбана.
Вскоре я уже шел по кустам, обдумывая дальнейшие действия. Телефон снова стал дергаться. Пришлось взять трубку, ответив взволнованной маме.
— Что? — буднично произнес я, пытаясь отряхнуть рыжину со штанов. — Нет. Никто меня не задерживал. Не побили! Мам, хватит! Я просто заехал на фабрику... сам. Ну решил, что так будет проще. Что? А, тетя Люда встретила хорошо. Ее, кстати, надо уволить. Нет, не шучу. И этого, как его... Фомича! Голова не болит, приступа не было, мама. Потом расскажу, обалдеешь. Пока ничего не делай и никому не звони. Слышишь, просто молчи. Обещаешь? Да, это важно!
Ольга была в полном шоке, но иначе никак. Нужно действовать быстро, пока нас попросту не сожрали.
Ощущая сладкое торжество справедливости, я обогнул фабрику по лесной полосе, вышел на городскую окраину и нашел остановку автобусов. На этом спецоперация завершилась, полным разгромом противника.
По возвращению домой, постирал свои вещи. Благо, очистительный аппарат (то есть машинка) у нас все же была. За формой надо следить; она как вторая кожа. Первая заповедь солдата! Так что, это было первое действие.
Дальше переоделся в домашнее и вышел на кухню к маме, которая не находила места, меряя комнату шагами. Ольга то протирала тарелки, то брала в руки кружки, будто хотела ими жонглировать.
Лишь когда я расположился за столом со стаканом сока, женщина слегка успокоилась.
— Господи, Тёмочка, не томи! — выпалила она, тряся передо мною руками. — Ты такое по телефону наговорил, что у меня чуть приступ сердечный не сделался. Хотела уже Люде звонить...
— Мам! — выпалил, чуть не подавившись напитком.
— Но... не стала. Ты так сильно просил. Ой, что за тайны? У нас таких недомолвок отродясь с тобой не было.
— Послушай, — сказал, как можно серьёзнее. — Все не так плохо, как кажется. Мы можем жить лучше. Намного. Как нормальные аристократы нашего города.
— Но как же? Ведь сейчас, — захныкала Ольга.
— Мам, сядь пожалуйста! — скомандовал, чтоб как-то ее успокоить. Женщина послушно присела напротив меня, лишь тогда я снова продолжил.
— Смотри, наша фабрика приносит хорошие деньги. Но они до нас не доходят, потому что их ворует Людмила и тот Филимоныч.
— Фомич?
— Он самый. Не прямо, как настоящие воры, а с помощью махинаций и хитрых схем. Они оба работают на врага нашего рода. У них такое задание.
— Погоди, постой, не спеши, — мама начала массировать виски, глядя в стол. — Кому нужно посылать воров, чтоб нас ограбить?
— Не знаю. Информация недоступна, пока что. Но это сейчас и не важно. Нужно избавиться от предателей, а лучше их наказать.
— Ой, не знаю, сынок, я не знаю. Люда — моя подруга. Я ее студенткой молодой еще знала. А этот хитрый заказчик. Ну нет, как-то слишком не вяжется. Я конечно, всегда тебе верю. Но без доказательств нельзя. Тебе могло показаться, Артем. Фильмов, например, насмотрелся... и вот, — затараторила женщина скорбным тоном, будто мы кого-то хороним.
— Мама! — сказал, чуть не сорвавшись на крик. — Не нужно мямлить и хныкать. Это, во-первых. А во-вторых... вот, послушай. Только пожалуйста, без истерик.
Я достал телефон и бросил на стол, включив звук на полную громкость. Ольга открыла рот, чтобы что-то сказать. Но ее перебил голос Аркадия.
Фомич на всю комнату признавался, что он вместе с Людой хочет угробить всю фабрику. Его послал некий босс, и он выполняет задание, получая за отличные ништяки.
— Ой, мама родная, — сказала Ольга, когда кончилась запись. — На шутку совсем не похоже. Неужто Люда с Аркадием... Господи, то-то думаю, что они вечно там переглядываются. Но даже если все так, без них мы совсем обнищаем.
— Да ну? — криво улыбнулся, поигрывая своим гаджетом. — Ты на сайт объявлений зайди. С работой у вас... точнее у нас туговато. На каждом портале куча персептивных специалистов. Они и бизнес наладят, и пространственный разлом запечатают.
— Ой, я не знаю... А нам-то теперь чего делать?
— Действовать согласно моему плану, и не хандрить, — подмигнул, отпивая сок.
— Какому-такому плану, Артемка?
— Сейчас расскажу...
Глава 14
Я рассказал маме, что нужно отправить на фабрику экспертов по проверке бизнеса. Пока ехал в автобусе, нашел пару компаний, и уже кое-куда позвонил.
Пусть зафиксируют нарушения, найдут лазейки и прочее. Тогда увольнение Люды пройдет не слишком приятно. Если что, можно подать в местный суд и взыскать неустойку.
Не знаю, какие тут правила. Но за такую несправедливость придется отвечать, это точно.
— Артем, это же стоит денег. Все посредники берут плату, — взволновалась Ольга. Но я ее успокоил.
Ведь у нас должны быть какие-то накопления на текущий момент. Прислуга получает зарплату, машина заправляется, хоть и редко. Ведь в школу меня не возят, чтоб экономить бензин и ресурс старой тачки.
Кроме того, мама собирала на батареи для Милы. Теперь
