Члены команды «Нырка» обменялись многозначительными взглядами.
— Видишь ли, у нас нет паспортов, — объяснил Питер.
— У вас нет паспортов? Но вы же прошли через Бельгию и даже через голландский пограничный пост ниже Гента. Как же вас пропустили?
Питер объяснил, как было дело. В Бельгии паспорта у них не спрашивали, а бельгийско-голландскую границу они пересекли не останавливаясь, спрятавшись за грузовым пароходом. Виллема очень позабавил этот рассказ, но вместе с тем заставил призадуматься.
— У меня-то есть паспорт, — вмешалась Керол, всегда готовая оказать посильную помощь.
— В таком случае этого хватит, — решил Виллем. — Теперь слушайте, вот что нам нужно сделать.
План его был достаточно прост. Он и Керол останутся на палубе и, если потребуется, предъявят свои документы. Остальные спустятся в каюты и спрячутся там на случай, если таможенный чиновник вздумает осмотреть катер.
— Я вот что предлагаю, — заявил Майкл. — Давайте заберёмся в ящики, которые устроены под койками в носовой каюте, а Керол потом задвинет их. Места там хватит — папа держит за ящиками верёвки, инструменты и всякую всячину.
Не зажигая света в каютах, вся команда, за исключением оставшегося на палубе Виллема, спустилась вниз. Ребята вытащили ящики, и Джилл с трудом, при помощи Питера, протолкнувшего её ноги, втиснулась в узкое пространство. После того как она, вплотную прижавшись к стенке катера, устроилась в своём убежище, её примеру последовал Майкл, и ящики были задвинуты на свои места. Питер спрятался в противоположном конце каюты. Ему было особенно неудобно — шпангоуты больно давили ему спину.
Керол весело сказала:
— Только, чур, не храпеть!
Из тайника, где укрылся Майкл, послышалось хихиканье.
— Приятных сновидений, — шутливо добавила она. — А я сейчас приготовлю что-нибудь вкусное для нас с Виллемом. Гадким деткам, у которых нет паспортов, никакого угощения не полагается.
Керол с весёлым смехом закрыла дверь каюты и вернулась на палубу.
Огромные входные ворота шлюза раскрылись, и от волнолома медленно двинулась вся флотилия самоходных барж; набирая скорость, они спешили к входу в шлюз. Виллем пропустил баржи, подождал, пока не сменился сигнальный огонь, и направил «Нырок» в дальний угол обширного шлюза. Здесь он остановился у стенки набережной, и Керол, захватив швартовы, поднялась на неё по лестнице.
Предположение Виллема оказалось правильным. На набережной под дуговыми фонарями появился чиновник таможни. Он не спеша подошёл к лестнице и спустился на катер, взял два предъявленных ему паспорта, внимательно рассмотрел их и что-то произнёс по-голландски.
— Он спросил: «Вас только двое на катере?», и я ответил ему «Да», с невинным видом объяснил Виллем Керол.
Таможенник опять взглянул на паспорта, задал новый вопрос, и Виллем ответил на этот раз более пространно. Керол начала нервничать, но старалась держаться так, словно всё это совершенно её не касалось.
— Он спрашивает, почему на катере английский флаг, если ты новозеландка, а я голландец. Я ответил, что меня наняли в качестве шкипера, а твои родители поехали по делам в Антверпен и встретят нас в Дордрехте, не так ли?
— Да, да, — поспешила согласиться Керол, кивая чиновнику.
И всё же чиновник продолжал колебаться. Окинув взглядом палубу, он заметил люк. Керол торопливо пошла открывать его, а Виллем остался на палубе, около рулевой рубки.
Чиновник спустился по трапу, а Керол зажгла свет в камбузе. Однако таможенник только мельком заглянул в него и перешёл в переднюю каюту, — где открыл подвесной шкаф, а затем взглянул на койки и разбросанные на них вещи. К счастью, в каюте не оказалось ни ботинок, ни носков Майкла, ни других детских вещей. Пожалуй, правильнее было бы сказать почти не оказалось, так как на видном месте всё же валялись маленькие трусы. Керол незаметно схватила их и спрятала за спину. Все остальные вещи принадлежали Питеру и вполне могли сойти за одежду взрослого человека.
— Ваш отец в Антверпене? — спросил чиновник, взглянув на Керол.
— Да. По делам.
— По каким делам?
Керол внезапно пришла в голову рискованная мысль. Она указала на ящик, за которым притаился Питер. Чиновник наклонился и открыл его. Услышав этот шум, трое беспаспортных затаили от страха дыхание.
Швырнув трусики на стул и усевшись на них, Керол тоже склонилась над открытым ящиком и достала оттуда папку с почтовой бумагой. Она вынула один из листов, показала на напечатанный на нём заголовок и приложила палец к губам.
Результаты не заставили себя ждать.
— О! Ваш отец охотится за преступниками?
— Да. — Керол изо всех сил закивала головой. — Скотленд-Ярд.
— Но вы из Новой Зеландии. Как же так? Керол с трудом проглотила слюну. Нужно было давать какие-то веские объяснения.
— Мой отец англичанин, а мать новозеландка, — в отчаянии пробормотала она, чувствуя, как колотится её сердце. — Я родилась в Новой Зеландии.
Всё это звучало не очень убедительно, но чиновник, видимо, удовлетворился её объяснением. Он положил бумагу обратно в папку и с такой силой задвинул ящик, что больно стукнул Питера по локтю, потом ещё раз взглянул на паспорт Керол и возвратил его девочке.
— Извините. Всё в порядке.
Он отдал честь, выбрался по трапу на палубу, а потом по лестнице поднялся на набережную. Керол проводила его до палубы. Она решила ничего не говорить Виллему, пока не закончится осмотр других судов. Лишь после того как катер вошёл в короткий судоходный канал, пересекавший Южно-Бевеландский перешеек, она спросила, не пора ли выпустить членов команды из их тайников. Но Виллем ответил отрицательно. Ещё нужно подождать, — заявил он. — Если таможенник что-нибудь заподозрил, он может устроить вторичный осмотр катера при выходе из канала. Виллем настоял, чтобы команда оставалась спрятанной до следующего шлюза.
Керол соскользнула вниз, открыла ящики и, объяснив невольным заключённым обстановку, вручила каждому по плитке шоколада. Затем она тщательно спрятала трусы Майкла и отправилась в камбуз приготовить завтрак для себя и Виллема.
Уже наступил день, когда судёнышко вышло из канала. К большой радости ребят, никто не остановил катер, никто его больше не осматривал. Как только «Нырок» вышел из порта и опять оказался на открытой воде, Виллем разрешил освободить пленников. И Керол поочерёдно извлекла из-за ящиков своих растрёпанных, скрюченных от долгого лежания друзей. В плохом настроении, потягиваясь и мигая от яркого света, они со стонами и ворчанием поднялись на палубу.
— Когда чиновник начал открывать ящики, я решил, что он обязательно обнаружит нас, — сказал Питер. — Я так долго не переводил дыхания, что чуть не задохнулся.
— И я тоже, — добавил Майкл. — Но ничего не поделаешь мы должны были спрятаться.
Керол засмеялась.
— Ах, какой у вас печальный вид! — сказала она. — Давайте позавтракаем, и вам сразу станет лучше.
И действительно, после завтрака все почувствовали себя бодрее, и Майкл сменил Виллема у штурвала.
— Иди прямо по фарватеру, — сказал голландец. — Он обозначен с одной стороны красными буями, а с другой — чёрными.
— А где же баржа твоего отца? — спросила Джилл.
— Осталась где-то далеко позади. Он не попал вместе с нами в шлюз в Гансвеерде, наш маленький «Нырок» идёт быстро, а «Два брата» медленно. Баржа нас не догонит.
— Слушай, Виллем, — сказал Питер. — Нам кажется, что Ян по пути из Дордрехта в Англию спрятал ценности в одном из заливов между Дордрехтом и Северным морем. Как ты думаешь, он мог пройти этим путём?
— Во всяком случае, Гентским судоходным каналом он бы не прошёл. Вся Бельгия была оккупирована, он не мог появляться в портах и у военных постов — слишком большой риск. И через шлюзы было опасно проходить.
— Понимаю. Значит, он не мог воспользоваться и тем каналом, которым мы только что прошли?
Виллем кивнул головой:
— Конечно, нет. Но ведь есть сколько угодно других путей.
— Что ты говоришь! — Керол была явно огорчена.
— Он мог выйти в море по одному из многих проливов между островами. Например, вон там, мимо Зирикзее. — Виллем указал на колокольню церкви, видневшуюся в нескольких милях слева от них. — Он мог выбраться в море и оттуда. У вас есть карта?
— Вообще-то карты нет, но мы скопировали её на кальку. Сейчас принесу.
Когда Питер вернулся, Виллем мельком взглянул на перерисованную Майклом карту. Голландия выглядела в ней совсем крошечной — не больше четырёх дюймов в длину, но всё же каналы получились довольно отчётливо.
— Посмотрите, сколько тут выходов в море, — указал Виллем. — Как же вы думаете искать?
— Придётся добраться до Дордрехта и оттуда обследовать поочерёдно каждый путь, по которому мог отправиться Ян. Будем тщательно осматривать каждый залив.
