Калифорнии, — отвечает она.
— Там дорого и многолюдно, но у нас отличные пляжи, — отвечаю я.
— И отличные мужчины.
— Очевидно, — говорю я, и мы оба смеемся, когда она открывает дверь. Настроение у меня гораздо лучше, чем несколько минут назад. Пока мы не выглядываем в коридор и не обнаруживаем мою "извращенную парочку", как она их называет, ожидающую меня с раздраженным выражением на лицах.
Глаза Хантера пляшут между мной и Силлой, а Изабель ждет, нервно пожевывая губу.
— Пойдемте. Мы уходим.
Он ворчит, прежде чем броситься прочь.
— Подожди, — зову я, догоняя его. Обернувшись к Силле, я бросаю на нее беспомощный взгляд. — Увидимся позже, хорошо?
— Иди, иди, иди, — отвечает она. — Но подожди!
Она хватает меня за руку и сует мне в руку карточку.
— На случай, если ты захочешь вернуть их сюда, — говорит она, кивая головой в сторону комнаты, из которой мы только что вышли.
— Спасибо, — бормочу я, глядя на матовую черную карточку в своей руке.
Изабель наблюдает за нами, на ее брови проступает озабоченность. Положив руку ей на спину, я веду ее к тому месту, где только что исчез Хантер. Когда мы догоняем его, он уже на полпути к выходу.
— Может, притормозишь? — Я огрызаюсь, хватая его за руку.
— Сделка отменяется. — Он ворчит, отстраняясь.
— Что?
Мы с Изабель отвечаем в унисон.
— Дрейк, ты не можешь играть на поле, пока мы этим занимаемся. Это нечестно по отношению к ней.
— Я не…
— Мы оба видели, как ты с ней флиртовал. Это было очевидно.
— Я флиртую со всеми, Хантер, — возражаю я. Почему мне вдруг кажется, что я спорю не с лучшим другом, а с ревнивым парнем? — Я ни с кем не спал. Я не такая уж и шлюха.
— Я не говорил, что ты…
Он с трудом подбирает слова, он явно на взводе, и я чувствую, что карточка в моей руке сжата так крепко, что на ладони остались следы.
Заставляя себя сглотнуть, я вспоминаю, какой идеальной была та комната. В углу стояло кресло, все было стильно, а не какая-то захудалая гостиничная койка. И я действительно полон решимости осуществить эту безумную идею, так что начнем. Нет лучшего времени, чем настоящее.
Я протягиваю ему карточку. — Она дала нам комнату. Я ничего в ней не делал, только разговаривал с ней. Ты можешь мне доверять. Так… мы хотим использовать ее или нет?
Глаза Хантера фокусируются на карточке, которую я держу между нами. Затем я бросаю взгляд в сторону Изабель, которая молча стоит рядом со своим мужем. Она тоже смотрит на карточку, как будто она сейчас взорвется или что-то в этом роде.
Она заговорила первой. — Я готова.
Мое сердце бьется чуть быстрее. — Я тоже готов.
Затем мы с ней оба смотрим на Хантера в ожидании. И я наблюдаю за тем, как расслабляется его челюсть, как опускаются плечи от ушей, как исчезает морщинка между бровями. Наконец, он смотрит мне в глаза и отвечает: — Я готов.
Когда я открываю дверь в комнату, где мы с Силлой только что были, между нами все еще сохраняется напряжение. Изабель входит, неуверенно оглядываясь по сторонам и прицениваясь к обстановке, словно пытаясь решить, то ли это место, где она хочет заняться сексом со вторым мужчиной за всю свою жизнь.
— Здесь мило, — шепчет она, оглядываясь по сторонам, и, честно говоря, мне становится не по себе от всего этого. Неловкие сексуальные встречи — не мой стиль. Если бы я был с нормальной девушкой, я бы просто быстро перешел к физическому контакту, чтобы заглушить все эти предсексуальные переживания. Но сейчас это для нас не вариант.
Хантер хочет наблюдать, и я знаю, что в какой-то степени он тоже хочет все это организовать. По крайней мере, так я поняла из вчерашнего вечера. Если мы собираемся это сделать, то это должно быть на его условиях. И в какой-то степени на условиях Изабель. И в меньшей степени — на моих.
Я все еще без рубашки после того, как Силла притащила меня сюда, поэтому я бросаю рубашку на комод и встаю перед Хантером. — Что нам теперь делать?
Он не отвечает, продолжая исследовать комнату, открывая ящики и шкафы, чтобы осмотреть то, что они могут предложить. Я вижу все как обычно: презервативы, смазку и несколько основных игрушек, таких как наручники и подушки.
Затем он открывает шкаф, и я с удивлением вижу то, что выглядит как стереоресивер. Даже Хантер разделяет мое удивление. И тут я понимаю, что именно поэтому здесь так неуютно. Мы не слышим музыки из главной комнаты, поэтому здесь практически тишина.
Хантер пробует несколько ручек и кнопок, и через мгновение музыка начинает играть через динамики на потолке. Мне требуется несколько минут, чтобы определить, что это за песня, но когда певец запевает, я сразу узнаю ее: "Stand by Me". Это классика, романтичная и знойная, и я бросаю взгляд на Изабель, которая нервно крутится возле кровати.
Хантер ослабляет галстук, затем закатывает рукава рубашки. Подняв подбородок, он смотрит на меня сквозь густые ресницы, произнося свои следующие слова как приказ.
— Потанцуй с моей женой.
Возбуждение вспыхивает во мне, как взрыв, и я бросаю взгляд в сторону Изабель. Не говоря ни слова, я протягиваю ей руку.
По ее лицу пробегает улыбка. Затем она кладет свою руку в мою и позволяет мне притянуть ее к себе. Моя рука скользит по ее спине, и мы начинаем раскачиваться из стороны в сторону, музыка несет нас. И когда она переходит в инструментальный бридж, свет становится тусклее. Хантер непринужденно прислонился к шкафу и наблюдает за нами, пока я обнимаю ее, заглядывая в ее глаза. А когда музыка начинает стихать, она переходит в другую песню. На этот раз что-то из Марвина Гэя.
— Поцелуй ее, — раздается голос со стороны комнаты, и я уже наклоняюсь к ее рту. Она сокращает расстояние, приподнимается на носочки, чтобы захватить мой рот своим.
И в тот момент, когда мы соприкасаемся, все напряжение исчезает.
Ее рот жадный и теплый, ее язык скользит по моему, и я понимаю, что мы целуемся всего третий раз, но это уже так естественно, как будто мы созданы для этого. Мои руки скользят по ее спине и останавливаются на талии, я притягиваю ее ближе, чтобы она могла почувствовать толщину моих брюк. Я хочу, чтобы она знала, что она делает со мной.
— Сними с него одежду, Рыжая, — приказывает
