Ничто его
Не возвратит!
Лишь для него
В окно гляжу,
Лишь для него
Я выхожу.
Походка, стан,
Улыбка, взгляд,
Как талисман,
К себе манят.
Его речей
Волшебный звук,
Огонь очей,
Пожатье рук!
Покоя нет,
Душа скорбит!
Ничто его
Не возвратит!
К чему, за ним
Стремится грудь;
К нему прильнуть
И отдохнуть!
Его обнять
И тихо млеть,
И целовать,
И умереть!
Сцена 16
САД МАРТЫ.
Маргарита и Фауст .Маргарита
Так обещай же, Генрих, мне!
Фауст
Охотно.
Все, что могу!
Маргарита
Скажи ты мне прямей:
Как дело обстоит с религией твоей?
Ты славный, добрый человек, но к ней
Относишься как будто беззаботно.
Фауст
Оставь, дитя! Мою узнала ты любовь;
За близких сердцу рад свою пролить я кровь;
Не против веры я, кому в ней есть отрада.
Маргарита
Нет, мало этого: нам твердо верить надо.
Фауст
Да надо ли?
Маргарита
Ах, не найти мне слов,
Чтоб убедить тебя! Ты и святых даров
Не чтишь.
Фауст
Я чту их.
Маргарита
Да, но без охоты
Принять их. В церкви не был уж давно ты,
На исповедь не ходишь уж давно.
Ты в Бога веришь ли?
Фауст
Мой друг, кому дано
По совести сказать: я верю в Бога?
Священников ты спросишь, мудрецов —
У них тебе ответ всегда готов;
Но весь ответ их, как рассудишь строго,
Окажется насмешкой над тобой.
Маргарита
Не веришь ты?
Фауст
Пойми же, ангел мой:
Назвать его кто смеет откровенно?
Кто исповедать может дерзновенно:
Я верую в него?
Кто с полным чувством убежденья
Не побоится утвержденья:
Не верую в него?
Он, вседержитель
И всехранитель,
Не обнимает ли весь мир —
Тебя, меня, себя?
Не высится ль над нами свод небесный?
Не твердая ль под нами здесь земля?
Не всходят ли, приветливо мерцая,
Над нами звезды вечные? А мы
Не смотрим ли друг другу в очи,
И не теснится ль это все
Тебе и в ум и в сердце
И не царит ли, в вечной тайне,
И зримо и незримо вкруг тебя?
Наполни же все сердце этим чувством
И, если в нем ты счастье ощутишь,
Зови его, как хочешь:
Любовь, блаженство, сердце, Бог!
Нет имени ему! Все – в чувстве!
А имя-только дым и звук,
Туман, который застилает небосвод.
Маргарита
Как это хорошо, мой друг!
Священник так же это объясняет,
Немножко лишь в других словах.
Фауст
Везде, мой друг, во всех местах
Сиянье неба восхваляет
Весь мир на разных языках, —
И мой не хуже их нимало.
Маргарита
Да, как послушаешь, сначала
Все будто так, но грех один:
В душе ты не христианин.
Фауст
Дитя мое!
Маргарита
Я ужас ощущаю,
Давно уже скорблю всем существом,
Когда тебя всегда я с ним встречаю.
Фауст
С кем это?
Маргарита
С кем повсюду ходишь ты.
Он ненавистен мне от сердца полноты!
Изо всего, что в жизни я видала,
Я не пугалась столько ничего,
Как гадкого лица его.
Фауст
Поверь мне, куколка, не страшен он нимало.
Маргарита
Его присутствие во мне волнует кровь.
Ко всем и ко всему питаю я любовь;
Но как тебя я жду и видеть жажду,
Так перед ним я тайным страхом стражду;
Притом мне кажется, что плут он и хитрец,
И если клевещу – прости меня, Творец!
Фауст
И чудакам, как он, ведь жить на свете нужно!
Маргарита
Нет, жить с таким я не могла бы дружно!
Он всякий раз, как явится сюда,
Глядит вокруг насмешливо всегда,
В глазах его таится что-то злое,
Как будто в мире все ему чужое;:
Лежит печать на злом его челе,
Что никого-то он не любит на земле!
С тобой всегда я так довольна,
Мне так легко, тепло, привольно;
При нем же сердцем унываю я.
Фауст
Ах ты, вещунья милая моя!
Маргарита
И столько он мне ужаса внушил!
Что если к нам войти ему случится,
И ты как будто мне уже не мил.
При нем никак я не могу молиться;
И так тогда мне больно, милый мой!
И, верно, Генрих, то же и с тобой.
Фауст
Враждебна ты к нему!
Маргарита
Прощай – идти мне надо.
Фауст
Мой друг, когда же будет мне отрада
Часочек хоть с тобою отдохнуть,
Душа с душой и с грудью грудь?
Маргарита
Ах, я дверей бы запирать не стала,
Когда бы только я спала одна;
Но маменька… так чутко спит она.
И если б нас она застала,
Я с места, кажется, не встала бы живой!
Фауст
Мы все устроим, ангел мой!
Вот капли: действуют прекрасно!
В питье немножко ей подлей,
И сон слетит глубокий к ней.
Маргарита
Я для тебя на все согласна!
Конечно, здесь ведь яду нет?
Фауст
Могу ль я дать тебе такой совет?
Маргарита
Ты приковал какой-то чудной силой
Меня к себе: на все готова я;
И больше сделать, кажется, нельзя,
Чем для тебя я сделала, мой милый!
(Уходит.) Мефистофель (входя)
Мартышка! Где она?
Фауст
Шпионил ты опять?
Мефистофель
Да, кое-что я мог понять.
Вас, доктор, катехизису [52] учили:
Надеюсь, вы урок на пользу получили.
Для девушек так интересно знать,
Кто чтит религию. Кто верит непритворно,
Тот и за нами, мол, пойдет покорно.
Фауст
Чудовище! Не видишь, что она
В душе любовь лишь чистую лелеет:
Своею верою полна,
Той верою, которая одна
Спасенье ей, – она жалеет,
Как душу близкую, погибшего меня.
Мефистофель
Эх, ты! В тебе ведь только похоть бродит!
Тебя девчонка за нос водит!
Фауст
Прочь, порожденье грязи и огня!
Мефистофель
А в рожах ловко суть она находит!
При мне минутки не сидится ей:
Ум замечая в рожице моей,
Она томится и скорбит безмерно,
Что если я не черт, то гений уж наверно.
Гм! Эта ночь!..
Фауст
Для тебя ль она?
Мефистофель
И я, мой друг, порадуюсь сполна.
Сцена 17
У КОЛОДЦА.
Гретхен и Лизхен с кувшинами.Лизхен
Ты о Варваре не слыхала?
Гретхен
Нет. Я ведь дома все сижу одна.
Лизхен
Мы знаем кое-что! Сивилла мне сказала.
Попалась наконец она!
Вперед не важничай!
Гретхен
А что?
Лизхен
Да дело скверно!
Что ест она и пьет – двух кормит: это верно.
Гретхен
Ах!
Лизхен
Да, теперь награждена!
На шею парню вешалась она:
На все гулянья с ним ходила,
С ним танцевала и кутила;
Везде хотела первой быть,
Есть пирожки да вина пить,
Себя красавицей считала;
Дошла в бесстыдстве до того,
Что наконец уж от него
Открыто брать подарки стала!
Ласкала, нежила дружка —
Вот и осталась без цветка!
Гретхен
Бедняжка!
Лизхен
Ты еще жалеешь!
А мы? Как мать велит, бывало, прясть, —
Сидишь да ночью вниз сойти не смеешь,
Она же мигом к миленькому – шасть!
Там, на скамье иль в переулке темном,
Не скучно было в уголке укромном!
Теперь вот пусть свою убавит спесь
Да перед нами в церкви грех свой весь
В рубашке покаянной пусть расскажет [53] !
Гретхен
Ее он замуж взять, наверно, не откажет.
Лизхен
Держи карман! Нет, парень не дурак:
Получше может заключить он брак.
Да он уж и удрал.
Гретхен
Он поступил нечестно.
Лизхен
Да хоть женись – не очень будет лестно.
Ей наши парни разорвут венок,
А мы насыплем сечки на порог [54] !
(Уходит.) Гретхен (идя домой)
И я, бывало, храбро осуждала,
Как девушка, бедняжка, в грех впадала!
Проступки я бранила строже всех;
Чтоб их клеймить, не находила слова:
Каким мне черным ни казался грех,
Я все его чернить была готова!
Сама, бывало, так горда, важна:
А вот теперь и я грешна!
Но, Боже, что меня смутило,
Так было сладостно, так мило!
Сцена 18
У ГОРОДСКОЙ СТЕНЫ.
В нише статуя Mater dolorosa [55] ; перед нею вазы для цветов.
Гретхен ставит свежие цветы.
Гретхен
Скорбя, страдая,
О мать святая,
Склонись, склонись к беде моей!
С мечом в груди ты
На лик убитый
Христа глядишь, полна скорбей.
Отца зовешь ты,
И вздохи шлешь ты
Из глубины души своей.
Увы, кто знает,
Как изнывает
Вся грудь моя, тоски полна!
Как душа моя томится,
Как дрожит, куда стремится, —
Знаешь ты лишь, ты одна!
С людьми ли я – невольно
Мне больно, больно, больно,
Везде тоскую я!..
Одна ли горе прячу —
Я плачу, плачу, плачу,
И рвется грудь моя.
