товарищи! Они какое-то бревно тащат на плечах, — продолжал комментировать капитан Парамошкин. — Мало тут бревен...
Капитан Клюкин вскинул свой бинокль к глазам и сразу опустил его:
— Это не бревно, а святыня наша пограничная — уцелевший погранзнак...
...Да, это был погранзнак. Он был весь в царапинах и вмятинах. Металлическая пластина на его вершине потускнела, была помята.
Смирнов и Васильев бережно опустили ношу со своих плеч на землю.
— Товарищ капитан, уцелевший пограничный знак с Гербом Советского Союза доставлен! — звенящим от волнения голосом доложил старшина Смирнов. — Других погранзнаков ни на нашей территории, ни на сопредельной стороне не замечено.
— Ничего, появятся со временем. Вот пройдет демаркация линии границы, и появятся погранзнаки... Спасибо, товарищ старшина! — Капитан тоже разволновался, крепко пожал руку Смирнову. — Потом доложите подробнее.
— Есть! Но еще обязан добавить: на сопредельной стороне на хуторе топится печь.
— Уже неделю топится эта печь. Хуторянин вернулся, — сказал капитан Парамошкин.
— И наши скоро вернутся, — сказал капитан Клюкин. — Сейчас у вас такая задача, товарищ старшина: подготовить личный состав к построению на митинг. Пусть в порядок приведут себя, почистятся, побреются.
— А сам приготовься к выступлению на митинге, — сказал замполит Ипатов. — Чего удивляешься? Сказать тебе есть что. О погранзнаке скажи, чем то место памятно, где только что стояли с Васильевым с обнаженными головами. Ну, там, недалеко от линейки...
На митинг построилась и пехота. Много ее было, этой пехоты, по сравнению с горсточкой пограничников. Хотя и понес батальон потери в завершающих боях и пока еще не пополнялся, но выглядел внушительно: занял три стороны каре, каждая в пять шеренг, а заставы хватило лишь на одну сторону, чтобы образовать этот живой квадрат каре, да и построилась она в одну шеренгу.
— Ой как мало нас! — не сдержался по молодости Никита Васильев.
— Разговорчики в строю! — строго посмотрел на него командир отделения Селюшкин.
Первым говорил на митинге командир батальона капитан Парамошкин. Говорил коротко:
— Красная Армия разгромила врага и до последнего вершка вернула свою землю, в том числе и этот кусочек земли. Мы потеряли здесь немало своих боевых друзей. Рвались дальше, но получили приказ: дошли до государственной границы — и ни шагу вперед! Мы научились наступать, а тут — ни шагу вперед... Теперь очередь за вами, товарищи пограничники, стойко охраняйте эту священную землю, обильно политую и нашей и вашей кровью! А мы не останемся без работы. Война еще не закончилась — в другом месте пойдем добивать врага!..
Капитан Клюкин говорил еще короче: поблагодарил пехоту за ратный подвиг, поздравил пограничников с выходом на государственную границу СССР.
Потом слово дали старшине Смирнову. Он вышел в центр каре. И Никита Васильев с трудом узнал его: вроде бы ростом выше стал старшина, вроде в плечах раздвинулся шире и гвардейскую осанку приобрел.
— Я тут один перед вами из старой несмеяновской заставы, которая в июне сорок первого года приняла здесь бой с врагом. Может, и еще кто уцелел и служит в другой погранчасти. Но большинство полегло здесь. — Старшина обвел рукой вокруг. — На этих сопочках и на этом болоте... Наш замполит, капитан Ипатов, попросил меня рассказать, как воевали здесь... Обыкновенно воевали, товарищ капитан, как положено пограничникам: стояли насмерть... Я тогда был первым номером ручного пулемета, и мы со вторым номером красноармейцем Яценко занимали огневую позицию в двадцати метрах от погранзнака номер... Да вы его видите, этот погранзнак... Отбили две атаки вражеской пехоты. А в третью атаку фашист вместе с пехотой бросил четыре танка — тут самое сухое место и проходимое для танков... Один танк с ходу сшиб этот погранзнак, да еще покрутился на нем. Красноармеец Яценко не растерялся и подбил танк связкой гранат. Экипаж выскочил, но нарвался на наши пули... С остальными танками в тылу управились. И эта атака сорвалась у немца... Потом мы с Яценкой получили приказ на отход и соединение с основными силами заставы. Яценко хозяйственный был мужик. Говорит, давай-ко, ефрейтор Смирнов, порушенный этот погранзнак оттащим в укромное местечко, потом пригодится, когда вернемся сюда... Дотащили до мостика, ползком, ремнями обвязали и тянули, а в кустарнике хворостом укрыли... Возле мостика Яценку убило — снаряд разорвался рядом... Фашисты обходить начали, но я вдоль берега речки по кустарнику все-таки вырвался к своим... Потом наша пехота пришла на выручку, фашистов опять выкинули за линейку... Я нашел убитого Яценку, похоронил. А потом пошел воевать дальше, и вот вернулся сюда через три года и три месяца... — Растерянно повернулся к замполиту Ипатову: — Вот и все, товарищ капитан.
— Этот пораненный погранзнак — немой свидетель кровавых событий сорок первого, очевидец подвига наших воинов. Мы его поставим в Ленкомнате на самом видном месте, — сказал капитан Ипатов. — А тебя, товарищ старшина, попросим припомнить, кого можешь, из старой несмеяновской заставы, кто здесь жизнь отдал.
— Я помню всех до одного!
— И мы должны знать и помнить! Мы этот список к погранзнаку прикрепим. Пусть и в нашей памяти живут павшие герои, и в памяти тех, кому после нас служить доведется...
Пограничный знак этот и до наших дней сохранился. Застава переселилась в добротное кирпичное здание с просторными помещениями. В самом солнечном разместилась Ленинская комната. И в ней, в переднем углу, стоит этот погранзиак, а на нем — список воинов несмеяновской заставы. Список, написанный рукой старшины Смирнова, уже давным-давно отслужившего...
2. Валя Федичева
6 ноября 1944 года вольнонаемная прачка заставы Федичева в одном из нежилых помещений услышала приглушенный кашель. Проявив смелость и находчивость, она помогла заставе офицера Клюкина задержать двух нарушителей границы, оказавшихся агентами вражеской разведки, окончившими специальную разведывательную школу. Позднее при ее содействии также был задержан опасный нарушитель границы. За проявленную смелость, бдительность и находчивость тов. Федичева награждена орденом Красной Звезды.
Из истории Н‑ского пограничного отряда, составленной майором В. П. Поликарповым и капитаном запаса Н. П. Кузнецовой
Валя Федичева на том митинге тоже была. Но не среди пограничников, а вместе с девушками-связистками стрелкового батальона. Не в строю стояла, а чуть сзади связисток, потому что была в гражданской одежде
