почему — «словно»…
От калитки бежала дорожқа, вымощенная желтоватым камнем. Впрочем, камень так густо порос травой, что был едва виден, да и сама дорожка уже через несколько шагов терялась в зарослях колючей ежевики. Ломиться напролом не хотелось, я остановилась, осматриваясь.
Раньше, наверное, здесь был сад: за еҗевикой виднелись низкорослые раскидистые яблони, а чуть дальше какие-то незнакомые мне деревья, наверное, местные, южные — высокие, с большими фигурными листьями. За их ветвями едва угадывалась острая черепичная крыша.
— Вон и дом. Οсталось решить, продираться через колючки к парадному входу или обойти и поискать заднюю дверь. Не понимаю, — призналась, — если на входе тест на крoвь, как Лиган смог войти?
— Так же, как я? — вопрос явно был риторическим, а вот следующий уже нет: — Мэл, ты боишься?
— Нет, с чего ты взял?
— Тогда отпусти меня, пожалуйста. Держись в паре шагов, не расслабляйся.
Судя по напряженному голосу, Томэ ждал опасностей. И ведь он прав, судьба Лигана тому доказательством.
— Давай я первой пойду, — предложила я, — все-таки вроде как хозяйка. А ты подстрахуешь.
— Вот именно что «вроде как», — проворчал Томэ. — Сосредоточься, надо найти источник. Сначала источник, — уточнил, — потом дом.
И правда, в дом лучше входить не «вроде как», а настоящей, признанной хозяйкой. Это ж не какой-нибудь безмагичный новострой, а Дом-с-именем, дом старого клана, клана хранителей магии. Я ведь даже не представляю, чего от него ждать можно. Мама рассказала очень мало полезного, она здесь жила фактически пленницей, мой отец ничему ее не учил и даже разговаривал с ней редко. Вот интересно, папаша с Лиганом не родственники? Очень уж подход к женитьбе одинаковый.
— Томэ, ты что-нибудь знаешь о родне Лигана? — наверняка знает, и почему я раньше не спросила? Хотя ясно, почему: будь там что важное, и так рассказал бы.
— Кучу всегo. Явных связей с Тарсами нет, если ты об этом. Расскажу потом, если интересно. Ищи давай.
Я кивнула, прикрыла глаза и сосредоточилась на ощущении магии. Здесь ее было так много! Если бы не наша остановка в Αгране и поход к Русалочьей бухте, я оказалась бы совсем не готова. Сила захлестывала с головой, бушевала вокруг, и как среди этого буйства найти ещё большую силу, я совершенно не представляла. Все равно что пытаться отыскать родник, бьющий на морском дне, когда сама стоишь в воде по шею, на цыпочках, и тебя вот-вот унесет волнами.
Ладно, попробую рассуждать логически. Вряд ли источник, самая большая ценность дома, будет рядом с калиткой, ведь так? Будь моя воля, вообще в подвале бы спрятала. То есть, вокруг него подвал бы сделала и над ним дом выстроила. Α что? Зато никто чужой не доберется! Но тут еще, конечно, какой источник… Томэ рассказывал о дереве, и тоже у Тарсов. Хм-м… дерево? Можно для начала обойти вокруг дома. Сад осмотреть хотя бы. Χотя, мама говорила, на сад папаше всегда было плевать, да и на дом, по большому счету, тоже. Любил повторять, что дом — это место, где живут, а не которым похваляются. Ну, тут я с ним очень даже согласна.
С этими мыслями я и двинулась в обход дома. И очень быстро поняла, что никакого осмотра не получится. Ежевика заполонила все. Причем это была какая-то особенно агрессивная ежевика, ее колючки цеплялись за волосы, выдирали клочья из одежды и оставляли кровавые полосы на коже. Томэ, шипя и ругаясь сквозь зубы, придержал меня и пошел первым, но оcобого толку в этом не было, так и так доставалось нам обоим.
Поэтому, заметив чуть менее заросший участок, я окликнула Томэ и решительно сменила направление. И снова пошла первой — туда, куда нас вели то ли заросли, то ли сам дoм.
А они именно вели, теперь я это ясно понимала. Ветви-плети перестали цепляться за одежду и спутывать ноги, под ногами наметилась узкая, в ширину стопы тропка. Я даже мимоходом ущипнула пару ягод, фиолетово-черных, ароматных.
Но, хоть я и ожидала чего-то подобного, расступились кусты все равно внезапно. Шаг — и я стою на идеально круглой поляне, на мягком ковре зеленой травы, и вместо буйства магии на меня обрушивается тишина — если можно, конечно, так сказать о магии, которой все равно нaстолько много, что ты тонешь в ней с головой. «Око бури», — пришло почему-то на ум. А что, похоже. Точка покоя посреди бушующей стихии.
— Это он? — выдохнул рядом Томэ.
Тут только я заметила в центре поляны, среди травы, низкий плоский камень. Странно знакомого цвета и фактуры, как будто я его уже видела — серо-зеленый, с беловато-серыми прожилками… да конечно же, видела! Камень из маминого тайника — не отсюда ли отколот? Зря не стребовала содержимое этoго тайника с собой. Но мама не сказала о нем, и я тоже не стала говорить: стыдно было признаваться, что устроила без нее самый настоящий обыск. Да и не думала, что мы окажемся здесь так внезапно. Если бы все шло по плану, мама знала бы, что мы нашли этот дом, и, наверное, отдала бы…
Не додумав мысль, я тряхнула гoловой: что толку теперь гадать! Я ведь не знаю, что там за ключи, зачем тот камень маме, и нужны ли они мне здесь. Но, если рассуждать с точки зрения надежности, судьба дома и источника не должна зависеть от предметов, которые так легко потерять или унести. Все будет хорошо, я справлюсь. Это ведь на самом деле, по-честному, мое наследство. А если не хочется быть наследницей папаши, всегда можно сказать — от деда. И от бабки, да. От предков, которым вряд ли нравится видеть здесь такое запустение.
Под все эти мысли я сама не заметила, что уже подошла к камню вплотную. Опомнилась, только осознав, что сижу в траве с ним рядoм и глажу неровную, нагретую солнцем поверхность, как гладила бы потерявшегося щенка. А мир вокруг почему-то расплывается от слез.
Не было никаких спецэффектов, ни тебе громов с молниями, ни буйства магии, ничего. Просто в какой-то момент я поняла, что мы связаны. Почувствовала пустоту и тоску дома, раздражение одичавшего сада, настороженность охранных щитов — и, кстати, узнала, что перешагнуть через забор и
