— Знаешь, для такого удивительного человека, который постоянно твердит о том, что ему все равно, что его ничего не заботит, и прочую чушь в этом роде, ты ужасно закомплексованный, — сказала ему она.
Наконец Джеймсон повернул к ней голову, из-за подголовника кресла была видна его напряженная челюсть. Тейт склонилась над спинкой дивана, сложив руки на груди.
— Пошла ты нахер, Тейтум. Это посттравматический стресс от общения с тобой, — прорычал он.
Девушка хмыкнула.
— Ты такая сучка.
Она специально его провоцировала, поэтому не двинулась с места, когда Джеймсон встал с кресла и направился к ней. Тейт всю неделю по нему тосковала. И сейчас безумно его хотела. Она была готова послать все к чертям, уступить ему. В конце концов, он победил. Наконец-то она была готова это признать.
— А ну, повтори? — прорычал Джеймсон и, обойдя диван, оказался с ней лицом к лицу.
Тейт повернулась и снова опустилась на пятки.
— Сучка. Я тебя так назвала. В том смысле, что ты ведешь себя как сопливая сучка. Вы победили, мистер Кейн. Я здесь. Он в Аризоне. Эндж дома. Но я здесь, с тобой. Так что перестань быть сопливой сучкой.
Его пальцы мгновенно сомкнулись вокруг ее горла, от чего Тейт сперва откинулась на спинку дивана. Она вздохнула и, сжав запястье Джеймсона, впилась ногтями ему в кожу. Чем сильнее вонзались ее ногти, тем сильнее он сжимал. Она вцепилась в него изо всех сил.
— Когда-нибудь ты научишься следить за своим гребаным языком, — прошипел Джеймсон.
— Наверное, нет, Кейн, — выдохнула она. — Тебе, по-видимому, стоит к этому привыкнуть.
— Мне не нужно привыкать к дерьму. Так что, он был хорош? Такой же скучный? А как насчет Энджера? Знаю, он всегда был любимчиком, — сказал Джеймсон.
Тейт удалось рассмеяться, хотя это больше походило на фырканье. Она провела свободной рукой по его груди и вцепилась в футболку.
— Не знай я тебя лучше, то решила бы, что ты по мне скучал, — прошептала она.
Джеймсон злобно сверкнул глазами, но давление на ее шею немного ослабло. Девушка смогла сесть.
— Не то слово.
— Ах, бедняжка. Сексуальная секретарша так плоха в постели? — проворковала Тейт.
— Откуда мне знать.
— Да ладно. Я ни на секунду не поверю, что ты всю неделю провел в одиночестве, особенно после того, как ее уволил, — фыркнула Тейт.
Джеймсон закатил глаза.
— Тейтум, я ее уволил, потому что она не могла толком составить ни одного документа, — огрызнулся он. — Не уверен, что она вообще умеет читать. И хотя обычно глупые женщины, хорошо трахаются, еще никто не был так хорош, как ты.
Тейт рванула его за футболку и, притянув к себе, поцеловала. По всему телу пронесся разряд электричества. То, чего она не чувствовала уже долгое время. Девушка порывисто выдохнула ему в рот, пытаясь приподняться на колени. Она хотела быть ближе, намного, намного ближе к нему. Так близко, как только возможно.
Джеймсон отпустил ее горло и быстро стянул с себя футболку. Не успел он сорвать ее с головы, как по его груди, сильно царапая кожу и оставляя за собой красные полосы, скользнули руки Тейт. Он схватил ее за запястья и рывком привлек к себе, вторгаясь языком ей в рот. Затем, прижавшись к ней всем телом, Джеймсон снова опрокинул ее на диван.
— Пожалуйста, — она поняла, что шепчет, пытаясь сбросить обувь. — Пожалуйста, Джеймсон. Пожалуйста.
— Очевидно, малыш Ник был не очень-то хорош, если ты меня уже умоляешь, — усмехнулся он, стягивая с нее рубашку.
— Почему всегда, когда мы трахаемся, тебе хочется поговорить о других мужчинах? Джеймсон, если тебе охота трахаться с мужчинами, я не против. Можно мне посмотреть? — спросила Тейт, пока он пытался стянуть с нее джинсы и нижнее белье.
Когда она приподняла бедра, Джеймсон шлепнул ее по заднице.
— Я бы не дал тебе посмотреть даже, как трахаю сам себя, тупая сука. Ты этого не заслужила. Где, черт возьми, тебя носило весь день? — резко спросил он и, сорвав с нее одежду, бросил ее на диван.
— В центре, с Энджем. Потом ужинала с Сандерсом, — сказала ему она, швырнув лифчик в дальний угол комнаты, пока Джеймсон сбрасывал с себя брюки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я не люблю ждать.
— Видишь? Ты такой нытик.
— Следи за своим гребаным языком, — прошипел он, шлепнув ей рукой между ног.
Тейт порывисто выдохнула, а потом его пальцы уняли боль. Войдя в нее, как в масло. Она застонала, раздвинув для него ноги.
— Господи, Тейт. Когда ты пришла, я ожидал битвы, а не легкого траха.
— У нас это вроде как одно и того же, — выдохнула она.
Джеймсон снова шлепнул её между ног, и она вскрикнула, чуть не кончив.
— Ты от чего-то очень сильно завелась. Это день, проведенный с Энджером, так тебя возбудил? — спросил он, погружая в нее средний палец.
Тейт заерзала.
— Нет.
— Ты ужасно влажная.
— Я всегда такая.
— Не без причины. Что тебя так завело, а?
— Ты. Только ты.
— Правильный ответ.
Джеймсон положил ладонь ей на грудь, прижав к дивану. Заставив лечь. Он закинул одну ногу Тейт на спинку дивана, а затем вонзился в нее до упора. Без колебаний, просто в одно мгновение их бедра столкнулись. Она вскрикнула и, вскинув руки, сжала свои груди.
— О, боже... черт, — простонала Тейт, почувствовав, как он тут же начал в нее вколачиваться.
— Гребаная шлюха. Провела с ним весь день. Пыталась трахнуть его в нашей постели. Наверное, и в моей квартире пыталась его трахнуть. Да кем, черт возьми, ты себя возомнила?! — спросил Джеймсон.
Другая нога Тейт касалась пола, мужчина схватил ее за колено и, притянув к себе, вошел в нее так глубоко, что казалось, будто сейчас лишит рассудка.
«Будто это нечто новое. Помнишь, как ты впервые его увидела? Чистый разрыв сердца».
— Изначально я хотела трахнуть его здесь, — с насмешкой сказала она, и рука с ее груди переместилась к горлу.
Джеймсон не шутил, это были не нежные ласки — рукой он практически намертво сжал ей шею.
— Ты бы, бл*дь, не посмела, — прошипел он.
— Не хватило времени.
— Тупая шлюха, тебе не хватило яиц. Чёрт. Твою мать, Тейт. Вечно ты заставляешь меня делать то, чего я не хочу, — прорычал Джеймсон, ослабив хватку у нее на шее.
— Думаю, ты всегда этого хочешь, — возразила она.
— Всегда, — простонал он.
— Но я не могла этого сделать — прошептала Тейт.
«Почему во время секса ты всегда становишься честной девочкой? Почему ты не можешь просто притвориться, как все остальные?»
— Конечно, черт возьми, не могла. Эта киска принадлежит мне, тупая ты пи*да. Ты думала, что можешь распоряжаться ею без моего разрешения? Ошибаешься, — заявил Джеймсон.
— Знаю, знаю, — выдохнула она.
Рука на ее горле, наконец, разжалась, и Тейт принялась судорожно хватать ртом воздух, но тут же снова застонала, когда пальцы Джеймсона скользнули к ее соску и сильно его сжали.
— Я создал эту киску. Последние семь лет она принадлежала мне, — прошептал он и, отпустив ее ногу, наклонился к Тейт.
— Да, да, — крепко зажмурившись, всхлипнула она.
Девушка почувствовала, как он прижался лбом к ее виску и царапнул зубами щеку.
— Моя, — прорычал Джеймсон.
— Твоя, — согласилась она.
— Тупая шлюха, даже не знаешь, кому она принадлежит. Стерва. Пи*да. Ты сказала, что лучше бы меня вообще не было. Пошла ты нахер, — выругался он, и Тейт порывисто выдохнула, когда его рука отпустила ее грудь и скользнула между их телами.
Джеймсон говорил о том, что она кричала ему в больнице. Ее поразило то, что он вообще помнит ее слова. Вообще помнит то, что она говорит. Наверное, было больно — так долго носить это в себе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я имела в виду не это, — сказала Тейт и снова ахнула, почувствовав, как в нее скользнул палец Джеймсона, прямо поверх его члена. А он был совсем не маленьким.
