наивной! У него прямо зубы сводило от того, как доверчиво эта человечка жалась к холодному телу вампа, видя в лице Михаила врага номер один. Ясное дело, этот упырь наплел девчонке в три короба, но всё равно подобное поведение не укладывалось в голове начальника департамента.
Но даже не это взбесило оборотня больше всего, а то, что Малика оказывается БЕРЕМЕННА! Этот сладковатый запах младенца он уловил сразу, как только девушка вошла в гостиную, и еле сдержался, чтобы сразу не плюнуть на всё и не отправиться прямиком в место, где находится сейчас Самаэль, чтобы хорошенько отделать этого безмозглого идиота! Ещё дров в топку горящей внутри ярости подкинули слова Малики о том, что Василиса провела ночь с другом Самаэля, и это чуть не разбило контроль мужчины вдребезги, выпуская медведя на волю. Кровь буквально вскипела в жилах от услышанного и продолжала кипеть до сих пор, подбрасывая сознанию непристойные картинки с участием Василисы, от чего у начальника департамента зубы были в шаге от того, чтобы осыпаться на пол порошком.
– ВЫЙДИ! – рявкнул на Афнаса, который подобно сердобольной мамаше постоянно крутился возле клетки со зверем, обеспечивая того всем самым необходимым.
– Но, шеф, сейчас идёт тестирование…
– Я СКАЗАЛ, ВЫЙДИ НА ХЕР ОТСЮДА!
Работник после такого поджал губы и пулей вылетел из помещения, а Михаил приблизился к клетке, где важный, подобно льву, лежал полуволк, лениво наблюдая за происходящим.
– Отдыхаешь, пакостник? – оскалился Михаил и ударил носком ботинка по прутьям клетки. – Наворотил дел и свалил, а мне теперь разгребать всё это дерьмо! – злился, потому что если бы Самаэль всё сделал по-нормальному, как принято по закону, то он – Михаил никогда бы не встретил Василису и не терзался бы сейчас от ревности и злости.
Зверь вытянул морду и прищурил глаза, потому что ему не нравился ни тон говорящего, ни его поведение.
Обычно все беседуют с Самаэлем тихо и более уважительно. Даяна так вообще заливает пол слезами, постоянно повторяя о том, как сильно она любит и гордиться своим мальчиком.
– Что смотришь? Не нравится? Понимаешь, что я говорю? – продолжил орать Михаил, осыпая клетку уже ударами кулаков. – Ни хрена ты не понимаешь, гаденыш! Отлеживаешь тут бока на халявных харчах, пока твою беременную женщину вампир охаживает!
Чёрный полуволк настороженно поднялся на лапы, раздувая ноздри, и его шерсть на концах начала воспламеняться. Зверь не хотел уходить в тень и подчиняться истерично бьющемуся внутри человеку, но и оставаться в клетке после услышанного он больше не собирался.
– Что? Злишься? И что ты мне сделаешь, Самаэль? – усмехнулся Михаил, когда тело оборотня с диким рычанием бросилось на него, ударяясь о прутья клетки. – Ты теперь подопытная крыса, а не оборотень. И на самом деле это хорошо, потому что, если ты обернешься обратно в человека, я упеку твою задницу в темницу до скончания веков, потому что ты перешёл все границы, но сначала хорошенько начищу тебе рожу за то, что ты сделал с несчастной девушкой, за то, на что ты ее обрёк, не посчитав нужным хотя бы спросить ее разрешения!
Зверь метался по клетке, царапал когтями пол и с рыком кусал пастью прутья клетки, озаряя мрачное помещение огненной шерстью, но это не помогало выбраться из заточения.
На мгновение Михаилу показалось, что в глазах полуволка проскользнуло осознание и даже раскаяние, что подтолкнуло мужчину продолжить свою гневную тираду.
– Ты – скотина, Самаэль! Самая настоящая эгоистичная скотина, которая из-за своих похотливых желаний обрекла истинную на смерть, – выпалил Михаил, и зверь замер, глядя в глаза медведю. – Что смотришь? Малика – человек. Без должного наблюдения ее организм быстро истощится от слишком сильного плода внутри. Есть еще один вариант, но он ещё хуже. Марк, получив согласие, сделает ее вампиром и тогда…
– НЕ-Е-ЕТ! – громкий звериный рёв постепенно стал похожим на человеческую речь, и обнажённое мужское тело с грохотом повалилось на пол.
– Добро пожаловать обратно, Сэм, – облегченно выдохнул Михаил и нажал на кнопку вызова персонала.
Самаэль со стоном поднялся на ноги и облокотился о решётку, ожидая, что дверцу клетки откроют, но вбежавшие в помещение работники в белых халатах, взволнованно носились туда-сюда, что-то фиксируя в своих планшетах.
– Выпусти меня, – сипло прошептал, пытаясь снова привыкнуть к человеческому телу.
Самаэль пока не понимал, рад он тому, что вернулся или нет, но знал одно – Малика не должна пострадать.
– Хрена лысого, тебе. Будешь сидеть тут до тех пор, пока я окончательно не удостоверюсь в том, что ты контролируешь своего зверя, – сложил руки на груди мужчина, немного успокаиваясь от того, что самое страшное было уже позади, ведь если парень сумел вернуться после первого и такого сложного оборота, то наверняка сумеет сделать это ещё раз.
– Я итак просидел здесь целую вечность! – рыкнул Самаэль, и его пальцы переплелись с языками пламени, возникшими на ладони. – Моя женщина в опасности, и я имею все права на то, чтобы защитить её лично, тем более учитывая то, что она… в положении.
На последнем слове голос молодого оборотня дрогнул, и в груди всё заполнилось безграничным счастьем.
– Ты всё сделал для того, чтобы лишить себя подобных привилегий. Афнас начнет проверку твоего контроля над зверем прямо сейчас, и не надейся, что это будет приятно или продлится недолго, – разворачиваясь к выходу, сказал Михаил, всё еще помня обвинения в свой адрес со стороны Марка в том, что начальник департамента прикрывает сына друга и злоупотребляет своими полномочиями.
Михаил так не считал, но подобных подозрений допускать больше не собирался. Как только будут положительные результаты, позволяющие выпустить Самаэля из клетки, Зверев младший сразу отправится к совету старейшин на суд за свои проступки. Вряд ли Максим сможет как-то повлиять на решение совета после того, что учудил его сынок. И, к огромному сожалению, Михаил уже не мог что-либо изменить.
Глава 24. Самаэль
Афнас и его подчиненные измывались надо мной самыми изощренными способами, но я стойко терпел, потому что больше всего на свете хотел выбраться отсюда. Сбился со счета, сколько подобно дрессированной зверушке менял ипостась, но настырному докторишке всё было мало, не достаточно для моей свободы.
Более или менее удалось передохнуть, когда на смену «белым халатам» ко мне пришла Дарья. Ее обеспокоенный взгляд заставил почувствовать себя виноватым, но что уж теперь… Что сделано – того не исправить.
– Как ты? – осторожно касаясь моей руки, спросила подруга матери, и я неопределённо пожал плечами.
Мне нечего было ей ответить.
