От происходящего в «Медовом пире» у Тинта вяли уши. Лизбет обрабатывала родителей каждую свободную минутку и, надо сказать, все ее слова падали на очень благодатную почву. Потому что и у Маргарет, и у Мэтью на душе свербело. Как же так? Дочка сказала, что едет в столицу, а сама отправилась в замок Черного герцога и теперь разъезжает с ним по Стоунгему!
— Интересно, куда она будет тратить сто тридцать декатов в месяц, если ей из замка выходить не разрешают? — спрашивала Лизбет.
— Кто знает, может он и не платит ей вовсе, — говорил Мэтью.
— Думаю, напротив, он покупает ей все, что она захочет, — сказала Маргарет. — Конюх сказал, Диана не пешком пришла, а на лошади приехала. Уздечка новая, седло дорогое. Да и ели они за одним столом…
— Ма, ты тоже поняла, что она его любовницей стала? — обрадовалась Лизбет. — Теперь Кристофер на мне женится. Мы вчера снова вместе были. Па, можно мы без оракулов день свадьбы назначим?
Мэтью сжал кулаки, но долго сердиться на младшенькую было невозможно: ее лицо осветила счастливая белозубая улыбка, и отцовское сердце тут же растаяло.
— Лизбет, если тебе действительно нравится Кристофер…
— Па, конечно! Я люблю его! Он такой красивый, из хорошей семьи…
— Мэтью, но что скажут люди, если за Кристофера выйдет Лизбет? Весь город знает, что он помолвлен с Дианой.
— Дорогая, весь город видел, как Диана с Черным герцогом разъезжала. Кто после этого нас осудит? — возразил Мэтью.
— Па, значит, «Медовый пир» герцогу достанется? — спросила Лиз, широко распахнув глаза.
— С чего это ему? — нахмурилась Маргарет.
— Так Диана же наследница, а она теперь с ним!
— Лизбет, мы с отцом не такие уж старые, чтобы ты о наследстве задумывалась, — слегка разозлилась мать.
— Старые не старые, а Диана-то нас кинула! В замок тайно уехала, нам ни весточки не подала, зато Бранту написала. Обвела она нас вокруг пальца, как последних болванов. Не захотела, чтобы мы сто золотых декатов каждый месяц получали, жадность задушила. По-хорошему, за такое из семьи выгнать надо…
— Вот тут Лиз права, — неожиданно сказал Мэтью. Он не мог простить старшей дочери, что забрала свои деньги. Деньги, на которые он привык рассчитывать, думая, что ей они не к чему. — Диана от нас сама отвернулась. Значит, пойду в архив к чиновникам, да напишу ей отказ в наследовании.
— Па, пошли сегодня? Пока работы мало, — тут же предложила Лизбет, и отец согласился.
Маргарет не возражала. Положа руку на сердце, она была рада, что старшая дочь уехала из дома. После того, что случилось весной, общаться с ней с каждым днем становилось все труднее. Вечно хмурая, равнодушная. Кукла бездушная, а не человек. Видеть свою дочь такой Маргарет не могла, и от этого ее грызло чувство вины, которое постепенно переросло в злость на дочку. Теперь же, после некрасивого поступка Дианы, эта злость стала казаться оправданной, и Маргарет почувствовала облегчение.
«Очуметь. Убиться веником. Раздери меня кабан,» — думал Тинт.
Кот сидел на чердаке над гостиной Хантов и слышал каждое слово. От подслушанного разговора его перекосило. Одно ухо торчало вверх, второе свисало в сторону. Глаза расширились и долго смотрели в никуда. Он жил в семье Хантов десять лет, и все десять лет они казались ему приличными людьми и любящими родителями! Но всего одно искушение деньгами, и они полностью изменились! Если бы он мог говорить, побежал бы к Маркусу, потому что в одиночку такое переварить было невозможно. Тинт взвился в воздух. «Да как они могут! Как они могут так поступать⁈» Он приземлился на четыре лапы, тяжело дыша. Наверное, сейчас к лучшему, что Диана ничего не чувствует. Но что с ней будет, если, точнее когда, они снимут проклятие? Тинт забегал по чердаку туда-сюда. И чем больше бегал, тем больше ему нравилась мысль сделать Диану герцогиней!
* * *
Дорогие друзья, скоро Новый год, и я хочу порекомендовать вам замечательную историю с новогодним настроением!
