Кэш закрывает встревоженные глаза и потирает лицо руками.
— Я боялся тебя потерять! Вот почему! Чёрт! — Он в отчаянии хватается за волосы, снова пытаясь прикоснуться ко мне, но я отталкиваю его. — Прости. — Он вскидывает руки, давая понять, что не тронет меня, если я не хочу этого. — Я знал, как сильно ты хочешь защитить Алека от очередной травмы, и чувствовал, что, если ты узнаешь, что я давно провожу с ним время, то взбесишься и оттолкнёшь меня. — Кэш опускает руки. — Мне очень жаль, Иден. Ты даже не представляешь, как было больно скрывать от тебя всё это дерьмо. Меньше всего на свете мне хотелось лгать тебе. Я повёл себя, как придурок, и очень хочу всё исправить.
Моё сердце сжимается, когда я вижу боль в его глазах. Мне хочется простить его прямо сейчас. Хочется сказать, что всё хорошо, но я не могу. Потому что это отнюдь не так.
— Не знаю, что сказать. Такое чувство, будто меня предали, и я не могу взять и переступить через это. Мне нужно время, Кэш. — И резким голосом добавляю: — Мне жаль. Я сейчас не соображаю.
Кэш откидывает голову назад, крепко зажмурив глаза.
— Прости меня. — Он берёт моё лицо в свои ладони, сокращая дистанцию между нами, будто не может находиться вдали от меня. — Я не могу тебя потерять, Иден. Посмотри на меня. — Он поднимает мой подбородок, чтобы я взглянула ему в глаза. — Меньше всего мне хочется сделать тебе больно. Я не хотел этого, и мне самому херово, что я так с тобой поступил.
— Ты же понимаешь, что соврал мне о том, что для меня свято, да? — Я качаю головой, пытаясь оттолкнуть его руки, но он снова берёт моё лицо в свои ладони. — Кэш! Чёрт, ты играл с моим сыном в мяч! Это его любимое занятие, он играет только со своей семьёй. И теперь он будет думать, что ты всегда будешь рядом, что ты — наша семья. Что мне теперь с этим делать, а? Скажи! — кричу я, переполненная эмоциями.
— Поверить, что я и правда буду рядом. Что я никуда не уйду. Понять, что я не тот кусок дерьма, который бросил вас, не подумав, сколько боли причинит. В этом мы с ним совершенно разные. Вы с Алеком мне дороги. Мне плевать на себя, но не плевать, если ты не моя. Чёрт, я постараюсь больше не проводить время в Алеком, больше это не повториться.
Я закрываю глаза, чувствуя, как легко потерять голову от его прикосновений. Это просто безумие, как одно его касание может сбить меня с толку.
— Мамочка!
Я открываю глаза на звук голоса Алека и быстро убираю руки Кэша с моего лица, пока сын не засыпал меня вопросами, на которые, боюсь, не смогу сейчас ответить.
Я в полном замешательстве, Алек не должен этого видеть.
— Мне пора… просто… — Я хватаю Алека за руку и иду к джипу, изо всех сил стараясь не расплакаться.
— Куда мы, мам? — недоумённо спрашивает Алек, оглядываясь на Кэша. — Я думал, мы поиграем в мой новый бейсбольный мяч.
Сердце сжимается от боли, что я так поступаю с сыном. Но я разберусь с этой ситуацией, когда в голове прояснится.
Рядом трое людей, которым я могу причинить боль, если скажу что-то не то. Я просто не могу…
— Мамочка отпросилась с работы, чтобы мы могли навестить дедушку на работе, и он покажет нам дома, которые строит. Разве не здорово?
Мне плохо от того, что приходится обманывать и придумывать всё на ходу, но это точно заставит Алека забыть про свой мяч и согласиться уйти, не задавая лишних вопросов.
— Но я хочу поиграть с Хантером, мам. Можно, мы ещё тут побудем?
Кэш улыбается и опускается на колено перед ним. Он старается быть сильным, но я читаю беспокойство в его глазах.
— Извини, коротыш, мне тоже пора. — Он ерошит волосы Алека и целует его в макушку. — Веди себя хорошо с мамой и пей побольше молока, чтобы быть ещё сильней. Будь сильным всегда, хорошо?
Алек кивает:
— Ладно, я попробую…
— Увидимся позже, приятель.
— И блинчики будут? — Алек улыбается ему, ожидая ответа.
— Всегда…
Боль в груди несравнима ни с чем на свете, когда я наблюдаю, как Алек обнимает Кэша за шею. Он стискивает его так сильно, что едва ли не душит, но Кэша похоже это не беспокоит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Пока, Хантер!
— До встречи, приятель.
Я оглядываюсь на Кэша в последний раз, потому что, честно говоря, понятия не имею, когда буду готова снова его увидеть.
— Я всегда рядом, если что-то понадобится, — мягко произносит Кэш. — Я серьёзно. Только прошу, не уходи.
Я не знаю, что на это ответить, поэтому ничего не говорю, — запрыгиваю в свой джип и уезжаю, всем сердцем надеясь, что не сломаюсь и не заплачу перед Алеком.
Именно поэтому мне нужно отвезти его к отцу, чтобы побыть несколько минут наедине с собой и дать волю чувствам.
Кэш скрывал от меня самый большой секрет, какой только мог. Даже его извинений недостаточно, чтобы когда-нибудь всё исправить.
Понятия не имею, сколько времени мне понадобится, чтобы это преодолеть. Если я вообще смогу…
ГЛАВА 23
ИДЕН
Прошло десять дней с тех пор, как я узнала, что Кэш проводил время с Алеком за моей спиной, и мне ещё предстоит встретиться с ним лицом к лицу и принять его извинения.
Он каждый день присылал мне по одному текстовому сообщению, спрашивая, как я, но, честно говоря, я просто не знаю, что ему ответить. Поэтому молчала.
Я думала, что Кэш другой. И совсем не ожидала, что он может солгать или скрыть что-то от меня. Хотя бы потому, что он боялся меня потерять. Он должен был рассказать, что уже знаком с Алеком, чтобы дать мне шанс самой разобраться в своих чувствах.
Такое поведение можно было ожидать от Найта, но никак не от Кэша. Я в полной растерянности и начинаю задумываться, что ещё он мог скрывать от меня. Хотя всё моё тело ноет о том, что он никогда не причинит мне вреда намеренно.
Ситуация усугубляется тем, что Алек всё время спрашивает о Хантере… Кэше. Даже не знаю, как его теперь называть, и это меня бесит!
На прошлой неделе, когда я немного успокоилась, я позвонила Ханне, чтобы поговорить, и она заверила меня, что догадалась обо всём в тот вечер, когда я попросила её присмотреть за Алеком, чтобы самой сходить в клуб и отдохнуть немного. Она так же ни о чём не подозревала, как и я.
Мне не хотелось наказывать Ханну за ошибки её брата, поэтому ответила, что она может и дальше присматривать за Алеком при условии, что Кэша не будет рядом. По крайней мере, первое время.
— Эй, а можно чуть больше внимания уделить правому плечу, пожалуйста?
Выйдя из раздумий, я сосредотачиваю своё внимание на своём последнем на сегодня клиенте.
— Конечно. Извините.
Капнув ещё масла на ладони, я перехожу к правому плечу этого мужчины, только сейчас осознав, что последние пятнадцать минут, погрузившись в свои мысли, потратила на массаж только левого плеча.
До конца сеанса осталось пять минут, так что вряд ли я снова увижу этого клиента на своём столе.
Таймер срабатывает быстрее, чем я ожидала, и пожилой мужчина недовольно стонет:
— Ну, хоть одному плечу полегчает. Можно подумать, всё остальное у меня в порядке. Ну спасибо!
— Простите. Можете прилечь обратно, если хотите, я добавлю десять минут бесплатно. Это не повториться. Приношу свои извинения.
— Нет у меня времени, — стонет мужчина, садясь и сбрасывая простыню, выставляя себя напоказ. — Надо успеть забрать жену из «Лотереи». Опоздаю — и она надерёт мне задницу.
— Какого черта?.. Спасибо, что предупредили! — Закрыв глаза, я вслепую тянусь к двери.
— Ну, меня тоже не предупредили, что массаж будет таким отстойным. Жизнь иногда несправедлива, малышка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я сжимаю ручку двери что есть мочи, — этот старый урод начинает выводить меня из себя. Я извинилась и предложила компенсировать свою ошибку, чего ещё ему нужно?!
— Пошёл ты, старый хрыщ! Забирай свои морщинистые яйца и убирайся к чёрту из моего кабинета.
Старик у меня за спиной смеётся, будто мои слова его позабавили.
