29 марта войска главнокомандующего достигли крааля Иньона и провели ночь в укрепленном лагере; на следующий день, двигаясь дальше, они были уже в краале Аматикуло, где и раскинули лагерь. Краали оказались пустынны и безжизненны, население исчезло. Лишь изредка мелькали на горизонте черные фигуры зулусских воинов, наблюдавших за движением неприятеля. Они мгновенно исчезали, когда их пытались захватить. 1 апреля войска двинулись далее и к полудню подступили к краалю Гингилову, в пяти милях от форта Экова, где был заперт отряд полковника Пирсона. Главнокомандующий приказал разбить и укрепить здесь лагерь, а сам отправился к авангарду, сформированному из морской бригады трех военных кораблей: "Шаха", "Тенедоса" и "Бодицеи". Вместе с авангардом двигалось несколько орудий. Питер Мариц находился в составе отряда, сопровождавшего лорда Чельмсфорда.
Прибыв в авангард, главнокомандующий прежде всего распорядился установить сигнальную связь с осажденным полковником Пирсоном. На высоком холме был установлен треног с гелиографом, после чего один из офицеров принялся посредством зеркала направлять отраженные лучи в осажденный форт. Вскоре связь была установлена, и форт начал отвечать такими же лучами.
Около получасу продолжались эти безмолвные переговоры. Затем главнокомандующий, лицо которого сделалось под конец весьма озабоченным, сказал, обращаясь к своей свите:
— Полковник Пирсон уверен, что поблизости отсюда находятся главные силы зулусов. Он исчисляет их в сорок тысяч человек и в соответствия с этим рекомендует нам величайшую осторожность. По имеющимся у меня данным, полковник близок к истине... Да, — добавил он вздохнув, — в хорошую историю втравил нас сэр Бэртль Фрер! Эта война обойдется Англии, не говоря о потерях людьми, по крайней мере в пятнадцать миллионов фунтов стерлингов; стало быть, покорение каждого зулуса будет стоить триста фунтов. Между тем я уверен, что, уважая права зулусов и ведя мирную политику, мы избегли бы потерь, понесли бы вдесятеро меньшие расходы и гораздо большего достигли бы в этой интересной стране... Ну, да сделанного не воротишь. Обратно в лагерь, господа офицеры, и будьте готовы к яростному нападению черных.
С этими словами он тронул лошадь и поскакал в лагерь, сопровождаемый свитой. Там кипела лихорадочная работа по укреплению всех подступов к лагерю. Солдаты рыли рвы, складывали из камня брустверы, позади окопов выводили ограду из повозок, переплетенных колючим кустарником. По углам лагеря были поставлены в амбразурах пушки. Самые сильные укрепления были возведены на стороне, обращенной к неприятелю; на противоположной стороне был оставлен свободный проход, временно заставленный повозками.
Наступившая ночь прервала напряженную работу. Армия расположилась на отдых, выслав по всем направлениям дозорных и разведчиков. Питер Мариц был свободен, но не ложился. Возбуждение армии и ожидание атаки отогнали от него сон. Он сел на Скакуна и, выехав из лагеря через заставленный повозками проход, направился к протекавшей поблизости реке. Повсюду царила напряженная тишина, нарушаемая лишь перекличкой часовых. Воздух свежел. Звезды на черном южном небе быстро заволакивались тучами. Потянуло прохладным ветерком, близилась гроза. Вскоре наступила такая тьма, что Питер Мариц едва различал голову Скакуна. Зарычал гром, и молния полоснула по небу. Попеременно то наступала адская тьма, то вспыхивало белое озарение ослепительных молний, при свете которых низвергавшиеся потоки дождя казались фантастической застывшей стеной, вставшей между землею и небом.
Питер Мариц промок до нитки. Скакун недовольно пофыркал, и юноша хотел было уже повернуть в лагерь, как при свете вспыхнувшей молнии ему вдруг показалось, что по реке плывет какой-то странный предмет. Питер Мариц взял ружье наизготовку и стал дожидаться следующей вспышки молнии. Когда она полыхнула, он пробежал взглядом по реке. По ней плыли сорванные грозою ветки, коряги — ничего больше он не заметил. Однако сомнения его не рассеялись. Он подъехал к самой воде. Молния вспыхнула; Скакун фыркнул и дернул головой: как раз перед ним, против ружейного дула, высовывалась из воды черная фигура зулусского воина, державшего наготове ассагай, чтобы метнуть во всадника. Инстинктивно Питер Мариц чуть не нажал курка... Но сердце забилось в нем сильнее, пальцы разжались, и юноша произнес по-зулусски:
— Убирайся поскорее...
Он видел при свете вспыхнувшей молнии, как радостно сверкнули глаза черного воина. Рука с поднятым ассагаем опустилась. Черное тело тихо и быстро скользнуло в воду, направляясь к противоположному берегу. Питер Мариц стоял в каком-то оцепенении. Дождь прекратился, гроза утихла, тучи уходили с побледневшего предрассветного неба. На востоке едва-едва проступала заря, и в этом полусвете зоркие глаза молодого бура заметили множество черных воинов, кравшихся к берегу по ту сторону реки. Иные из них уже пересекли быстрое течение реки, помутневшей после грозы, держа над головой щит с оружием и гребя одною рукой. И вот предутреннюю тишину разорвали гулкие выстрелы и стоны раненых. Сражение под Гингиловом началось.
Согласно своему обыкновению, зулусы наступали на укрепленный лагерь англичан сплошной массой. И против того места, где Питер Мариц стоял недавно со своим Скакуном, и пониже, и из узкой горной теснины повыше его волна за волною выкатывались черные воины и бесстрашно кидались в реку, направляясь к лагерю. Стреляя в тех, которые успели уже переправиться, аванпосты медленно отодвигались и уходили за черту укреплений. Зулусы стреляли в них, то открыто наступая, то перебегая от скалы к скале и припадая к земле. Уже река была черна от запрудивших ее тел, а новые полки всё наступали. Питер Мариц узнавал их по цвету щитов и султанов. Он так загляделся на это отважное наступление, что когда опомнился, ему пришлось пустить Скакуна во весь опор, чтобы поспеть в проход, оставленный в лагере, который уже загораживали.
В лагере царило напряженное ожидание. Главнокомандующий подозвал к себе Питера Марица и, глядя в трубу на подступающих всё ближе зулусов, расспрашивал, какие тут были полки, какова их численность, кто ими командует.
— На лагерь, кажется, ведут наступление все главные силы зулусов, — заметил ему Питер Мариц под конец беседы.
Главнокомандующий покачал головой. Спустя минуту, когда армия зулусов находилась приблизительно в расстоянии трех тысяч шагов, он приказал открыть огонь из орудий. Зулусы всё так же катились вперед, смыкая ряды, опустошаемые шрапнелью, сохраняя поразительный порядок и не замедляя наступления. Потери у англичан были еще невелики, потому что солдаты сражались из-за прикрытий. Но вскоре зулусы приблизились настолько, что их пули стали поражать защитников лагеря. Все до единого здесь сознавали, что вопрос идет о жизни и смерти. Плачевный пример Исандулы был еще свеж у всех в памяти.
