И «боргу» это явно не нравилось. Он уже, видать, разок рванул «калаш» на себя, разодрав щеку Японца мушкой, но Савельев вцепился в оружие крепко. То есть достаточно крепко для человека, только что пришедшего в себя после неслабого потрясения и практически полностью лишенного сил. При этом было ясно, что эти силы уже на исходе.
«Борг» еще раз рванул автомат на себя, на этот раз удачно. «Калаш» оказался у автоматчика в руках, а Виктор чудом не свалился с каталки на пол. «Борг», торжествующе рыкнув, развернул свое оружие, намереваясь рассечь Японца очередью…
Но не успел. Потому что за мгновение до этого я резким движением выдрал из-за голенища берца свой второй боевой нож, прыгнул вперед и изо всех сил ударил клинком в узкую, едва заметную щель между шлемом и бронекостюмом автоматчика.
В тяжелых экзоскелетах эти щели обычно прикрывают толстенным стальным воротником. В более легких версиях защитных костюмов такой воротник обычно отсутствует. Толстый ставить – лишние пару кило веса воину на себе тащить, это ж не экзо, где большую часть веса брони принимают на себя механические приводы. А более тонкий монтировать бессмысленно. Погнется от удара, заклинит голову воина, что в скоротечном бою крайне нежелательно. К тому же вероятность проникновения опасных предметов в узкую щель крайне мала.
Если, конечно, эти предметы не всаживаются в нее со всей дурацкой мочи.
А я именно так и ударил, сжимая рукоять ножа обеими руками, при этом одновременно обрушиваясь на «борга» всем своим телом.
Широкий клинок «Сталкера» с резким, ужасающим скрипом вошел в щель по самую рукоятку. После чего я со всей силы рванул его в сторону, словно консервную банку вскрывал.
Из расширившейся щели мне в лицо брызнула кровь. А за бронестеклом шлема я увидел глаза…
Глаза еще живого человека, осознающего, что его только что убили.
В них было всё. Боль, удивление, ненависть… Которые стремительно угасали под натиском того самого замедления личного времени, когда перед внутренним взором человека проходит вся его жизнь. Наверно, сейчас, на пороге Края вечной войны на «борга» снизошло просветление: оказывается, он в свое время пришел в Зону лишь для того, чтобы какой-то безвестный сталкер перерезал ему шею своим облезлым, во многих местах поцарапанным ножом…
Мертвый «борг» начал стремительно заваливаться на меня, но я все-таки успел выдрать свой «Сталкер» из щели между шлемом и бронекостюмом. Еще не хватало, чтоб тяжелый труп упал на рукоять и нож мне сломал…
Всё…
Я чувствовал, как по моей спине меж лопаток текут капельки пота. Жарко так махаться в броне, одетой поверх камуфлы. Ну и, само собой, когда зашкаливающий адреналин отпускает твое тело, наступает реакция – потеешь, ладони холодные, внутри немного потрясывает. Это нормально. Это отходняк. Который бывает лишь у тех, кто сумел после боя остаться в живых.
– На хрена?
Я обернулся на голос.
Японец сидел на каталке, свесив ноги вниз. Плечи опущены, руками за край телеги держится, того и гляди рухнет от слабости.
– Что на хрена?
– На хрена ты меня спасал?
– Тебя забыл спросить. Ты в отключке был, вот и запамятовал растолкать и поинтересоваться, не передумал ли ты.
– Дурак. Зона слышала твое обещание отрезать мне голову. Ты нарушил Закон Долга. Теперь Зона тебя сожрет.
– Подавится, – хмыкнул я. – К тому ж ты не в себе был, к этому… к киаю своему готовился. Зрачки расширенные, морда кирпичом. А любые договора имеют силу только когда обе стороны находятся в здравом уме. К тому же какой нормальный человек попросит другого человека отрезать ему голову? Это ж вообще шиза полная. Вот, например, я только что «боргу» голову отрезал. Знаешь, какими он глазами на меня смотрел? Мол, что ж ты делаешь, сволота такая? Больно же, мля…
Ну да, прорвало меня на словоблудие. Потому что мандраж после боя у всех бывает, без исключения, и языком в эти минуты почесать – самое то. Чисто чтоб быстрее отпустило.
– Всё, на фиг, хорош, – махнул рукой Виктор, при этом чуть не свалившись с каталки.
– То есть ничего тебе отрезать больше не надо? – поинтересовался я.
– Себе отрежь чего-нибудь, – посоветовал Японец. – Язык например. Достал.
– Вот она, благодарность за спасение жизни, – скорбно заметил я. – Вот она, несправедливость бытия в самом худшем ее проявлении, на каталке сидит, руками машет…
Я продолжал чесать языком, но при этом уже занимаясь делом. Потому как стоять на месте и заниматься ерундой в логове врага не есть лучшее из решений.
«Бритва» торчала в бетонной стене, войдя в нее словно в масло на две трети клинка, поблескивающего небесной лазурью. Офигеть у меня, конечно, пырялово. Ишь чего полковник безногий захотел, подарить ему такое. Щас, разбежался.
Отправив нож обратно в ножны, я занялся трофеями. Итого, у нас имеются три мертвых «борга» и два автомата. У третьего цевье напрочь снесла пуля «Вепря». Не, ни фига. У второго оставшегося стальная пуля, пройдя по касательной, срезала на фиг переводчик огня. Ну, значит, имеем один автомат с кучей магазинов к нему. Плюс три трупа в броне.
По идее, один из трех защитных костюмов был практически целым, нигде не простреленным. Вытряхнуть бы из него зарезанного «борга», да впихнуть Виктора, облаченного в свои ниндзячьи шмотки, местами порванные и грязные донельзя. Что я Японцу и предложил.
Тот в ответ лишь покачал головой.
– Не могу. Как сказал великий Масааки Хацуми в своем трактате «Традиции девяти школ», одежда Воинов Ночи соответствует тридцати законам неба, земли и человека, законам внешнего и внутреннего и пяти техникам искусства прятаться…
– Ясно, ясно, – отмахнулся я. – Так бы и сказал, своя рванина ближе к телу.
Ну да, предложение действительно не очень. Если б Японец и согласился, процедура переодевания заняла бы минимум четверть часа. Потому как пациент еле-еле на каталке сидит, того и гляди отрубится снова и свалится с нее на фиг. Хорошо хоть его массаж пулями по щиту в себя привел, а то б валялись мы сейчас тут оба на полу вместо «боргов», потихоньку остывая. Ну, а коль остались мы в живых, надо отсюда как-то дальше выбираться.
О чем я Виктору и сказал. На что тот поднял глаза и сказал:
– Настя. И мои мечи.
Мля… Ну, если поиски Насти я даже не озвучивал, само собой подразумевалось, то тему про пропавшие мечи Савельева я как-то упустил. Как говорится в народе, ниндзя без меча подобен ниндзе с мечом, только без меча. Или это было про самураев… Впрочем, не важно. Главное, что лишь подобен. То есть Японец без своих мечей уже не Японец, а ни пойми что. Ладно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
