Но на выходе из медицинского корпуса он вдруг подхватил Андрея под локоть и направил совсем в другую сторону.
Куда вы... - начал Андрей.
Да погодите возмущаться, - тихо прошипел Игорь Степаныч совершенно другим голосом, - хотите ответов, так слушайте.
Что?
Сейчас, - и дальше Игорь Степаныч сказал уже громко, хотя вокруг, вроде бы и никого не было: - Вам надо воздухом сейчас подышать. Пойдемте.
Удивленный Андрей послушно пошел вместе с ним. Они свернули направо с главной аллеи, и Андрей узнал Первую морскую, где полагалось гулять отдыхающим до двадцати ноль-ноль. Сейчас аллея была пуста. За темными деревьями проблескивало освещенное луной море, от воды веяло прохладным ветром.
Присядем, - Игорь Степаныч опустился на лавочку, вынул из-за пазухи флягу, отвинтил крыжечку.
Что это? - подозрительно принюхался Андрей.
Никакого алкоголя. Травяной сбор. Успокаивающий. Мята, мелисса, ну и всяко разного. Вам сейчас в самый раз. Да и мне. Слушайте меня, Андрей. Вам сейчас самое правильное — немедленно уехать. Возражения потом! Слушайте. Делать вам тут совершенно нечего. Я могу точно сказать, что жену вашу не найдут. Потому что искать не станут. Сейчас не ищут утопленников, понимаете?
А если она еще не...
Вы-то сами понимаете? Сколько времени прошло? Строго говоря, Андрей, вас тоже не должны были спасать. Да не смотрите на меня так. Я предупреждал? Я вас, дураков, каждый раз предупреждаю, а вы все лезете! Раньше ворота запирали, так еще хуже, каждый второй норовил сбежать. Не соображают, что это не тюрьма, а наоборот. Теперь открыли, надеемся на сознательность, и все равно в каждой смене хоть один идиот найдется! - Игорь Степаныч осекся, глотнул из своей фляги, помолчал.
Мне говорили, - глухо сказал Андрей, - еще когда мы сюда только собирались, что вы тут специально... Своих, местных, жалко, а приезжих... А если жертву вовремя принести, то местных не трогает. И наводнений не бывает, и рыба хорошо ловится. Еще на удачу можно... Я тогда не верил.
Да что же это такое! - возмутился Игорь Степаныч. - Вы меня за кого тут... Вы вот, неверующий, какого черта полезли к этому рыбаку, а?
А при чем тут...
А при том. То есть лично я этого вашего деда, конечно, не видел, но подозреваю, что вполне может быть. Говорят, у некоторых тут есть даже личные договоренности — подвезти к определенному месту, подать знак. Зато потом, как вы говорите, рыба будет хорошо ловиться. И на удачу можно. Или еще на что.
И вы это все знаете, и ничего...
А что я могу? Что я лично могу, а?! Если даже они там, наверху... Я вам говорил про официальный запрет спасения на воде, а? Вот эти ребята, которые вас вытащили, они теперь будут месяц оправдываться, объяснительные писать, доказывать, что вы просто поскользнулись и случайно упали в море, и не было никакого умысла и пожелания либо претензии иной стороны. А как это доказать, скажите на милость? Эту самую иную сторону в суд вызвать?
А зачем тогда они вообще нужны, эти ваши спасатели, если так? Окурки с пляжа собирать?
Нет, ну как дети, - всплеснул руками Игорь Степаныч. - Вы, молодые, вроде уже взрослые с виду, а на деле... Зачем-зачем. Затем, что покуда присутствуют хотя бы внешние атрибуты государства, пусть уже и без внутренней сути, государство существует. Покуда основные массы верят, что власть их скорее оберегает, чем обирает и убивает - власть на этой вере и будет держаться. А для наглядности главное своевременно указывать, от кого в данный момент они нас оберегают. От капитализма, американских шпионов или глубоководных чудовищ. И тут неважно, что чего-то из этого не существует, а от чего-то уберечь просто невозможно. И скажите спасибо, Андрюша, что вы не маршируете строем с песнями прямо в пасти этих чудовищ, и не ведете туда за ручку своих детей и любимых. Возможно, это только пока - потому что сейчас нет надобности. Потому что при умелом политическом вальсировании устроить это проще простого. Да уже и ходили. И пойдете снова, если они захотят.
А вы? - помолчав, глухо спросил Андрей. - Вы - нет?
А я отходился. Хватит.
Тогда что вы тут шепчетесь со мной в кустах?
А вот как раз потому, что отходился, - усмехнулся Игорь Степаныч. - За то, что я вам тут говорил, расстреливают, знаете? Да и за то, что вы тут слушаете.
Не пугайте.
А я не пугаю. А советую. Уезжайте отсюда. Сегодня выспитесь, а завтра собирайтесь и... Хотите, я вас на сегодня в другую комнату переведу, чтобы так сказать, ничего не напоминало?
Нет.
Ну, дело ваше. Только поймите, что сделать вы ничего здесь больше не можете. Разве еще себя погубить. Потому что, голубчик, вы сейчас как бы живете незаконно. Если пойдет разбирательство, понимаете, возможны всякие варианты.
Что, отвезете обратно и утопите? - зло усмехнулся Андрей.
Игорь Степаныч вздохнул, укоризненно покачал головой, завинтил крышечку на своей фляге, и, медленно, вроде как с неохотой поднявшись, пошел прочь. По Морской аллее номер один, в темноту, заполненную шелестом листьев и волн.
Растеряно глядя ему вслед, Андрей подумал, а ведь и правда — они могут.
* * *
Подушка пахла Аськиными волосами. Андрей обнял ее, как ребенок плюшевого медведя, уткнулся лицом, жадно вдыхая родной, любимый запах. Представляя, что сейчас дверь откроется и под одеяло нырнет Аська, прохладная после душа, и бормоча: «Холодно-холодно», устроит замерзшие ладошки греться на его груди.
Потом он пытался думать, как это будет дальше — когда Аська больше не придет. Когда ее не будет. Совсем. Ему захотелось закричать. Или завыть. Или зарыдать. Но он не смог. Просто лежал неподвижно и жадно, как воздух, вдыхал слабеющий, потихоньку утекающий в новое свежее утро, запах Аськиных волос.
* * *
Увязая в песке, Андрей брел по пустому берегу, по самой кромке возле воды. Волны, шипя, подкатывались к его ногам. Он сам толком не понимал, чего ждал, на что надеялся. Что море вынесет к нему Аську, живую и здоровую, успевшую зацепиться за какой-нибудь обломок и удержаться на воде? Или ее тело. Или хотя бы клочок одежды…
Сперва он хотел найти того старого рыбака. Схватить его за горло и трясти до тех пор, пока тот не испугается по-настоящему. А потом убить. Или просто избить его до смерти, чтобы тот долго и мучительно умирал здесь, на берегу, возле моря. И чтобы он больше никогда никого не повез кататься на своей проклятой лодке. Хотя, может, не избивать, а умолять надо этого старика, валяться в ногах – чтобы он вернул Аську обратно, как угодно, за любую цену. Пусть договорится с этими, своими, кому он приносит человеческие жертвы за удачную рыбалку и хороший ветер. Ведь если они такие, как говорят, если они могут все, или почти все…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
