Нет смысла здесь рассказывать о войнах и набегах, которые вели сельджукские и хорезмские владыки, — это лишь утомит читателя обилием имен и географических названий. Люди, которые крутили ручку гигантской мясорубки, чтобы в конце концов самим попасть в нее, не так уж интересны. Но в качестве примера стоит привести жизнеописание одной женщины, собранное из летописей того времени.
Оно типично в том смысле, что ее биография — наиболее полное выражение бессмыслицы войн, заливших кровью Восток.
В первой половине 70-х годов XII века почти одновременно умерли три основных претендента на власть над мусульманским миром: сельджукский султан, его дядя атабек и хорезмшах. Произошла смена власти, приведшая к трагедии.
Новым султаном сельджуков феодалы выбрали Тогрула, которому было лет семь. Однако подлинным правителем султаната был атабек Пахлаван, могучий вельможа, старавшийся спасти державу от развала. Атабеки сельджуков были сродни сегунам в Японии — они держали в своих руках контроль над государством, а султаны, подобно японским императорам, старались их скинуть и вернуть себе власть, но безуспешно.
Беда Пахлавана заключалась в том, что и жен и сыновей у него было немало. Сыновья, как и их матери, жаждали власти.
Пахлаван умер в 1186 году, и в борьбе за его наследство схватились четыре сына. Старший, Абу Бакр, воспитывался у своего дяди Кызыл-Арслана в Азербайджане. От его имени Кызыл-Арслан и взял в 1187 году в свои руки бразды правления в султанате.
Кызыл-Арслан решил поначалу не портить отношений с подросшим султаном, надеясь и дальше править от его имени. Встреча атабека с султаном была внешне весьма дружественной и прошла в многодневных пирах. Атабек, немало пограбивший Закавказье, привез Тогрулу из Азербайджана сказочные дары.
Абу Бакр, племянник и любимец Кызыл-Арслана, был сыном наложницы, другие сыновья Пахлавана родились от красавицы Инандж-хатун, его законной жены.
Эта энергичная и властная женщина тут же затеяла интригу. В союзники она попыталась привлечь военачальников покойного Пахлавана, заботам которых были вверены ее сыновья. Письмо, которое она отправила этим воинам, было исполнено пафоса. «Как можете вы вынести, — сетовала мать, — что сын наложницы стоит выше, чем мой сын! Я владею таким богатством, что его хватит, чтобы содержать вас долгие годы. Я хочу, чтобы вы посадили моих сыновей на коней и доставили их ко мне. Я устрою вас и всех, кто явится с вами, и израсходую столько денег, сколько нужно, чтобы вы подняли все войска вашего покойного господина».
Видно, военачальники были недовольны приходом к власти Кызыл-Арслана. Косвенно об этом можно судить по тому, что во время торжественной встречи атабека и султана они отсутствовали.
Посулы матери упали на благодатную почву. Как только пришло письмо, военачальпики начали собирать верные им силы, и уже на третий день их отряды достигли города Рея. Туда же стягивались отряды других недовольных феодалов. Войско было огромное, но без вождя. Инандж-хатун примчалась в Рей, встретила своих мальчиков и обосновалась в городе, во дворце эмира, ожидая, когда верные ей мятежные феодалы сбросят Кызыл-Арслана.
Узнав о том, что против него поднято восстание, Кызыл-Арслан тут же устремился к Рею. В отличие от мятежников он не привык ждать — он действовал.
Султана он захватил с собой, велев находиться при войске, дабы все видели, что султан — верный союзник атабека.
Мятежники были застигнуты врасплох. При вести о приближении Кызыл-Арслана отвага их покинула. Они обратились в бегство и остановились только у города Дамгана.
Победоносный Кызыл-Арслан вступил в беззащитный Рей. На этот раз он был милостив. Никого не казнил. Лишь велел Инандж-хатуп выйти из дворца вместе с мальчиками и публично выразить ему свою покорность.
Яркое солнце заливало пыльную площадь перед дворцом. Цепи воинов оттесняли к домам толпы любопытных. Центр площади занимала разноцветная, сверкающая дорогим оружием и доспехами толпа придворных и гулямов атабека. Рядом с Кызыл-Арсланом на белом жеребце восседал султан Тогрул, стройный юноша с напряженным смуглым лицом.
Инандж-хатун шла по пыли, и дорога от ворот дворца до копыт коня атабека была самой длинной дорогой в ее жизни. Мальчики робели, замедляли шаг. Инандж была в холщовом сером платье, мальчики — в длинных белых рубахах; они шли сдаваться на милость наглеца с широкой черной бородой, который, не скрывая усмешки, поглядывал на них с высоты седла.
Инандж перевела взгляд на султана. Юноша отвел глаза. Он — не защитник. Он сам боится, что Кызыл-Арслану станет известно о его тайных переговорах с этой женщиной.
Инандж-хатун упала в пыль у ног коня. И рядом, охваченные трусливой ненавистью, растянулись ее любимые мальчики.
Кызыл-Арслан позволил ей встать, потом сам спрыгнул с коня и за руку ввел во дворец. Все должны были, знать, кто правит сельджукской державой.
Пока Кызыл-Арслан пировал во дворце, Инанжд-хатун сумела увидеться с Тогрулом. Она долго уговаривала его принять решение. Пока не поздно.
Тогрул не желал быть слугой атабека. Той же ночью он исчез из Рея. Всю ночь он скакал к Дамгану. Там его встретили гулямы. В мятежном войске, бежавшем, но не разгромленном, поднялась радость: теперь у него был вождь. Законный султан сельджуков.
Кызыл-Арслан не посмел преследовать султана. Положение изменилось не в его пользу. Он стал собирать силы.
С каждым днем к султану примыкали все новые отряды эмиров. Атабек потерял драгоценное время, и, когда его армия подступила к Дамгану, после ожесточенного боя она была разбита. Атабек бежал в горы.
Военачальники Пахлавана потребовали от султана Тогрула, чтобы атабеком был назначен старший сын Инандж-хатун, по имени Кутлуг Инандж. Тогрул, разумеется, согласился. Инандж-хатун могла торжествовать: она добилась власти для сына.
Укрывшись в Азербайджане, Кызыл-Арслан борьбы не прекратил. Следовало найти союзника. Он отправил послание аббасидскому халифу, духовному повелителю всех мусульман, который сидел в Багдаде и силы которого далеко уступали силам сельджуков. В своем письме Кызыл-Арслан рассуждал о преданности халифу, пугал его угрозой со стороны султана и в конце перешел к главному: если халиф соберет войска и ударит по султану с юга, то он, атабек, двинет свои армии из Азербайджана — против двойного удара султану не устоять. Когда же эта операция окончится успешно, атабек передаст халифу весь Ирак.
Соблазн был велик. Халиф потратил на снаряжение наемной армии более полумиллиона динаров. Во главе ее он поставил своего везира, судя по всему весьма спесивого и самоуверенного, который решил не ждать, пока атабек подтянет свои силы. Он один разгромит султана. Тогда халиф получит Ирак по праву сильного, а не в дар от атабека.
И вот войска встретились. Завязалось такое сражение, что, как пишет современник, «даже локоны юношей поседели».
К вечеру кровавого дня стало ясно, что багдадская армия терпит поражение. Наемники спешили спастись бегством, лишь упрямый везир продолжал сражаться у своего шатра, окруженный горсткой гулямов. Кольцо врагов было таким плотным, что никакой надежды на прорыв не оставалось. И везир уже приготовился к славной смерти.
Но тут впереди сельджукских войск появился сам султан Тогрул.
— Твои войска обратились в бегство! — крикнул он, знаком останавливая своих воинов. — У тебя никого не осталось, кроме этих гулямов. Не губи себя и тех, кто с тобой.
Тогрул рассчитывал, что после такого разгрома багдадский халиф покинет коалицию его противников. А потому лучше было отпустить везира домой с вестью о благородстве молодого султана.
Везир сдался. Его провели в султанский шатер, а затем отпустили в Багдад с подарками для халифа.
Но халиф был в бешенстве. Он был убежден, что Тогрул победил только потому, что его везир проявил себя спесивым индюком.
С везиром разделались, как положено разделываться со спесивыми индюками, а халиф тут же велел собирать новую армию, во главе которой поставил отважного и решительного эмира.
Новая армия халифа форсированным маршем прошла до города Хамадана, где находился Тогрул. Тот не был готов к новой войне, так как ополчения его эмпров после победы над багдадским войском разошлись по домам, а вернуть их было непросто.
В Хамадане, откуда Тогрул бежал, багдадский эмир встретился с Кызыл-Арсланом и оказался настолько благоразумен, что передал свою армию под общее командование атабека.
Кызыл-Арслан направился с армией к Исфахану и осадил его. Осада была недолгой, город был к ней не подготовлен, и вскоре люди там начали умирать от голода. Город пал, и атабек «сжег Исфахан вместе с его медресе, рынками и мечетями».
Хочется повторить: трудно придумать более жестокие и бессмысленные войны, чем те, которые вели эти государи. Уничтожение собственных подданных, собственных городов, грабежи и массовые убийства были в них настолько обычны, что можно подумать: все эти атабеки, султаны и эмиры ходят по муравьиным кучам, не замечая муравьев.
