Неожиданно послышался шелест – книга начала раскрываться. Она обволакивала собой окружающее пространство. Это самое пространство пришло в движение, оттеснило на задворки действительности золотую клетку, обоих ангелов и голову лётчика. Андрей чувствовал себя песчинкой, отодвинутой на край бытия, зрителем на далёкой трибуне. В центре событий остались лишь два карлика. Хотя карликами они уже не были. Оба гнома казались большими, хотя их внешность и осталась прежней.
Мифарес дёрнул головой, и перед ним возник огромный чан, висящий над костром. В нём что-то булькало. Появился противный сладкий запах. Палач подошёл к вареву и зачерпнул оттуда чёрным ковшом. Со дна страшного котла вынырнула голова, за ней другая. Андрей хотел отвернуться, но не смог. Его будто загипнотизировали, и он, словно завороженный, смотрел, как плавают в отвратительной жиже обезображенные головы.
Тем временем злобный карлик зачерпнул из ковша смесь. Она была густой и походила скорее на мазь, чем на жидкость. Палач смазал ею черенок черпака. Остатками крема он вымазал себя, вернее свою одежду. Тут же он начал меняться. Вместо страшного колпака появилась конусообразная шляпа. Лицо палача было скрыто под маской. Тело закрывало длинное, порванное во многих местах платье. На ногах Мифареса красовались кожаные сапожки на каблуках. В общем, почти что средневековая ведьма.
Палач пнул по деревянной ручке ковша, и тот, коротко взвизгнув, подлетел вверх. Сделав парочку сальто, черпак вернулся к хозяину и замер на уровне пояса. Недолго думая, карлик вскочил на черенок верхом и с диким воем взмыл вверх.
Андрей взглянул на Серафима – тот, как ни в чём ни бывало, наблюдал за трансформациями своего противника. Внезапно послышался звук, похожий на визг пикирующего штурмовика. Студент посмотрел наверх. Оттуда на бешеной скорости нёсся преобразившийся палач. Глаза из-под маски горели зелёным огнём. В руках гнома появились вилы.
В то же мгновение за спиной Серафима возникло мерцание. Сердце у Андрея забилось - позади шута проявлялась книга. На обложке была нарисована девочка. Ещё до появления названия студент уже знал, что это за книга. “Алиса в стране чудес”. Но как может детская сказка бороться с инквизиторским пособием?
Между тем в руках Серафима появился аппетитный пирожок с надписью “Съешь меня”. Клоун откусил здоровенный кусок и начал его жевать. Остатки полезной провизии он запихнул себе за пазуху. Андрей перевёл взгляд на Мифареса. Тот уже замахнулся своим трезубцем, но в этот момент джокер начал расти. В мгновение ока он вымахал до таких размеров, что злобный карлик на ковшике по сравнению с ним казался просто взбесившейся мухой. Серафим дунул на своего противника, и тот кубарем полетел вниз. В месте падения палача возникло облако ядовито-зелёного цвета. Гигантский шут щёлкнул пальцами – в его руках возник флакон с лаконичной надписью “Выпей меня”. Джокер, следуя аннотации, отхлебнул из пузырька и стал уменьшаться. Через мгновение он достиг своего привычного размера.
Наверное, сделал он это напрасно – его уже ждали. Мифарес снова был в колпаке палача. Собственно, он и был сейчас палачом. Гном находился в комнате пыток – об этом свидетельствовали многочисленные орудия, с помощью которых когда-то добывались нужные показания. Карлик сделал жест рукой, словно переворачивал страницу. Послышался бумажный шелест. Другую руку он направил в сторону уменьшившегося соперника. Серафим тут же оказался на стуле. Его ноги оказались в “испанских сапожках”, а руки были привязаны к подлокотникам. Во рту несчастного клоуна торчала медная воронка, хитроумно закреплённая на голове. К Серафиму, сверкая глазницами, приближался палач. Он держал перед собой дымящийся сосуд с расплавленным оловом. В последний момент джокер сумел пошевелить кистью, послышался бумажный шорох - задняя стена страшной комнаты исчезла. Вместо неё возник странный зверь. Он был большого размера и имел колючую шерсть.
“Брандашмыг!” – догадался Андрей. Монстр сорвался с места и набросился на Мифареса. Тот швырнул олово в зверя – Брандашмыг взвыл. Боль придала ему ярости. Он высоко подпрыгнул и всей своей массой обрушился на палача. Раздался чавкающий звук. Студенту стало не по себе, он зажмурился. Правда, ненадолго. Любопытство перебороло отвращение. Он открыл глаза и увидел, что странный зверь аккуратно разгрызает путы, сковывающие Серафима.
Через минуту клоун оказался на воле, но насладится свободой не успел. На Брандашмыге возникла ось – красная линия, разделившая зверя пополам. Монстр закатил глаза и начал разваливаться на две равные части. В образовавшемся промежутке показался меч. Он висел в воздухе, а рядом с ним стоял целёхонький палач. Глазницы карлика выдали очередную порцию зелёного излучения, он что-то выкрикнул и направил руки в сторону Серафима. Массивный меч устремился к клоуну. Страшное лезвие было направлено прямо в грудь бедного шута.
Но гаер мальчиком для битья не был. Он закинул руку за спину и выхватил оттуда блистающий серебром клинок. Он был узким и искрился так, словно был в инее. “Вострый меч!” – Андрей не переставал удивляться необычной схватке. Серафим лёгким движением своего оружия отбил летящий в него снаряд. Меч палача, обиженно звякнув, распался на множество мелких обломков.
В следующую секунду джокер, схватив сказочный клинок за лезвие, метнул его в Мифареса. Удивительно, но никакой траектории не было. Вострый меч оказался сразу там, куда его направляли, а именно в теле злобного палача. Непонятно как, но злодей успел среагировать, и серебристая сталь угодила ему не в сердце, а в плечо. Из тела карлика потекла зелёная слизь. Он завыл и распался на атомы. А может быть, на что-то ещё, только на месте гнома сейчас кружилось множество мелких шариков. Повертевшись в пространстве, они стали лопаться, пока не пропали все до единого.
Серафим подошёл к тому месту, где погиб несчастный Брандашмыг, сделал Вострым мечом надрез на своей руке. Кровь тонкой струйкой стала стекать на останки зверя. Андрей не верил своим глазам – монстр стал собираться обратно, словно это был не свирепый хищник, а детский трансформер. Завершив восстановление, заступник клоунов лизнул Серафима в лицо и потрусил туда, откуда и появился. То есть в никуда. А может быть в Зазеркалье. После всего увиденного студент был готов поверить во что угодно.
Внезапно всё вокруг стало меняться, воздух закружился. Подул ветер, откуда-то донёсся бумажный шелест. Из круговерти пространства опять появилась книга. Она была огромной и называлась “Майн кампф”. Тут же повеяло гарью, послышался треск пулемётов и лязг гусениц. У студента ёкнуло сердце. На Серафима, находившегося в земляной траншее, надвигался танк с крестом на борту. Из люка выглядывала фигура в шлеме. Правая рука фашиста болталась на перевязи. Поверх колпака палача красовался танкистский шлем. Через узкие прорези лился знакомый зелёный свет. Палач что-то выкрикнул по-немецки – позицию Серафима прошила пулемётная очередь. Стреляли из танка.
Джокер хоть и оставался неподвижным, но, сложа руки, не сидел. Возле него начала проявляться новая книга. Вскоре можно было разглядеть и её название - “Мастер и Маргарита”. Танк замер. Башня железной махины медленно повернулась в сторону окопа, а дуло нацелилось на несчастного клоуна. Казалось, спасения нет.
Вдруг между танком и шутом в траншее появился здоровенный кот. Он сидел на земле и тёр лапкой видавшую виды горелку. Со стороны махины послышалась лающая команда, раздалась пулемётная очередь. Кот открыл рот и проглотил все пули, выпущенные из танка. Коротко икнув, он с обидой в голосе промурлыкал следующее:
- Не шалю, никого не трогаю. Починяю примус.
С этими словами мстительный кот запалил на старом инвентаре фитилёк и швырнул его в сторону “тигра”. Раздался взрыв – башню у танка снесло напрочь.
- Если бы только у меня была жена, – вздохнул кот, - она двадцать раз рисковала бы остаться вдовой!
Бегемот выудил из пространства браунинг и выстрелил из него в останки боевой машины. Нижнюю часть танка разнесло новым взрывом. Кот громко мяукнул и исчез так же внезапно, как и появился.
Отброшенная в сторону башня зашевелилась. Из-под неё показалась знакомая фигура палача. Глазницы карлика вспыхнули зелёным огнём, он махнул рукой, и пейзаж вокруг начал меняться. Перестали рваться снаряды, исчезли танки и пулемёты. Вместо них появились колючая проволока, ряды убогих бараков и дымящийся крематорий. Множество людей в одинаковой робе стояли на большом плацу.
Среди полосатых шапочек заключённых тройной шутовской колпачок выглядел неуместно. Его сразу же заметил человек в офицерской форме. На его лице была маска. Вытянув руку с кнутом в сторону джокера, он что-то выкрикнул по-немецки. Толпа узников расступилась, Мифарес выхватил револьвер и прицелился.
