π ![]()
Да, это однозначно было слишком, в рамках дружеской игры. На худой конец, Эрг мог просто подойти поближе и оглушить пару матросов, но не обстреливать их из механического арбалета! Можно подумать, от этого зависела наша жизнь! Коммодор и контр-адмирал выразили мне понимание ситуации. Они признают, что Эрг, разумеется, просто не мог действовать иначе, и более охотно выражают негодование по отношению к Караколю, который предложил этот неравный бой, зная, чем тот может обернуться. Но праздник все же состоится. Он позволит слегка смягчить возникшую натянутость. Фонари были развешаны по всему рангоуту с бесспорным мастерством по части создания уютного освещения. Местами разливы света перемежались с темными пятнами, в которых весьма приятно было вести более личную беседу. Камерная музыка прекрасно сочеталась с деревянным обрамлением палубы. Не подавая вида, я слушал, как ровно за моей спиной Фирост беседовал с каким-то человеком. Я уже где-то видел его раньше, но никак не мог припомнить где. И все же был почти уверен, что он не был членом экипажа корабля… у него были глубоко посаженные желтые глаза, лицо почти как треугольник.
— Слушай, неслабый у вас такой воин-защитник. Впечатляет!
— Боец-защитник.
— Он всегда такой? Всегда так всерьез, шутить не умеет?
651
— Не в этом дело. Эрга не учили драться, его учили убивать. Это разные вещи.
— Еще бы…
— Знаешь, что я тебе скажу, я, как столповик Орды, раз сто с ним бок о бок участвовал в потасовках. Против банд всякого отребья, равнинных разбойников, пеших Диагональщиков, которые за нами хвостом тащились целыми неделями, перед тем как напасть посреди ночи. С воздушнозмейными пилотами, винтометателями, которые тебе одним броском могут всю рожу распороть, метальщиками заточенных бумов, короче таких, которые в тебя запустят без проблем зазубренным диском в упор и глаз не дернется. Мы повидали всяких сумасшедших, серьезно двинутых. Однажды, года четыре назад, мы оказались перед целим эскадроном из восьми штурмовых велесниц, вообще невесело было, у них даже копьеметатели были.
— И что вы?
— Я тебе так скажу, я не помню ни одного боя, который бы продлился дольше пяти минут.
— Серьезно?
— Эрг никогда не делает ненужных движений. Врубаешься? И дело даже не в скорости. Какой-нибудь там Караколь быстрее, например. Но Эрг всегда окажется быстрее тебя. Когда он запускает свой бум, противник просто падает. И все. И ты еще думаешь, кабер, сейчас поднимется, осторожно… Но никто никогда не поднимается. Если он достанет диск, или винт, или еще что в этом духе, то он его запустит, и можешь ты себе бежать, подпрыгивать, можешь забиться в какую-нибудь дыру. Можешь спасать свою шкуру как хочешь, имеешь право. Но как только добежишь, тебя все равно приколотит. Он знает все смертельные точки, все недостатки человеческого каркаса, куда ударить, куда треснуть так, чтоб хряснуло и привет:
650
по позвонкам, по сплетению. Он тебе артерию на глотке ногтем перережет, и оружия никакого не надо. Он никогда не сражается. Он ликвидирует врага. Его так обучили. Так что не надо его просить развлекаться. Он не умеет.
— Почему вы его тогда зовете «боец-защитник»? Зовите «убийца»!
— Послушай… в Кер Дербане защитников обучают в первую очередь технике самозащиты: как отразить атаку, как защитить Пак, который драться не умеет, за исключением двух-трех ребят, как я, например, Голгот или наш кузнец Леарх… Это обучение — чистый разводняк, любой пират не лыком шитый может все это выучить.
— Но есть же еще техника нападения…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вот. Именно. И тут, как бы тебе это объяснить, тут совсем другой космос. И тут никто и ничего не знает. Ордонаторы работают над личными качествами будущего бойца, над тем, что в нем есть исключительного, отличного ото всех остальных. Они поощряют его личную тактику, заставляют развивать свои собственные приемы, подгонять все под себя, подбирать свои удары, совершенствовать свое оружие, свою логику ведения боя. Все детство, вплоть до девятнадцати лет, благодаря целой цепочке людей Ордана, от села к селу, боец вырабатывает настоящую и совершенно секретную систему атаки, чистейшее изобретение, штуковину, которая возникла из ниоткуда, против которой нет никаких известных приемов отражения. Он тестирует ее в действии, в натуральную величину. Затем убирает всех свидетелей и напарников, кроме стукачей Ордана, само собой. В итоге получается военная машина, которая принадлежит одному-единственному человеку на этой земле. Который и есть сама машина, система-Эрг!
— Ну раз ты из тех немногих, кто видел, как он сражается, что в его системе такого особенного, как считаешь?
649
Что он изобрел необычного? Если, конечно, ты можешь об этом говорить…
— Он использует третье измерение. Лучше, чем кто бы то ни было.
— Воздушный бой?
— Он умножает возможные углы обстрела благодаря системе передвижения на тяговом воздушном змее, он может вести обстрел из любой точки в пространстве. V него сферический охват. Это просто огненный шар. Он настоящий монстр, когда ведет бой в воздухе…
— Еще какой, это уж мы заметили! А что еще?
— Он очень сдержанный и не из тех, кто станет хвастать и рассказывать о своих боях, — прервал я их слегка встревоженно.
Но Фироста понесло. Он сделал вид, что не услышал меня.
— Был однажды бой, когда я подумал, что ему конец. И всем нам вместе с ним. Банда грабителей, контровых пиратов, человек пятьдесят, хорошо организованных, с пусковыми установками во втором заслоне, под прикрытом глиссеров. Эрг оторвался от земли (за леер его я держал) и начал обстрел из арбамата. Это был настоящий ливень из отравленных стрел, в рядах врага пробивало целые дыры. Они дали отпор винтами: четырехлопастные модели, хорошо заточенные, размером с тарелку, не больше. Эрг уклонился, но залпом ему разорвало змея, и он рухнул на землю, так и остался лежать, как мертвый. Нас тогда сильно трухануло. На нас шло три десятка исполосованных Эргом мародеров. Клинок не распался, Леарх и Гот не отступали, но без Эрга… короче, у нас по штанам только так текло! Он просто-напросто применил технику хорька. Это он нам потом объяснил, после боя. Распластавшись, вне линии обстрела, он только выгнул немного
648
спину и, перекатываясь, открыл непрерывную стрельбу, левой рукой на вытяжке из арбамата, а правой запускал винты, пропитанные стрихнином, по косой. Пять минут, серьезно! Кто успел, удрал на глиссерах. Остальные теперь в воздушного змея играют, там, наверху.
Этот человек знал куда больше, чем казалось, но не выдавал себя. А Фирост слишком разговорился. Описывать бой Эрга, какой бы он ни был, уже само по себе значило сдать его тактику. Фирост выпил за ужином. У него хмельная болтливость, чуток фанфаронская. Я его потом отведу в сторонку на пару слов. А вот что касается его собеседника, то здесь лучше предупредить Ороси, пускай проследит за ним, выяснит, кто он такой. У него вид как у Преследователя.
V
ЛЕГКАЯ ЭСКАДРА
¿' ![]()
Фейерверки! Фривольная фреольская феерия! Фанфары тут в фаворе, пронзительные духовые! Похоже, что мой маленький спектакль с раздачей почестей для Орды был всего-навсего преамбулой, чудаческим сигналом к началу кутежа. Пусть бьет ключом пирушка! Ах, вы все те же, планеристы! Не изменились ни чуть-чуть! Все та же жажда в вас бурлит, та же неистовая тяга взвиться вверх, умчаться вдаль на крыльях ваших змеев, раздуть знамена и где-то там, за облаками, швырять куда попало бум. И ни один из вас не может смирно усидеть на палубе и насладиться гуляющей по ней изящной синевой. А ваши женщины тем временем тешатся тем, что наконец нашли в нашем лице (а нам какая манна с неба!) тех, кто почтет за счастье завести с ними разговор и на их смех ответит смехом. Над крюйселем кружит настоящий кавардак из крыльев, бутылки и фляги из рук в руки, как мяч в игре. Хоп! И давай все цепляться за реи, карабкаться на фок-мачту, как в омут с головой! Веселье, извергающееся в небеса. Кто заберется выше, кто кому перережет канат, кто кого спровадит по ветру. Давай! Вперед! И я тащу краснеющей девице пучок асфоделей, сорванных в степи! Лью воду и вино по головам и припеваю во всю глотку. Нет, ничего не изменилось! Соблазн и флирт здесь правят бал, и с палубы
Да, это однозначно было слишком, в рамках дружеской игры. На худой конец, Эрг мог просто подойти поближе и оглушить пару матросов, но не обстреливать их из механического арбалета! Можно подумать, от этого зависела наша жизнь! Коммодор и контр-адмирал выразили мне понимание ситуации. Они признают, что Эрг, разумеется, просто не мог действовать иначе, и более охотно выражают негодование по отношению к Караколю, который предложил этот неравный бой, зная, чем тот может обернуться. Но праздник все же состоится. Он позволит слегка смягчить возникшую натянутость. Фонари были развешаны по всему рангоуту с бесспорным мастерством по части создания уютного освещения. Местами разливы света перемежались с темными пятнами, в которых весьма приятно было вести более личную беседу. Камерная музыка прекрасно сочеталась с деревянным обрамлением палубы. Не подавая вида, я слушал, как ровно за моей спиной Фирост беседовал с каким-то человеком. Я уже где-то видел его раньше, но никак не мог припомнить где. И все же был почти уверен, что он не был членом экипажа корабля… у него были глубоко посаженные желтые глаза, лицо почти как треугольник.
Фейерверки! Фривольная фреольская феерия! Фанфары тут в фаворе, пронзительные духовые! Похоже, что мой маленький спектакль с раздачей почестей для Орды был всего-навсего преамбулой, чудаческим сигналом к началу кутежа. Пусть бьет ключом пирушка! Ах, вы все те же, планеристы! Не изменились ни чуть-чуть! Все та же жажда в вас бурлит, та же неистовая тяга взвиться вверх, умчаться вдаль на крыльях ваших змеев, раздуть знамена и где-то там, за облаками, швырять куда попало бум. И ни один из вас не может смирно усидеть на палубе и насладиться гуляющей по ней изящной синевой. А ваши женщины тем временем тешатся тем, что наконец нашли в нашем лице (а нам какая манна с неба!) тех, кто почтет за счастье завести с ними разговор и на их смех ответит смехом. Над крюйселем кружит настоящий кавардак из крыльев, бутылки и фляги из рук в руки, как мяч в игре. Хоп! И давай все цепляться за реи, карабкаться на фок-мачту, как в омут с головой! Веселье, извергающееся в небеса. Кто заберется выше, кто кому перережет канат, кто кого спровадит по ветру. Давай! Вперед! И я тащу краснеющей девице пучок асфоделей, сорванных в степи! Лью воду и вино по головам и припеваю во всю глотку. Нет, ничего не изменилось! Соблазн и флирт здесь правят бал, и с палубы