Бандит на это одарил Грому тем взглядом, какие говорят больше любых слов. Во взгляде том читалось, что, первое – гном свой, второе – есть солидны риски свои деньги обратно не получить.
Переведя взгляд с гнома, мужчина ещё раз оглядел меня и Тихона.
Грома явно в курсе преступных дел Империи. Да и вообще, с первой трети данного разговора его словно подменили. Не гном, а асоциальный элемент какой-то. Единственное, что вероятно вызывает у бандита некий диссонанс, это я и Тихон. Несмотря на некоторую нашу походную помятость, внешность у нас всё же не бандитская.
Грома, как-бы фоном, кивнув на меня, добавил:
- У вас в лагере бабёнки потрахаться есть? А то наш мелкий совсем извёлся. Рукоблуд хренов…
- Да есть, - хмыкнув, ответил застёгивающий пояс бандит. – Молоденькие… Правда покладистыми становятся после второй зуботычины, - понимающе улыбнулся он.
Далее же произошло то, о чём предупреждать, блин, надо!
Коротко переглянувшись с гномом, Тихон, который стоял сейчас позади бандита и который всё это время держал наготове арбалет, выстрелил.
Короткий болт, легко пробив стёганку и грудь мужчины, прошёл навылет и почти до оперения зарылся в каменистую землю холма.
Мертвое уже тело, словно подкошенное, мешком упало на землю.
А всё ли я знаю о местном Культе светлых богов!?
- Влад, - вывел меня из оцепенения Грома. – Ты не баран, а Тихон не новые ворота, нечего на него так пялиться, соберись. Мы идём вниз.
- Зачем? – слегка тупанул я.
- Ну как зачем? Следовать великой житейской истине: «Хороший бандит – мёртвый бандит…»
***
Остановившись перед мостиком, Грома, обратившись ко мне, пояснил:
- Чтобы ты не подумал про меня и Тихона нехорошего, объясняю, из разговора с тем остывающим засранцем мы точно поняли с кем имеем дело. Очень скоро тебе, возможно, захочется душить этих ребят голыми руками, ну а пока, просто прими всё как есть. Так сказать, наблюдай и фиксируй.
- А мы что, вот так вот просто пойдём в их лагерь? – направляясь следом за гномом, поинтересовался я.
Грома, а руководил и направлял сейчас он, объяснил:
- Был бы ты повнимательнее, то быть может заметил, что залитое водой дно оврага, через которое мы сейчас переходим, утыкано острыми металлическими иглами, а у самой поверхности воды натянута тонкая металлическая нить. Если её порвать, точнее выдернуть из сигнального артефакта, охрана получит оповещение, что появился нарушитель. Также не получится пройти незамеченным через перекинутые через топь мостики. При большом желании можно конечно, вот только придётся попотеть. Но к нам всё это не относится. Мы, считай, как к себе домой идём.
- Ведь из-за меня оно не работает… - карабкаясь по склону оврага в сторону стоящей на вершине вышки, добавил я.
- Совершенно верно, - подтвердил гном. – А ещё, ты меня слегка недооцениваешь. Если они все такие как первый, их только на то, чтобы я слега запыхался сотня нужна, - уже на вершине, добавил он.
Добравшись до вышки, я наконец увидел упомянутое гномом место. Конечно же, никакой это не лагерь бандитов, а всего лишь обеспечивающее полноценную работу шахты хозяйство.
Некоторая часть следующего, среднего по размеру холма была стёсана и выбрана так, что получилась относительно ровная, метров тридцать на сорок площадка. За площадкой, в почти отвесной стене, виднелся метра два на два полого уходящий под землю зев шахты, перекрытый основательной решёткой. По краям площадки теснились грубоватые каменные постройки – простые, но основательные.
Топи вокруг не было, так как дно окружающего холм оврага засыпали выбранной породой, практически выровняв его до уровня построек.
В самом большом из сооружений глухо гудел какой-то механизм, вероятно на паровой тяге, так как из торчавшей из крыши трубы шёл разряженный беловатый дым, который почти сразу рассеивался, ни коим образом не выдавая дальнему наблюдателю расположения шахты.
При этом, на первый взгляд, внизу не было ни души и никто не спешил поднимать тревогу по поводу троих, спускающихся с соседнего холма путников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- О, работнички засуетились, - указал гном на закрытый решёткой вход в шахту.
И действительно, за решёткой стояло несколько людей, они что-то кричали, однако, крики их тонули в гуле работающей паровой машины.
Идущий за гномом Тихон пояснил:
- Магические светильники штука не дешёвая, а в горном деле обычно используют именно их. Так безопаснее. Вероятно освещение в шахте погасло, вот работники и поднялись. Хотя, слово работники здесь не совсем подходит…
Направляющий нас Грома вёл себя не просто уверенно, он, лениво положив древко секиры на плечо, шёл походкой барина направляющегося инспектировать собственные амбары. Тихон же осторожничал: держа арбалет наготове, он переводил прицел от одной постройке к другой. А вот я нервничал, но как оказалось напрасно.
Ступив на площадку, я и Тихон остались в её начале. Грома же, всё той же хозяйской походкой, направился к самому аккуратному из строений. Единственному, небольшое окно которого было застеклено.
Работники шахты, точнее, если судить по рваной замызганной одежде, пленники замолкли и настороженно замерли, пытаясь понять, что это такое происходит и чем оно им грозит.
Гном, подойдя к двери, вполне культурно её открыл и на какое-то время исчез внутри. Не прошло и тридцати секунд, как он появился снова, таща за шкварник грузного мужчину. Выглядело данное действо почти смешно, так как Грома, пусть и будучи очень широким в плечах, рост имел метр шестьдесят. Добыча же его был огромна. Двухметровый, разожратый амбал, в чёрных кожаных штанах и куртке. При этом каких-либо проблем с транспортировкой амбала гном не испытывал, словно тащил не сто пятьдесят кило плоти, а здоровенный мешок с ватой.
С секиры гнома на землю капала кровь…
Бросив контуженного толстяка посреди площадки, Грома принялся обходить оставшиеся строения, действуя на этот раз куда осторожнее. Двери он открывал, поддевая их лезвием своего топора, после чего осторожно заглядывал внутрь. Всего кроме сторожки и машинного отделения здесь имелось четыре постройки, отчего осмотр не занял много времени.
Вернувшись к стонущему здоровяку-толстяку, гном поманил меня и Тихона к себе.
Грубо взяв голову бандита за волосы, он приподнял и развернул в сторону Главы мясистое, со свежим фингалом лицо, на котором блестели злые, налитые кровью глаза, после чего, обращаясь к здоровяку, довольно буднично поинтересовался:
- Когда будет пересменка?
Бандит на это буквально прорычал:
- Когда она будет, вы все сдохните. Даже если сейчас сбежите, всё одно сдохните. Рекомендую начать улепётывать.
- А если подумать головой? – абсолютно не тронутый угрозами произнёс гном, на что получил несколько совсем уж неприличных предложений сходить глубоко и далеко.
- Эх, надо было брать тощего. Тощие обычно сговорчивее, в них дерьма меньше… - расстроенно произнёс Грома.
На этот раз я успел отвернуться. Нет, я не слабонервный, но всё же, когда видишь смерть вот так, рядом, а не на экране телевизора в очередном тупом боевике, это пронимает. Сжимает и выбивает из колеи что ли. Безжалостно напоминает, что и ты не бессмертный, просто сейчас тебе повезло и убивают не тебя.
Схватив голову бандита плечевым захватом, гном с хрустом свернул тому шею, после чего, к моему удивлению, направился не ко входу в шахту, а ровно наоборот, к краю площадки, поманив меня и Тихона за собой.
- Там у них куча жратвы внутри, так что думаю, пересменка будет нескоро, - глядя отчего-то на меня, произнёс гном.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Так старик, давай ты, - обратился он к Тихону, - а то у меня о серьёзном как-то не очень получается.
- Ты имеешь в виду о пленниках? Или о том, что они наверняка делают в основном лагере? – уточнил Глава.
- О пленниках и о том, что мы не спасательная команда, а просто мимо шли… - проворчал гном.
