– Не советую! – издали крикнул Старый. – Нас больше, и в случае сопротивления ты погибнешь.
Как бы в подтверждение его слов, из дома пророкотал пулемет – рядом с боевиком по траве будто стегнуло стальным кнутом.
Тот отбросил автомат, встал на колени и поднял руки.
– Хорошо, – крикнул Белов. – А теперь иди сюда.
Боевик встал, не опуская рук, и направился к Старому.
Он был уже в пяти шагах, когда с той стороны, откуда бежали охранники с собаками, загремели выстрелы. Кто-то из оставшихся в живых открыл огонь.
Клоп сейчас же врезал по ним из пулемета – только клочья дерна полетели.
Через несколько секунд вновь стало тихо. И эта тишина больше никем не нарушалась.
Старый, машинально припавший к земле, выпрямился.
– Иди сюда! – рявкнул он на боевика, тоже упавшего на землю.
И вдруг негромкий стон поразил его слух.
Он обернулся – Роберт сидел на корточках, зажимая руками бок.
– Что с вами? – бросился к нему Белов. – Ранены?
– Да, задело, – пробормотал Краузе.
Он быстро бледнел – пуля разорвала ему печень. Это была смертельная рана, и Старый мгновенно понял, что Роберта уже не спасти.
– Клоп, сюда! – крикнул он.
Он уложил Краузе на траву, едва сдерживая готовые сорваться с языка ругательства.
Так не повезло! Все сделали, всех перебили – и эта случайная пуля… Как глупо. А помощь Роберта так нужна. Еще все задание впереди. Он просто необходим! И вот – умирает, и ничего нельзя сделать.
Примчался Клоп, таща зачем-то пулемет, бухнулся рядом с Робертом на колени.
– Надо чем-то перевязать, – кричал он, суясь руками к ране. – Остановить кровь…
– Не надо, – отвел его руки Роберт. – Все кончено…
Клоп осекся, вдруг все понял, замер в неловкой позе.
– Закончите операцию, – прошептал Роберт, глядя на Старого. – Вы обязаны это сделать.
– Все сделаем, – твердо пообещал Белов.
Роберт слабеющей рукой достал нож, вложив в руку Клопу.
– Это тебе… На память…
Клоп даже не нашелся что сказать, только молча сжал рукоятку.
– Бросьте меня, – гаснущим голосом попросил Роберт.
Профессионал до мозга костей, он и перед смертью думал прежде всего о работе. Понимая, какое неудобство доставит Старому его мертвое тело, он предлагал оставить его здесь.
Белов ничего не успел ему ответить – Роберт вытянулся и затих.
– Черт… – только и сказал майор.
Клоп поднялся с колен, все еще сжимая нож, точно не зная, что с ним делать.
– Это из-за меня, – угрюмо сказал он.
– Отставить, – устало приказал Старый. – Обойдемся без посыпаний головы пеплом. Никто ни в чем не виноват. Это война. Он обернулся к лежащему на земле боевику: – Иди сюда!
Вместе с пленным он направился к дому.
– Переодень Роберта в камуфляж, – приказал он Клопу. – И забери у него все из карманов.
Тот вздрогнул и недоуменно посмотрел на Старого.
– Что?
– Что слышал! – рыкнул Старый. – Давай веселей. Времени в обрез.
Клоп, сообразив, о чем речь, начал снимать куртку с одного из боевиков и обряжать в нее Роберта. Маскарад, задуманный Старым, имел целью сбить хотя бы на время полицию со следа, причислив Краузе к боевикам. Ему, мертвому, было уже все равно, и Клоп, хоть и с отвращением, быстро исполнил приказание командира.
После чего, подобрав пулемет, поплелся к дому – оставаться возле мертвого разведчика ему было почему-то тяжело. Старый понимал его состояние. Клопу казалось, что, надев на него чужую форму, он предал Роберта. Хотя это было, конечно, полной чепухой. В их положении имела смысл только голая целесообразность – именно то, к чему призывал их Роберт на пороге смерти.
Но все равно на душе у Клопа скребли кошки.
Подаренный нож он спрятал во внутренний карман.
– Сохраню, – глухо сказал он Старому.
Майор кивнул, понимая, что Клоп тем самым как бы воздавал должное памяти Роберта – и успокаивал свою совесть.
В доме Старый взялся допрашивать пленного.
– Куда поехал Макс? – без церемоний спросил он.
Пленный, рыжий парень лет тридцати, скандинавского типа, замотал головой.
– Не знаю.
Глаза его испуганно смотрели на Старого: он понимал, что человек, перебивший всех защитников дома, вряд ли задумается над тем, оставлять ли его в живых.
– Они уехали вместе с Эдвардом? – спросил Белов.
Он видел, что рыжий не врет. Да и откуда ему, рядовому бойцу, знать, куда направился Макс.
– Да, вместе, – подтвердил пленный.
Старый задумался.
– Где мы находимся? – спросил он.
– Это место называется Альпен-Цвиг, – заторопился пленный. – Частная территория. Здесь рядом никого нет. Только деревня в пяти километрах отсюда…
– До Цюриха далеко? – перебил майор.
– Сорок километров. Примерно…
Старый снова задумался. Подошел Клоп, неслышно встал рядом. Белов вопросительно покосился на него – Клоп кивнул: все сделал, как сказали.
– Макс мог поехать в Цюрих? – спросил пленного Старый.
Тот пожал плечами.
– Вряд ли. Там у него нет дела…
– А где у него дела? – снова перебил его Старый.
Рыжий вздрогнул.
– Не знаю… Может быть, в Женеве.
– Почему в Женеве?
– Они говорили про Женеву.
– Что говорили?
– Не знаю. Я слышал только – Женева…
Старый замолчал, думая о том, что ему делать с этой «Женевой».
Проку от пленного было немного: он почти ничего не знал, исполнял лишь прикладные функции. Макс с Эдвардом пропали, а с ними пропала и возможность получить информацию. И где теперь их искать? В Женеве? Это как в Париже или, скажем, в Берлине. Хотя… Может, это и след.
– Зачем вы здесь собрались? – спросил Старый. – Что это за организация?
Пленный снова начал пожимать плечами, хотя по глазам было видно, сам жалеет о том, что влез в это дело.
– Не знаю… Мне сказали, будут платить хорошо. Надо охранять территорию… Я служил в армии, потом был безработным. А они платили хорошо.
Его глаза испуганно бегали по лицам спецназовцев. Он и хотел быть полезным, и понимал, что мало чем может им помочь.
– Он опознает Роберта, когда приедет полиция, – сказал по-русски Клоп.
– Да, – согласился Старый. – Верно. Сделай так, чтобы не опознал.
– Понял, – кивнул Зубков.
Он полез было за пазуху за ножом, потом, передумав, шагнул к пленному и с размаху ударил его прикладом по голове. Тот кулем свалился на пол.
– Дня три пролежит в коме, – констатировал Клоп.
Старый поднялся.
– А большего нам и не надо.
Перед тем как уходить, он решил наведаться наверх. Раз место удаленное, то скорого приезда полиции можно не опасаться. А лишняя зацепка не повредит.
Он поднялся на второй этаж, заглянул в одну комнату, в другую. Там была спальня, там – бильярдная. Там вообще, кроме табурета, ничего не стояло.
Вот, наконец, и кабинет. Компьютер на столе, спартанская обстановка. Ни шкафов с бумагами, ни сейфа – ничего, что могло бы скорректировать поиски. Старый включил компьютер – тот загрузился, не требуя пароля. Но когда Белов начал просматривать документацию, он быстро убедился, что ничего путного не найдет. Кто-то позаботился о просто-таки девственной чистоте файлов.
Не сдаваясь, Старый вошел в Интернет, начал просмотр журнала. Тот был забит всякой чепухой, по большей части порносайтами – как бы в насмешку над тем, кто решится устроить досмотр.
– Хитрецы какие, – пробормотал майор.
Он начал набирать первые буквы и цифры в почте – авось автоматически откроется логин, а за ним и пароль. Иногда судьба дарит такие подарки. И действительно, на букве «F» вдруг выскочило: «[email protected]», и в нижней строке вытянулись в длинный ряд точки пароля. Не веря в удачу, Старый ударил по «Entery».
«Возможно, «freddi» – это Фред Янсен, – лихорадочно соображал он, пока открывался почтовый ящик. – А раз так, сейчас выяснится, как он связан с Максом. А заодно и другие ниточки потянутся…»
Ничего не потянулось. Вся переписка была стерта. Старый, не скрывая разочарования, смотрел на голую страницу. Обманули. Он, словно воочию, увидел перед собой ухмылку Макса – и едва не саданул кулаком по экрану. Сдержала его мысль о том, что проверять – так уж все. Он ткнул курсор на «Черновики» и едва не подскочил от радости. – Там БЫЛО ПИСЬМО. Видимо, отправив его перед отъездом, Макс – или кто-то другой – второпях забыл его удалить.
Старый с жадностью припал взглядом к экрану. Но обнаружил только одну короткую строку, датированную сегодняшним утром. «Гости у нас. Готовьте других. Выезжаем».
Белов какое-то время смотрел в экран, перебирая каждое слово и каждую букву. «Гости у нас» – это, должно быть, про них с Клопом. «Выезжаем», – ну, это понятно. Вот только куда? Если верить рыжему – а не верить ему резона нет, то речь могла идти о Женеве. Наиболее непонятной казалась фраза «готовьте других». Вот тут крылась главная загадка. Что значит «других» после упоминания о «гостях»? И почему их надо готовить? И, главное, к чему?
