— В некотором смысле да, — кивнула Элисса. — Я не знаю, смогу ли найти слова, чтобы описать, что я почувствовала в первые минуты той нашей встречи.
Воспоминание об этом живо встало перед ее глазами, и голос дрожал от волнения:
— Глядя на тебя, я испытала чувства, которые до этого были мне совершенно незнакомы. Раньше мне такое даже не снилось, я не знала, что на это способна. Но одновременно эти чувства немного пугали меня.
— Пугали тебя? — Алекс еще крепче сжал ее руки в своих, вспоминая, какими сильными были его ощущения, когда он впервые увидел ее на пляже.
Элисса кивнула.
— Я не могла поверить, что я — та девушка, которая чувствует все это, равно как и в то, что такой человек, как ты, мог заинтересоваться кем-то вроде меня. Я имею в виду — моим истинным «я», Элиссой Коллинз. Так я пришла к выводу, что у меня должно быть еще одно «я».
— Доун.
— Именно.
— О, Элисса. — Он любовно поцеловал ее ладонь, заставив ее вздрогнуть от нежности.
— Я понимала, что рано или поздно ты узнаешь правду, — продолжала она. — Я сама хотела сказать тебе ее. Но между нами все было так прекрасно, так идеально, и я боялась, что правда может все разрушить. Разрушить… нас. А этого я ни в коем случае не хотела допускать.
— Я боялся того же самого, — поколебавшись, признался Алекс и отпустил ее руки. — Наверное, именно поэтому я не задавал тебе никаких вопросов. Здесь, — он обвел рукой остров, — мы вдвоем чувствовали себя как в раю, Элисса. Я не хотел рисковать этим, не хотел, чтобы в наши отношения вторгался внешний мир.
Элисса с огорчением отметила, что Алекс говорил о «них» в прошедшем времени. А ей хотелось, чтобы они вдвоем чувствовали себя как в раю сейчас. Она заставила себя продолжить рассказ:
— Утром после урагана я собиралась рассказать все о себе. Но тебе нужно было уезжать, ты спешил на помощь к людям, которые оказались запертыми в обрушившемся отеле. — Она закрыла глаза. — Я хорошо помню, как мы прощались, когда ты сказал мне, что я не могу поехать с тобой, потому что это слишком опасно. Я старалась улыбаться и держаться молодцом, стараясь не думать о том, что со мной будет, если с тобой вдруг что-нибудь случится. Я бы, наверное, умерла.
— Ты гораздо сильнее, чем сама себе кажешься, — заверил ее Алекс.
— При этом я часто чувствую себя какой угодно, но только не сильной.
Он понимающе улыбнулся.
— Со мной — то же самое. Когда я вернулся и понял, что ты пропала… — Он вздрогнул. Даже сейчас, когда он стоял рядом с ней на пляже в лучах утреннего солнца, это воспоминание заставило его похолодеть. — Я чуть не лишился рассудка. — Алекс внимательно посмотрел на нее. — А ты знаешь, что с тобой тогда случилось?
— Примерно, — ответила Элисса. Она не помнила всех деталей произошедшего. — После того как ты уехал, я, чем могла, помогала спасателям. Я хотела занять себя чем-то, чтобы не думать, в какой опасности ты находился. Надеясь, что ты скоро вернешься, я работала до поздней ночи. Следующим утром я помогала нескольким семьям местных жителей спасти оставшееся имущество. Помню, что я зашла в дом, крышу которого наполовину сорвало ураганом. Вдруг я услышала громкий хруст, кто-то закричал. Может, это была я сама, а может быть, кто-то хотел меня предупредить. А потом… не было ничего.
— Пока почти двое суток спустя ты не очнулась в больнице в Галвестоне с провалом в памяти длиной в две недели. Ты когда-нибудь пыталась выяснить, что случилось за эти две недели?
— Нет. Вначале это не показалось мне таким уж важным. А когда я узнала о том, что беременна… — Она осеклась и тихо сказала: — Ты помнишь, что я себе представляла…
Разумеется, он помнил.
— И ты боялась, что твои подозрения подтвердятся.
Элисса кивнула:
— Я думаю, что эти страхи только усугубили мою потерю памяти. Удар по голове был главной причиной амнезии, но я уверена, что очень скоро смогла бы все восстановить, если бы не боялась узнать о том, что случилось на острове. И признать, что женщина, которой я была в моих снах, — это я сама.
— И ты, наконец, сделала это вчера ночью? — мягко спросил Алекс. — Ты признала, что это ты?
Элисса ответила на его пристальный взгляд. Она знала, что ее глаза отражают все чувства, которые она испытывает в самой глубине души.
— Прошлой ночью лишь одно имело значение, — просто ответила Элисса. — То, что я люблю тебя, Алекс. Здесь, сейчас и навсегда.
— Разве ты можешь любить меня… после того, что я сделал?
Ее губы растянулись в очаровательной улыбке.
— После того что ты сделал — разве я могла бы не любить тебя?
Алекс заключил Элиссу в объятия и крепко прижал ее к себе. Наклонив голову, он приник к ее мягким губам в долгом нежном поцелуе.
Элисса жадно отвечала. Ее руки обвили его сильную шею, взъерошили его темные волосы. Горячее желание, наполнявшее их, становилось все сильнее.
Когда их губы, наконец, разомкнулись, они оба дрожали от возбуждения. Крепко обнявшись, они молча стояли в лучах восходящего солнца. Элисса прижалась щекой к его груди.
— Я люблю тебя, — прошептал Алекс, нежно гладя ее золотистые волосы. — Я люблю тебя больше всего на свете.
Элиссе показалось, что сейчас она взорвется от радости, которая переполнила ее от этого признания. Но в глубине души она одновременно почувствовала мучительный укор недоверия. И она понимала, что не может его игнорировать.
Элисса чуть отстранилась и заглянула в его глаза.
— Правда? — спросила она дрожа. — Ты правда меня любишь?
— Разве я мог бы не любить тебя? — ответил он ее же собственными словами.
— Нет, я имею в виду — ты действительно любишь меня или все-таки Доун? Ведь все эти годы ты искал именно ее. И когда мы занимались любовью у тебя дома, ты называл меня Доун…
У Алекса перехватило дыхание. В первое мгновение ему было больно видеть ее сомнения, но, понимая причину ее страха, он решил помочь ей от него избавиться.
— Мне до сих пор не до конца ясно, что случилось той ночью в моей квартире, — сказал он, чувствуя готовность раскрыться перед ней целиком и без оговорок. — Разве что… Помнишь, я сказал, что не живу там, а просто занимаю эти комнаты?
Элисса смущенно кивнула:
— В ответ я спросила тебя, где ты живешь по-настоящему.
— Верно. Но как раз когда я собирался рассказать тебе о моем доме на острове Корасон, был готов ужин. Даже если бы я упомянул об этой вилле, я бы не ответил на твой вопрос. Потому что на самом деле я жил в прошлом. Я не мог забыть того, что пережил, что чувствовал, каким я был человеком в эти райские десять дней вместе с тобой. Верно, все это было связано у меня с именем Доун, ведь я не знал другого.
