— Всё залечили и уничтожили, я лично проследил. И есть одно маленькое «но», Алина, для таких ритуалов нужна кровь, данная добровольно, — последнее Ринар буквально прорычал мне в лицо.
— Тогда я вообще не понимаю, как это вышло! Я даже Шаритону тогда отказала, никому добровольно я ничего не давала!
— То, что ты не дала образец Шаритону, мне прекрасно известно. Мне неизвестно, где и с кем ты провела столько дней, прежде чем оказаться в Магистрате. И кому за это время ты умудрилась добровольно дать образец крови. Ты вообще знаешь, насколько это глупо? И какие ритуалы можно выполнить, имея в руках несколько капель?
— Понятия не имею, поэтому никому ничего не давала! А что касается грязных ритуалов, то, насколько я помню, чтобы навесить на меня Поводок Слуги, тебе ничего такого не понадобилось! — взорвалась я, уязвлённая его нелепыми обвинениями.
— Алина, я понимаю, что ты была обижена и считала, что я тебя предал, поэтому, познакомившись с каким-то варваром, ты решила ему довериться и дать образец крови. Вернулась сюда в компании его родственника. А сейчас он пытается тебя похитить. Или освободить? — скрестил руки на груди мой жених.
— Какая стройная версия, в не й только один небольшой недостаток.
— Какой?
— Она в корне неверная. Ни с кем, кроме Каса, пары извозчиков и Янины я в пути не познакомилась. Ночевала в Аркеборе у Марики и её мужа. Адрес назвать не смогу, не знаю. От посёлка ехала с караваном, Кас всех там знает и может подтвердить, что варваров там не было. И с каким родственником я вернулась?
— С Кассилем, очевидно же.
Наверное, если бы я стояла, то челюстью ударилась бы об пол, а так я просто лежала и таращилась на окружающих, переводя глаза с одного на другого. И верили мне, похоже, только Кассиль с Синнаем. Первый в силу того, что знал, что никакой его родственник меня не разыскивает, а второй просто потому, что сам был очень искренним и честным, и предполагал, что люди вокруг такие же как он. Если не все, то большинство.
— Интересненько вы придумали, — усмехнулся парнишка.
— Кас, успокойся. Ринар, я не знаю, какая муха тебя укусила, но раз ты мне не веришь, то я готова повторить сказанное с помощью зелья, артефакта или что тут у вас применяется для допросов.
— Самое верное заклинание — Молот Правды, но ты его не очень хорошо перенесла в прошлый раз.
— Вы применяли против Алины Поводок Слуги… и Молот Правды? — Янина прижала руки к лицу и посмотрела на меня сочувствующе.
— Да, к сожалению, император мне хронически не верит, хотя я его ещё ни разу не обманывала и начинать не планирую. Видимо, он сам так часто лжёт, что поверить в то, что другие говорят правду, для него очень сложно.
— Твои эмоции не вяжутся с тем, что ты рассказываешь. Поиск по крови тоже. Ты просишь, чтобы я верил твоим словам, а не фактам. Неужели ты считаешь, что я настолько туп?
— Я считаю, что испугаться не успела, а потом просто не было смысла. Ну не исходило от них угрозы, они не желали мне зла. Что касается крови — должно быть другое объяснение происходящему, хотя, очевидно, гораздо проще обвинить меня во лжи, чем его икать!
— Можешь не продолжать. Я понял, что ты будешь стоять на своём. Начиная с этого дня клинику не покидать до моего дальнейшего распоряжения. Любая попытка выйти будет расценена как побег, ты меня поняла? — яростная угроза, звучащая в его словах, заставила меня отшатнуться, но не промолчать.
— С какой стати? Я что, пленница?
— Именно так. Будешь спорить — я запру тебя в комнате или в казематах. Кассиля я забираю для допроса.
Я попыталась вскочить, но голова закружилась, и я чуть не свалилась с кровати.
— Ты не имеешь права!
— Имею! Насколько я помню, он мой подданный, поэтому имею право допрашивать его так, как считаю нужным.
— Он ребёнок! — глаза уже горят от слёз, вся эта абсурдная ситуация кажется просто бредом. Может, у меня жар? Это же мой Ринар, не может же он всерьёз говорить о допросе ребёнка?
— Он достаточно взрослый. В любом случае его жизни ничего не угрожает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Он ребёнок и находится под моей защитой. Твои обвинения абсурдны, допрашивай меня, а не его! В конце концов, по твоей убогой логике я могла спутаться с варваром до знакомства с ним!
— Тебя я тоже допрошу, как только тебе станет лучше. А сейчас отдыхай, набирайся сил, они тебе понадобятся.
Горячие слёзы струились по щекам. Я была абсолютно бессильна и раздавлена.
— Пожалуйста, оставь Каса в покое. Ему и так досталось, зачем его мучить, если ты можешь получить все ответы от меня. Это просто беспричинная жестокость. Кроме того, я не понимаю. Даже если ты прав и правда то, что ты тут нагородил, то в чём проблема, Ринар?
— В том, что мне не нужна марионетка варваров в ближайшем окружении!
— То есть ты меня сейчас не просто даже в каком-то знакомстве обвиняешь, а в шпионаже и манипуляциях? После всего, что между нами было? — руки опустились на колени, и говорить дальше было бессмысленно.
— Именно после всего, что между нами было. Я не хочу, чтобы кто-то использовал мои слабости.
Уткнувшись лицом в сложенные на коленях руки, я разрыдалась. Мне было всё равно, что он там себе придумал, больно было ужасно. Особенно обидно было за Каса.
— Всё будет нормально, Алин, ты же знаешь, мне скрывать нечего, — голос мальчика дрогнул несмотря на то, что он пытался говорить равнодушно. Я кивнула, не поднимая лица. Говорить я не могла. Судя по звукам, комната опустела, только Янина так и осталась сидеть на моей постели.
Несколько часов я плакала, а потом просто лежала, свернувшись клубочком. Спустя какое-то время подруга погладила меня по плечу, и я провалилась в тревожный, рваный сон. На следующий день я постаралась как можно больше времени провести на ногах, ведь в постели часы тянулись бесконечно. Хорошо работала созданная мною кровать.
Эделика и Эмила избегали меня под различными предлогами, Тамила пыталась сохранить нейтралитет. Наверное, от этого было ещё больнее, я наивно полагала, что за прошедшее время мы стали подругами. Они даже не попытались расспросить меня. Презумпция невиновности в этом мире не работала.
Руки до меня дошли у них только спустя бесконечно долгих три дня. Меня привели порталом во дворец, в кабинет Ринара, где обстоятельно и долго допрашивали, применяя какие-то средства.
Судя по лицам присутствующих, применённые средства показывали, что я говорю правду. Это им очень не нравилось. Наконец, Шаритон встал из кресла и прошёлся вдоль стола и заговорил на аристократическом. Возможно, стоило сказать, что я их понимаю, но я слишком устала доказывать, что не я верблюд.
— Эр, ты сам знаешь, что в теории эти средства так или иначе может обмануть сильный маг. Остаётся Молот Правды. Собрать целителей и применить. В прошлый раз мы не знали о реакции, в этот раз будем в курсе и будем готовы.
— В прошлый раз она чудом осталась жива. На мой взгляд риск слишком велик. Применяйте Молот только в том случае, если вы точно знаете, что её жизнь для вас ценности не представляет. Я лично никаких гарантий не дам, — Синнай хмурился и был твёрд в своём решении.
— Эр, если честно, то я сильно сомневаюсь, что Алина врёт. Я достаточно времени провёл рядом с ней, видел, как и что она делает. Я считаю, что она говорит правду, — Хашшаль пожал плечами и откинулся на спинку кресла.
— Тава мы тоже все неплохо знали. Кто-то в нём сомневался? Нет. Я не могу ей доверять до тех пор, пока не узнаю точно.
— Тогда отпусти меня. Потому что я сильно сомневаюсь, что после всего этого я смогу доверять тебе, Ринар.
В кабинете повисла пауза. С одной стороны, я говорила на всеобщем. С другой — все поняли, что их разговоры для меня не секрет.
— И давно ты понимаешь аристократический?
— С самого начала. И предвосхищая твой следующий вопрос — раньше я побоялась сказать, а потом ты не спрашивал. Я в библиотеке почти каждый день занималась с альтеном Кораусом, потом с Яниной, когда время появилось. И тайны из этого никто не делал. Говорить я тоже могу, но хуже, чем на всеобщем.
