У Клэр вспотели ладони. Это была не просто фантастика, это было что-то невероятное, потрясающее, ошеломляющее, и главное – шанс в ее карьере, такой, какие бывают только раз в жизни!
Но тут она осознала весь ужас ситуации. Это был не просто лучший сюжет из тех, что ей доводилось слышать, – это был сюжет, которого она не могла рассказать! Поведать его миру означало бы предать самую близкую подругу. Ей никогда не приходилось стоять перед такой ужасной нравственной дилеммой.
В двери щелкнул ключ, и она понизила голос:
– А ты абсолютно уверена, что она родная мать Джо? Ну, то есть Стелла Милтон? – С каждым сказанным словом Клэр все сильней ощущала смыкающиеся вокруг нее тиски искушения.
– Ну, сначала она должна нам позвонить. Но я знаю, что это она. Нутром чую.
– Не самый надежный источник.
– И потом, Джо на нее невероятно похож.
– Пожалуй. Если представить ее одетой.
Прояви Клэр каплю благоразумия, она бы на этом и остановилась. Но это же была Клэр, и сейчас ею владело возбуждение.
– Молли, черт побери! Поверить не могу!
Джо с шумом поставил на стойку бутылку вина и посмотрел на подружек, оценивая внезапно воцарившееся молчание и их подозрительный вид.
– Так ты ей сказала? – набросился он на Молли, побелев от гнева. – Ты сказала Клэр?
– Она же моя лучшая подруга! Она мне как сестра. У нас друг от друга секретов нет.
– А то, что она работает в газете, тебе ни о чем не говорит? Ничего в голове не шевельнулось?
Клэр вскочила. Слава богу, он не может знать, о чем она сейчас думает.
– Джо, не будь смешным!
– По-моему, ты должен извиниться. Ты своими намеками ее обижаешь!
– А ты, мне думается, чересчур наивна. Рассказать Клэр про Стеллу Милтон – все равно что оставить наркоману дозу героина. По отношению к ней это даже нечестно!
– Джо, ради всего святого, Клэр наш друг! Она прекрасно понимает, какая это деликатная тема. Да ведь пока ничего и не было, вы еще даже не встречались!
– Вот именно. Может, вся история и выеденного яйца не стоит. Скорее всего, мне позвонит ее агент и скажет, что это все бред собачий и, если я не отступлюсь, она подаст на меня в суд.
Клэр, сгорая от неловкости, потянулась к сумочке.
– Ладно, ребята, мне пора. Я как раз вспомнила, что забыла покормить кота.
– У тебя нет кота.
– Ну, ты меня понимаешь. Я тут лишняя. Вам лучше разобраться наедине, а мне – исчезнуть.
Молли подняла Эдди и протянула подруге, почти как талисман, способный помочь ей преодолеть бурное море. Ее радостное возбуждение от близости Джо куда-то испарилось. Опять она наломала дров, дура бестактная.
Клэр, сгорбившись от неловкости, дошла до середины прихожей, когда раздался звонок. На секунду все трое окаменели. Наконец Молли отважилась снять трубку. Она держала ее на вытянутой руке, пытаясь отнять у Эдди провод, который он вознамерился пожевать.
Глаза ее метнулись к мужу.
– Джо, тебя. Мне кажется, это она.
Глава 12
– Алло, это Джозеф Мередит?
Джо зажмурился, охваченный паникой. Это действительно была Стелла Милтон! Такой чужой и такой знакомый голос! Это в самом деле была она.
– Да, – отозвался он, стараясь, чтобы голос предательски не дрожал. Он не мог придумать, что говорить дальше. Даже самые очевидные вещи не шли на ум. Похоже, и впрямь нашлась его родная мать, которую он даже в мыслях не смел себе представить. И это превратило его в испуганного школяра.
Готовая все отдать, лишь бы остаться, Клэр все же тихонько выскользнула за дверь. Такие минуты лучше ни с кем не делить, даже с самым близким другом. Но, уже держась за ручку двери, она вдруг услышала очень странный звук. В комнате эхом отдалось отчетливое рыдание, исполненное животной боли. Сначала Клэр подумала, что это Джо, но он был спокоен и собран. Значит, была включена громкая связь, и рыдала Стелла.
Джо совсем растерялся, и тут на помощь пришел другой, теплый и приветливый голос намного более старшей женщины:
– Алло, это Беатрис Мэннерз. Я мама Стеллы. Стелла немного переживает.
Осознание того, что его собственная мать плачет – неважно, из жалости к себе самой, или к нему, или просто от шока, – включило эмоции у самого Джо. Теперь он испытывал не гнев, к которому был внутренне готов, а неожиданное покровительственное чувство.
– Знаете, скажите ей, что я прошу прощения. Нам, наверное, не следовало этого делать. Нехорошо так – как снег на голову.
– Ну, в жизни редко бывает так, как нам хочется, правда, Джозеф? Для Стеллы это потрясение, но нельзя сказать, что неожиданность. – Джо был симпатичен этот голос на том конце провода. Он вдруг сделал для себя открытие: это же его бабушка! – Хотите с ней еще поговорить? Ей стало получше.
– Да, пожалуйста.
– Джозеф, – теперь в голосе на том конце было волевое спокойствие, твердость, достигнутая победой над эмоциями, – мне так жаль!
– Не беспокойтесь. Для вас это, конечно, настоящий шок. Я и сам был потрясен, когда узнал, кто вы такая.
Стелла рассмеялась. Изысканный, хрипловатый смех.
– Могу себе представить! Так когда мы увидимся?
Джо почувствовал, как у него пересыхает в горле. Застрявший в гортани ком мешал говорить. Все последние дни и недели он готовил себя к разочарованию и отказу, и произнесенное бодрым голосом приглашение стало для него полной неожиданностью.
Наконец он выдавил из себя ответ:
– Конечно, я буду очень рад познакомиться. – Он судорожно соображал, что ему предложить. – Может, на будущей неделе?
– На будущей неделе? – Стелла была разочарована. – Я думала, может, завтра?
– Хорошо. Пусть будет завтра. – В его голосе промелькнул страх. – А куда, вы думаете, нам пойти?
– А не мог бы ты прийти ко мне домой? Это в Ковент-Гарден. Если, конечно, не возражаешь.
Би из кухни, куда она деликатно удалилась, прислушивалась к разговору. Ей казалось, что Стелла изменила своей обычной повелительной манере.
– Нет, почему, вполне подходит.
– В час. Устроит?
– Отлично. – Джо все еще был в шоке. – Тогда до встречи.
– Погоди, – рассмеялась Стелла. Шарм соблазнительницы вновь возвращался к ней. – Ты же не спросил адрес! Дом 64, улица Олд-Флауэр-маркет. Верхний этаж.
– Тогда до завтра. – Джо собрался положить трубку, но в этот момент подал голос Эдди. Он до сих пор мирно спал на красном диване, куда его пристроила Молли, подперев подушкой, чтобы не упал. Он словно опять почувствовал, что нечто жизненно важное происходит помимо него, и громогласно завопил.
– Что это? – удивилась Стелла. – Дикий зверь?
– В каком-то смысле. Это Эдди, наш ребенок. Ему около полугода.
– Боже! – Если про голос можно сказать «побледнел», то это был тот самый случай. – До свидания, Джозеф. Завтра жду.
