— Принято решение отвести все отряды с линии боевого соприкосновения, — продолжил Аляев. — Партизанская война в чистом виде не приносит результата. Американцы заняли оборону на своих базах, отвечая на наши комариные укусы редкими, но мощными ударами. Мы теряем людей, расходуем ресурсы напрасно. Мы соберем все силы и возьмем под контроль какой-нибудь город, проведем масштабную операцию, о которой невозможно будет молчать. Распространение записей со зверствами чеченцев привлечет внимание к России, и когда к нам обратятся взгляды из-за рубежа, мы и продемонстрируем свою силу и возможности. Соберем журналистов, заявим о себе на весь мир!
— Не понимаю, — помотал головой Бражников. — Эта акция обречена с самого начала! Даже если мы и сможем скрытно перебросить сотни людей в какой-то город, даже если сможем, пользуясь внезапностью, взять его под контроль, мы просто загоним самих себя в западню. Американцы пустят в ход всю свою огневую мощь, сравняют этот город с землей, и весь мир узнает об очередной победе над терроризмом! Пока мы можем добиваться численного перевеса лишь за счет растянутости вражеских коммуникаций, но если соберемся разом в одном месте, янки тотчас туда сгонят всех, кто есть, со всех уголков России. Да, всех, кто у них есть, в одно место… — вдруг совсем другим тоном, словно разговаривая с самим собой, произнес генерал, и, взглянув на своих собеседников, добавил: — И в этом случае могут не успеть среагировать на то, что творится у них за спиной.
— Это решение было принято единогласно, и вы будете выполнять приказ. Вам придется вернуться в Архангельскую область, чтобы собрать там всех, кто еще сохраняет боеспособность. Все отряды должны отойти резервные базы и быть готовыми выдвигаться по первому приказу туда, куда мы сочтем нужным. И это не обсуждается, генерал!
— И какой же город вы избрали для этой операции?
— Нижнеуральск. Небольшой промышленный город, менее двухсот тысяч населения, самое то, чтобы оборонять его с нашими силами. При этом он находится в зоне интересов американцев, в городе даже есть небольшой гарнизон, окопавшийся на местном аэродроме. Там мы дадим последний и решительный бой! И там мы одержим победу!
Бражников с сомнением покачал головой. Враг обладал большей огневой мощью, лучшей разведкой, и партизаны сводили на нет эти преимущества за счет высокой мобильности и хорошего знания местности. Они были готовы воевать и умирать, потому что верили в свое дело, но загнать их в город, собрать всех вместе, чтобы американцам проще было со всеми разом расправиться…
— Я не согласен с этим решением, — твердо произнес Бражников, взглянув в глаза Аляеву. — Мы погубим всех! Сейчас наши бойцы — призраки, внезапно появляющиеся и так же внезапно исчезающие в пустоте. А вы хотите их превратить в мишени! Не знаю, что вы задумали на самом деле, но слишком многое ставите на кон!
— Мишень не может ответить огнем! Бойцы получат все, что нам удалось накопить, все запасы оружия и снаряжения. Китайские товарищи немало смогли нам передать, да и мы сами ищем дополнительные источники снабжения. У партизан будет достаточно зенитных и противотанковых ракет, гранатометов и снайперских винтовок, чтобы превосходство врага в технике перестало иметь решающее значение. Американцам придется посылать в бой своих солдат, жертвовать ими, и в какой-то момент уровень потерь превысит допустимый, и это будет наша победа.
— Этот город просто раскатают по камню огнем артиллерии и ударами авиации!
— Да, ущерб неизбежен, как и потери среди наших людей, но это война! Что же до разрушения города, без ядерного оружия это придется делать долго, гораздо дольше, чем сможет сохранить свою решимость наш враг. Катастрофу Дрездена и Токио им повторить не удастся!
— Что ж, если вы прикажете, я немедленно установлю связь с командирами отрядов, действующих в моем секторе, и передам им все необходимые инструкции.
— Да, я приказываю. А вы обязаны выполнить мой приказ. Я отлично сознаю риск этого замысла, но, поверьте, и те преимущества, которые сулит нам хотя бы частичный успех. Действовать нужно очень быстро, не только мы имеем информаторов во вражеских структурах, противник тоже ведет разведку. Предателей хватает, и мы смогли выявить далеко не всех, так что каждый день, каждый час промедления может обойтись нам очень дорого. Если наши группы перехватят на марше…
Аляев не закончил, да и не нужно было. Бражников понял все без лишних слов. В городе, скрываясь в плотной застройке, действуя, как привыкли, небольшими группами, партизаны смогут противостоять даже американской авиации. В чистом поле же, тем более, если противник будет готов к столкновению, шансов у них просто не останется.
— Каковы на данный момент силы партизан в вашем секторе? — поинтересовался бывший глава ГРУ.
— До тысячи бойцов. Но есть проблемы с оснащением. Тяжелого оружия мало, ПЗРК вообще по пальцам одной руки можно пересчитать.
— Эту проблему мы решим, есть резервы, как раз на такой случай. Какую-то часть бойцов вам придется оставить на прежних позициях. Когда начнется переброска основных сил, потребуются отвлекающие удары по коммуникациям, думаю, сотни штыков для этого хватит. Им мы тоже подбросим побольше оружия и снаряжения.
— Переправить из Заполярья на Урал несколько сотен людей с оружием… — Бражников недоверчиво хмыкнул: — Кажется, непростая задача.
— Непростая, но решаемая. Один из путей переброски вам, кстати, предстоит вскоре испытать лично, дело не терпит отлагательств, и жать неделю, пока вы будете трястись в плацкартном вагоне, уже невозможно.
Только теперь Бражников понял, что они давно уже оставили позади вокзал. «Фольксваген» пробирался по переполненным столичным магистралям куда-то в пригороды. Слюсаренко, сидевший за рулем, без дополнительных напоминаний двигался в нужном направлении, демонстрируя изрядное водительское мастерство и неплохое знание местности, объезжая пробки какими-то закоулками и неуклонно приближаясь к выбранной цели.
Микроавтобус выбрался из городских кварталов, сверкающие сталью и стеклом высотки остались позади, а по обе стороны шоссе потянулись бетонные заборы и тяжеловесные серые коробки заводских цехов, каких-то складов, автобаз, перемежаемые заправками и автосервисами. Движение стало чуть менее интенсивным, и Слюсаренко придавил педаль газа.
— У нас опасные враги, но есть и союзники, — произнес генерал Аляев. — Мы многое можем на самом деле, но, как в сказке, можно исполнить только одно желание. Сейчас еще не время открыть все козыри, но кое-что пришла пора использовать немедленно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
