аукциона погода испортилась, изрядно похолодало и небо затянули облака. Ничего удивительного, конечно, обычная местная погода – то есть капризная и очень внезапная. Но это не утешало.
Два часа. Даже два с половиной, если не возвращаться в посольство, чтобы переодеться. Вполне достаточно для разговора с Шадом и, если повезёт, не замёрзнуть. Если я его, конечно, найду…
– Эй!
Показалось или окликнувший голос принадлежал моему шайтару?
Я в растерянности окинула взглядом почти пустую улицу. Шада сложно не заметить, но его монументальной фигуры нигде не было. Только старый скрюченный шайтар, тянувший за собой тележку, испуганно оглянулся на окрик и прибавил ходу.
В этот момент из здания театра вышла группа незнакомых мне гномов – видимо, туристов. С любопытством поглядывая на меня и шумно переговариваясь, они двинулись по улице влево.
– Эй! – возглас повторился.
Определённо, это был Шад! И голос звучал справа, со стороны совершенно пустой улицы. Кто-то из гномов оглянулся, но только пожал плечами и не стал выяснять, кого и откуда окликали. А я стояла и растерянно пялилась в пространство, не понимая, как это у огромного шайтара получилось сохранять невидимость? Он, конечно, умеет быть незаметным, но не до такой же степени, чтобы спрятаться на голых камнях! Или это не он?..
Стоило отвлечься от попыток найти рослого мужчину и внимательнее вглядеться в улицу, всё встало на свои места. В углублении стены сидела, не сводя с меня взгляда чёрных глаз-бусинок и возбуждённо шевеля белыми усами, мелкая выдра – животное, которого просто не могло быть здесь, в горах.
Впрочем, его и не было.
– Эй! – Существо заметило меня, силуэт его на мгновение растаял – ровно настолько, сколько тянулось это короткое восклицание. Моих волос едва ощутимо коснулось слабое движение воздуха, а через мгновение в десятке метров впеpеди опять сидела выдра.
– Занг, твой хозяин – псих, - тяжело вздохнула я себе под нос, но поспешила за проводником, шустро поскакавшим вдоль улицы. – И я с ним тоже стала…
Нет, ну это надо же было догадаться – притащить Занга в город, да ещё послать за мной! А ели бы его заметили?! В старом городе почти сплошь голые камни, его же видно, как на ладони! А если кто-то задастся закономерным вопросом, что в горах забыла выдра?! Он же даже сбежать не сумеет!
Я молча ругала про себя Шада и быстро шагала по улице, внимательно следя за дорогой и окружением на случай появления опасности. И гадала, куда именно ведёт меня Занг. Я неплохо знала Верхний город, и проводник сейчас стремился не к выходу из него, а наоборот, к почти отвесному склону горы, к которому прижимался город. По моим прикидкам, ничего примечательного там не было, и я терялась в догадках.
Занг – эхо. Не то, которое происходит из-за отражения звука, хотя такое он тоже может, а живое существо магической природы. Не разумное, но достаточно сообразительное. Шайтары очень давно научились приручать их и натаскивали для передачи сообщений еще тогда, когда общая магия ничего подобного не умела. Сильное взрослое эхо способно доставить сообщение за несколько километров, притом – по прямой, оно не привязано к земле, и на склонах гор это отличное подспорье. Приручить их нетрудно, но не каждому дано. Сложно сказать, почему кому-то эхо доверится без раздумий, а кого-то обойдёт стороной; угадывают хорошего хозяина они далеко не всегда.
Шайтары никогда не стеснялись использовать их в военных целях, потому что от опытного взрослого эха не спасёт магический заслон, оно может просочиться куда угодно. И подслушать. Нетрудно догадаться, что эльфам такое не понравилось. Противостоять этим существам они так и не научились, зато начали активно истреблять. Я не знаю, сколько их осталось в дикой природе и остались ли вообще, но разведывательные возможности шайтаров сильно подкосились. Эти зверьки не размножаются в неволе.
Занга Шад спас пару лет назад совершенно случайно. Его отряд отлавливал эльфийских разведчиков, а эльфийский разведчик отвлёкся на ненавистное эхо, но сумел его только ранить. Эху повезло, его подобрали шайтары и подлечили. Случайная удача стала началом крепкой дружбы: сначала шайтар выхаживал зверька, потом зверёк с радостью ему помогал.
Я познакомилась с Зангом почти сразу, и первым делом, конечно, спросила, почему выдра. Оказалось – последствия ранения. Обычно эхо умеют менять внешний вид по желанию или необходимости, а этот бедолага навсегда застрял в том образе, в котором его подстрелили. Беда случилась на западе Кулаб-тана, где много пологих долин и водятся вот такие мелкие выдры, так что там облик был уместен. Кроме того, после ранения Занг потерял способность проникать сквозь твёрдые предметы и доставлять длинные сообщения, одно-два слова – его предел. Попадись он в городе какому-нибудь эльфу…
Занг наконец нырнул в высокие разросшиеся кусты на краю небольшого парка, которого я прежде не видела. Чтобы последовать за ним, мне требовалась какая-нибудь тропинка, не ломиться же через заросли! Так что я остановилась и заозиралась.
Улица здесь загибалась направо вдоль склона горы. Одновременно со слегка заросшей, но ещё вполне отчётливой мощёной дорожкой я заметила на углу уличного торговца и, вздохнув над собственной непоследовательностью, пошла к нему, чтобы взять большой бумажный стакан с кофе, огромной порцией молока и пятью кусками сахара.
Молодой шайтар готовил напиток со скорбным выражением лица: спорить с туристкой он не стал, тем более все эти излишества местные имели в продаже только для инородцев, но творить такое извращение ему явно было больно. А я хранила безмятежное выражение лица гномьего истукана и делала вид, что всё нормально. Знал бы этот юноша, для кого он этак кощунственно уродует благородный напиток!
К кофе я пристрастилась здесь, в Агифе. Сложно этого не сделать, близко общаясь с шайтарами, которые пьют его постоянно. Я, правда, ограничиваюсь одной чашкой утром, но зато – настоящего. Чёрного и густого, как дёготь, с щепотью пряностей для аромата, который так и называют – по-шайтарски. А вот Шад… Ну и кто из нас после этого огромный суровый шайтар, я не понимаю?
Получив горячий стакан на пол-литра и расплатившись, я нырнула в тень старых разросшихся деревьев, с лёгкой растерянности опознав в них что-то плодовое – то ли яблоки, то ли груши. Очень неожиданно встретить их в парке в центре Верхнего города. Шайтары считают непригодными в пищу плоды, выросшие в городе, есть у них какая-та мутная традиция на этот счёт. А если не собирать, то плоды осыпаются, гниют и превращаются в
