Тот факт, что и правительство может быть организатором терроризма, надо подчеркнуть особо. Согласно принятому в американской политологии понятию, терроризмом является «угроза или использование насилия в политических целях отдельными лицами или группами, которые действуют как на стороне, так и против существующего правительства, когда такие действия направлены на то, чтобы оказать влияние на большее число людей, чем непосредственные жертвы».
В октябре 1993 г. с БМП, которые подошли к Дому Советов, были сняты военнослужащие, и их место у рычагов управления и пулеметов заняли члены неформальных организаций, которые действовали на стороне президента, расстреливая его противников. Потом они охотно рассказывали об этом по телевизору. Это — чистый случай государственного терроризма. Отнесясь к этому факту равнодушно, жители Москвы помогли готовить взрывы в Печатниках и на Каширском шоссе.
Запад культивирует у себя терроризм в небольших масштабах. Это — важное средство сплочения обывателей вокруг власти («ей приходится многое прощать, ибо без нее нас всех убили бы террористы»). Это — одно из самых сильных средств манипуляции сознанием и отвлечения внимания общества от махинаций верхушки. Это — эффективное средство собирать радикальную молодежь из отверженных слоев общества и направлять ее энергию на ложные цели.
Вместе с капитализмом терроризм пришел с Запада в царскую Россию и был связан с охранкой. Руководителем боевой организации партии эсеров в 1903 г. стал Евно Азеф, который с 1893 по 1908 г. был платным агентом полиции. Ему в 1904 г. разрешили убить министра В.К.Плеве, но приказали в 1906 г. предотвратить убийство министра Дурново. С охранкой был связан и убийца Столыпина Богров.
Вообще, зная, кого убивают террористы, можно понять, кто заказывает или с кем они согласовывают свои акты. Взорвать богатый дом в центре Москвы не труднее, чем на рабочей окраине — офисов и магазинов там даже побольше. И шуму было бы до неба. Но, видно, нельзя — там «свои». За взрывами тянется след гражданской войны. Боровой перезванивался с Дудаевым, а Березовский с Удуговым. Это никому не кажется странным. У этих людей — не как личностей, а как социальной группы — есть общие интересы. Но вызвало бы всеобщее удивление, если бы Удугов тайком перезванивался с голодающими учителями. Ибо учителя не занимаются продажей нефти и не имеют банков, через которые можно пропускать сомнительные деньги.
И неважно, что мешки с сахаром-гексогеном таскают на потных спинах малограмотные чеченцы из низшей касты. И в коннице Шкуро в Воронеже отличились ингуши, и на сандинистов ЦРУ сумело через Ватикан натравить индейцев (которым сандинисты вернули их земли, захваченные «Юнайтед фрут»).
Терроризм возник вместе с другим порождением буржуазного общества — средствами массовой информации. Он связан с ними неразрывно. Современный терроризм — родной брат телевидения. Бомбардировки Ирака, расстрел Дома Советов или взрыв в Печатниках не имели бы смысла, если бы телевидение не донесло их в каждый дом. Ведь цель — запугать и подавить волю.
Уже газеты в прошлом веке были абсолютно необходимы для терроризма, но крови тогда приходилось лить много — газеты не передают вида крови. По данным историков, до 1917 г. террористы в России убили около 17 тыс. человек. Эффект был, но намного меньше, чем сегодня от сотен жертв. Читать и слышать — это не то что видеть.
Мы не можем жить без телевидения, но оно может быть «антитеррористическим», а может быть пособником террористов в запугивании людей. Сегодня телевидение России — соучастник террористов, оно вдумчиво и творчески делает именно то, что им требуется. В 1996 г. НТВ поэтизировало Басаева, непрерывно показывало его мужественную бороду, пускало лживую слезу («ах, у него при бомбежке погибла вся семья») и умилялось («ах, он подарил русским детям-сиротам в Грозном телевизор»). Но главное, ему предоставлялся эфир — что абсолютно неприемлемо, если с терроризмом хотят бороться, а не помогать ему. Кстати, борода Басаева мелькает на экране и эфир ему предоставляется и сегодня, хотя и менее нагло. В СССР терроризма не было — во многом потому, что цели его были недостижимы. Советские СМИ не брали интервью у убийц и не транслировали ужас.
Сегодня почти все уже поняли, что о процветающей рыночной экономике в России нет и речи. Год за годом положение хуже, и перспектив никаких. Теперь добавилась еще одна причина: благополучной рыночной экономики в России не может теперь быть уже и потому, что есть неподконтрольный терроризм. Значит, идет сдвиг к полицейскому государству, которое накладывает все новые ограничения на свободу предпринимательства. Какой там рынок, если за каждым мешком сахара бежит ОМОН с собакой! Если на любом складе участковый может сорвать замок и разворошить «неприкосновенную» частную собственность.
С другой стороны, подскочили издержки предприятий. Даже небольшой терроризм обходится немыслимо дорого для хозяйства. Появление в Перу радикального движения «Сендеро Люминосо» («Светлая тропа»), которое насчитывало всего 2 тысячи членов, привело к увеличению производственных издержек вдвое — во столько обходилась защита и охрана промышленной инфраструктуры. Что же говорить о России с нашей протяженностью трубопроводов, линий электропередач, связи и т.д.
Трагическим следствием взрывов жилых домов стал тот факт, что и массовое сознание, и чуть ли не все политики соблазнились идеей «учиться у Запада и Израиля», а то и «сотрудничать» с ними в борьбе с терроризмом в России. Только на первый взгляд кажется, что речь идет о том, чтобы всего лишь «перенять технологию». За этой технологией стоит неотделимое от нее представление о Добре и зле. Перенять его у Запада и Израиля в их умении создать, а потом «приручить» терроризм — это значит отказаться быть русскими. Встать в вопросах войны, особенно войны с национальным и религиозным оттенком, в один ряд с Западом и Израилем — это конец России как культуры и как многонациональной страны. Впрочем, это и есть цель реформ — но как же этого не видят простые люди!
Почему изживать терроризм мы должны учиться у Запада, где он процветает, а не у Советского Союза, где его и в помине не было? Разве Запад искоренил терроризм теми средствами, которые у него хочет перенять российское правительство? Нет. Повсюду на Западе взрывы, а Израиль живет как в осажденной крепости. Мы же еще недавно в России, их средств не применяя, о терроризме только понаслышке знали. Где же логика у наших политиков?
Давайте хотя бы ясно определим, почему в СССР не было терроризма. Какие условия автоматически гасили само желание кинуться в этот омут? Почему те же чеченцы, перешедшие на сторону Гитлера и высланные в Казахстан, не прибегли к терроризму — ни в конце 40-х, ни в 50-е, ни в 60-е годы? Советский строй не толкнул чеченцев к терроризму, но терроризм неотвратимо пришел к нам при режиме Ельцина. Должны же мы понять, в чем тут дело. Ведь это — наглядный, пробравший всех до костей урок, который нельзя замалчивать.
Уж теперь-то, казалось бы, видно, что отказ от советского строя был исторической ошибкой. Ведь это был строй, при котором мы не знали терроризма, для него не было никакой почвы — ни социальной, ни культурной, ни организационной. Разве эта ценность не перевешивает все иллюзорные прелести рынка (даже если бы они были)? Если мы хотим жить без терроризма, мы должны восстановить жизнеустройство по типу советского. Не такое же, как было, а именно по типу советского, старые дефекты возрождать необязательно.
Что же мы имеем сегодня? Утверждают, хотя и без четкого обоснования, что взрывы в Москве и Волгодонске устроили террористы из Чечни. Вероятно, это так, хотя в любой акции такого рода важны не столько исполнители, сколько «заказчики» — те, кто обсуждал и планировал акции где-нибудь в Ницце или Малаховке. Если есть деньги, нанять можно хоть чеченцев, хоть литовцев, хоть самого Евно Фишелевича Азефа.
Чеченцев нанять дешевле, потому что именно Чечню превратили в главную базу терроризма. Как? Давайте отбросим расистские сказки о «генетической» тяге горцев к разбою. Не будем потакать своим темным предрассудкам. Еще 15 лет назад никому бы и в голову такое не пришло. Для терроризма необходимы предпосылки. Массовая преступность и насилие в Чечне — прежде всего следствие тяжелейшего обеднения, вызванного реформой Горбачева-Ельцина, а не Хаттабом. В 1980 г. доходы жителя Чечни в среднем были в 2,6 раза меньше, чем у москвича, а в 1992 г. стали в 9,1 раза меньше. Средний москвич купил в 1992 г. товаров и продуктов на 52,3 тыс. руб., а житель Чечни — на 3,3 тыс. В 17 раз меньше! Опустись жизненный уровень москвичей до уровня Чечни, взрыв преступности в нашей цивилизованной столице затмил бы все, что мы видели. В результате войны Чечня обеднела еще сильнее (данные уже не публикуются). Этот фактор — не причина терроризма, а лишь благоприятная среда для него. Как голова — не причина появления вшей, но если нет мыла и голову не мыть, то заползшая вошь размножается.
