Оскорбительные действия Уаскара, по сути дела, были равноценны объявлению воины, – воины, которую могущественный Инка должен был вести против своего брата. Впрочем, последний располагал примерно равными силами да к тому же в его власти была вся северная часть Тауантинсуйу.
После того как Уаскар в полном смысле слова истерически отверг предложение брата о примирении, произошло то, что должно было непременно произойти в подобной ситуации. Атауальпе не оставалось ничего другого, как «легализоваться» и здесь, на севере, провозгласить себя суверенным правителем. Раскол среди инков был полным. В горах Южной Америки друг против друга стояли теперь два государя, и оба хотели править одной и той же империей. Возникшая ситуация становилась еще более трагичной, так как претенденты были родными братьями.
И Уаскар, и Атауальпа призвали своих сторонников к оружию. А их было отнюдь не мало. В гражданской войне «атауальпистов» и «уаскаристов» на поле брани противостояли друг другу в целом около 320 тысяч солдат. Сто тысяч индейцев найдут себе смерть в этой крупнейшей войне доколумбовой Америки. В ней будет 15 больших сражений и бесконечное множество небольших боев и стычек.
Во главе противоборствующих армий, по крайней мере в начале войны, стояли не сами братья, а их генералы. Уаскар поручает свое войско одному из неродных братьев, отличавшемуся большим послушанием, – Уанка Ауки, отпрыску одной из основных ветвей королевского айлью. Атауальпа при выборе полководцев поступает совсем иначе: вопреки традиции, существовавшей у инков, он вверяет командование своей армией не представителю знати, а фанатически одержимым воинам, своим эквадорским соотечественникам, которые, так же как и он сам, мечтают отсюда, с севера, властвовать над всей Тауантинсуйу. Иными словами, он выбирает таких людей, которые, сами не теряя ничего, могут приобрести почти все.
«Нетрадиционные» полководцы Атауальпы, и прежде всего наиболее известные из них – генералы Чалькочима и Кискис, – а также другие военные командиры Атауальпы, например Руминьяуи, Укумари, и их части одержали победу в первой же из решающих битв войны – в сражении с индейцами каньяри, преданными сторонниками Уаскара.
Победа над каньяри Уаскара в Тауантинсуйу имела большой резонанс. Тем более что генералы Атауальпы вскоре одержали новую победу в этой части Перу: в большом сражении у Чочауайлас они разгромили войско преданных Инке индейцев чачапойя.
Из десяти тысяч чачапойя в сражении у Чочауайлас погибло восемь тысяч. Под ударами войск Атауальпы в руки «северного брата» перешла Кахамарка – самое трагичное место в этой части страны. После потери Кахамарки новым центром обороны Уаскар сделал окрестности города Хауха. После тяжелого сражения у Мантарского моста, в котором пало десять тысяч человек, генералы Атауальпы овладели и этим крайне важным пунктом.
Кстати говоря, одержать важную победу в битве у Мантарского моста северянам будто бы вновь помогли подробные шпионские сведения, которые из Куско тайно посылала для Ромео из другого перуанского лагеря, то есть для Килако, родная дочь Уаскара.
Проиграв мантарское сражение, Уаскар буквально потерял самообладание. Он совсем обезумел от ярости. Инка снял верховного главнокомандующего своих войск Уанка Ауки и назначил на его место фанатичного Майка Юпанки. Одновременно Уаскар объявил в Куско нечто вроде всеобщей мобилизации. Наскоро собранные в ходе мобилизации силы он снова отправил в район города Хауха под командование того самого Майка Юпанки. Несмотря на все приготовления, в новой битве, состоявшейся по стечению обстоятельств у селения Янамарка (что на языке перуанских индейцев означает «черное место»), кусканцы вновь потерпели поражение. На этот раз решающий удар войскам Куско нанесло соединение, во главе которого стоял упоминавшийся выше любовник дочери Уаскара, Килако, не так давно уцелевший во время недостойного истребления дипломатического посольства из Киту.
Как вначале казалось, поражение у Янамарки могло означать окончательное завершение гражданской войны. Инка, который еще недавно – самоуверенный и дерзкий – назначил себя правителем крупнейшей индейской империи Америки, был уверен, что ничто уже не сможет спасти его от поражения. Однако советники убедили правителя в том, что еще не все потеряно, что на юге, в Боливии, еще имеются солдаты. Они же и предложили Уаскару обратиться с просьбой о помощи к белокожим существам, которые будто бы расположились на границах Тауантинсуйу. Решающее слово было произнесено оракулом древнего Перу из Пачакамака, Дельф этой индейской страны. Здешний оракул провозгласил: «Если сам Инка станет во главе армии, он победит. Брат его Атауальпа будет Уаскаром уничтожен».
Уаскар послушался совета оракула из Пачакамака. Он взял в руки оружие из камня и пошел в бой. Эта битва, действительно оказавшаяся последней битвой в гражданской войне, состоялась неподалеку от реки Котапампа, при входе на одноименный горный перевал, находившийся южнее знаменитого Апуримака.
В ходе битвы у Котапампы события сначала развивались так, как предсказывал оракул. Уаскару удалось загнать оба больших военных соединения Атауальпы, возглавляемые генералами Чалькочимой и Кискисом, в заросли андской травы ичу, которые затем были подожжены. Многие воины Атауальпы в буквальном смысле слова заживо сгорели в этом пожарище. На следующий день Инка готовился нанести очередной удар, с помощью которого он должен был и действительно имел реальный шанс изменить общую ситуацию в Перу. В руки разведчиков Атауальпы попал, однако, раненый кусканский офицер, который под пытками выдал северянам план Уаскара, о чем, конечно, его господин даже не подозревал.
Генералы Атауальпы учли намерения противника. Мало того, учитывая замыслы Уаскара, они придумали военную хитрость: во время очередного столкновения сделать вид, будто их войска отступают. Инка не заметил ловушки, принялся преследовать отступающих и неожиданно для себя в узком ущелье попал в западню. С обеих сторон, как волки на преследуемую добычу, на войска Уаскара ринулись отряды обоих генералов. В этом, теперь уже действительно последнем сражении гражданской войны погибли почти все воины Уаскара.
Взятого в плен Инку победители пока что пощадили, но только для того, чтобы сделать его непосредственным свидетелем унижения своей столицы, чтобы он своими глазами увидел чудовищное, кровавое истребление родственников и приверженцев. Победитель, выходец из Киту, – а теперь уже новый правитель империи – показал себя столь же жестоким, как и тот, кто потерпел поражение в бою, как его кровавый неродной брат – полубезумный Уаскар. Впрочем, это уже будет следующая, совершенно самостоятельная и, к сожалению, очень печальная глава нашего повествования об инках, о славе и смерти «сыновей Солнца».
XX. Куско истекает кровью
После того как основной враг – теперь уже бывший Инка Уаскар – был разбит и взят в плен, генералы Атауальпы устремились к Куско, к тому самому Куско, который северяне, жители Киту, столь сильно ненавидели. Для того чтобы столица Тауантинсуйу уже никогда больше не обрела своего прежнего привилегированного положения, своего чванливого высокомерия, были истреблены прежде всего все его сановники, жрецы, ученые, артисты, а самое главное – все близкие и дальние родственники Уаскара.
Впрочем, прежде чем речь пойдет о чудовищных репрессиях, которым подверглись Куско и его жители, следует сказать хотя бы несколько слов о том, кто был их инициатором и вдохновителем, кто одержал верх в этой братоубийственной борьбе, то есть о победителе в гражданской войне Атауальпе. Несмотря на то что лавры победителя над братом ему снискали главным образом его талантливые военачальники, тем не менее и сам он еще раньше проявил большое мужество на полях сражений.
Атауальпа был более талантливым воином и государственным деятелем, чем его неродной брат Уаскар, совсем недавно самовольно водрузивший на свою голову корону империи. Говорят, что и внешне он был привлекателен. Даже некоторые испанцы, захватившие в свое время в плен Атауальпу, этого нового суверенного владыку Тауантинсуйу, с симпатией отзывались о нем.
Атауальпа родился на севере империи. Он был сыном последней принцессы Киту. По сути дела, он был последним потомком династии некогда могущественных эквадорских шири, которым в свое время пришлось испить от «сыновей Солнца» чашу жестокого унижения. Мать мальчика, последняя принцесса из династии шири, настолько была дорога сердцу Уайна Капака, что тот – прежде всего ради нее – сделал Киту, некогда принадлежавшее шири, в сущности, вторым сердцем империи. Еще до того, как сын принцессы одержал столь доблестную победу в гражданской войне и завоевал все Перу, сторонники Атауальпы утверждали, что его отец, Инка Уайна Капак, находясь на смертном одре, разделил Тауантинсуйу на две половины. Север – вице-королевство Киту, то есть Эквадор, – покойный в своем завещании будто бы обещал Атауальпе, остальную же часть империи (здесь мы опять добавим слово «будто бы») он отдал во власть Инке Уаскару.
