Такого ей никто не говорил. Раздражение прорвалось в нервном смешке, но Алёна, по обыкновению, вовремя прикрыла его сверкающей улыбкой. Ванька перестал улыбаться, став каким-то неприятно серьезным. Алёна слезла со стула и захватила чашку, вознамерившись усесться с ней на диван и посмотреть телевизор.
— Что – ушла в себя вернусь не скоро? — одарил ее привычной иронией, тем самым предоставляя прекрасную возможность парировать.
— Не дождешься. Слабоват подгон. Тебе еще учиться и учиться.
— Так у меня времени полно. Целых полгода, чтобы тебя выпотрошить.
Алёна слегка нахмурилась, покривилась, словно отмахнувшись от шауринской дерзости, и пошла в гостиную. Через минуту Шаурин набрал ее номер. Она, слегка улыбнувшись, ответила.
— Мурка, я тебя хочу. Иди поцелуй меня нежно.
— Нет.
— Как это нет?
— У меня мультик.
— Какой мультик?
— Мой любимый. «Простоквашино».
— Я важнее.
Алёна отбросила телефон и поднялась с дивана. Пошла к барной стойке и, приблизившись, так что Шаурин уже мог ее хорошо слышать, стала напевать:
— А я все чаще замечаю,
Что меня как-будто кто-то подменил.
О морях и не мечтаю -
Ванька Шаурин мне природу заменил.
Что было вчера - позабыть мне пора
С завтрашнего дня, с завтрашнего дня.
Ни соседям, ни друзьям - никому
Не узнать меня, не узнать меня… — Крепко чмокнула Ваньку в губы, затем поцеловала его нежно, как он просил, и вернулась на диван.
Досмотрев «Простоквашино», набрала шауринский номер.
— Ванечка, иди поцелуй меня нежно. И конфету захвати.
— Тебе я нужен или конфета? Хорошо подумай, — строго сказал он, и Алёна рассмеялась.
— Ванечка, я тебя обожаю. Иди поцелуй меня нежно. Можно без конфеты.
— Умница, — похвалил он, — старательная.
Книга предоставлена группой в контакте “Ольга Горовая и другие авторы журнала САМИЗДАТ”
http://vk.com/olgagorovai
(Ксения Авдашкина)
ГЛАВА 11
Прошедшая ночь была нервной и почти бессонной. Хотя спроси Алёну отчего не спалось, не ответила бы, не смогла, просто в голову лезли дурацкие мысли, и все не отпускала душу какая-то тревожность. Возможно потому что темнота за окном грохотала дождем, а небо то и дело вспарывали неоновые молнии, оттого и тревожность… А после напряженного рабочего дня голова и вовсе стала деревянной, хоть гвозди заколачивай. Алёна запила водой таблетку цитрамона, следом залпом, как лекарство, выпила чашку крепкого кофе и рухнула на диван в гостиной. Венским вальсом распелся сотовый. Звонила Света.
Алёна улыбнулась и устало ответила:
— Привет, Павлова.
— Радченко я! — шутливо-строго одернула Светка подругу и тут же заверещала: — Моя хорошая, я так по тебе соскучилась!
— Ну наконец-то явились, ничего себе вы поотдыхать. Прям реальный медовый месяц у вас получился. Целый месяц отдыхать не надоело?
— Не надоело. А ты скучала по мне, тосковала?
— Вот знаешь, дорогая, не хочу тебя расстраивать, но скучать мне было совершенно некогда.
— Именно это я хотела услышать. Значит – все хорошо у вас с Ваней?
— Да, все хорошо у нас с Ваней.
— И чья в этом заслуга? — бодро спросила Света, и Алёна выдавила из себя многозначительный смешок. — Понятно, — ухмыльнулась Павлова в трубку. — Ванька молодец. Я была в нем уверена. Точно знала, что он справится.
— С чем это он справится? — Алёна чуть возмущенно подняла голос.
— А с тем! — Светка залилась смехом. Она всегда так задорно смеялась, что невозможно было не заразиться. — Ой, ладно, буду распаковываться, мы же только прилетели, я еще на чемодане сижу. Вот высплюсь, потом позвоню, встретимся и все обсудим.
— Конечно. Обсудим все, — улыбнулась Алёна.
Действительно, скучать Алёне было совершенно некогда, так как почти все свободное время она проводила с Ваней. Он так и не начал водить ее по шикарным ресторанам, как обещал (и слава богу!), а таскал по всяким интересным забегаловкам, — лаундж-кафе и кондитерским. Они оба в подобных местах чувствовали себя легко и уютно. Впрочем, трудно придумать, где с Шауриным могло быть неловко. Сегодня, например, они собрались на фотовыставку известного японского фотографа. Это Ванькина идея, Алёна, разумеется, согласилась, но интересовала ее не сама выставка, а почему Иван выбрал именно ее. Что-то же его привлекло. Хотелось узнать: что именно.
Алёна набрала шауринский номер и поднялась с дивана. Не смогла усидеть. Еще голос родной не услышала, а уже почувствовала прилив бодрости. Или это кофе подействовал. Или все-таки Ванька.
— Да.
Значит, на работе, раз так ответил, и в кабинете не один. Иначе сказанул бы что-нибудь эдакое и Муркой назвал.
— Я дома. Жду тебя, — коротко отчиталась Лейба, разыгрывая покорность.
— Хвалю, — вкрадчиво и мягко проговорил Шаурин.
— Я молодец? — продолжила провоцировать.
— Да, — так же односложно ответил. — Умница.
Что-то зашелестело в трубке. Похоже на шуршание бумаги.
— Я заслужила подарок?
— Угу, — произнес он. — Он тебя уже ждет.
— Да? — удивилась Алёна.
— Да.
Шелест продолжался. Так и представила, как Иван листает какие-нибудь бумажки, зажав телефон между плечом и ухом.
— Ну все тогда. Я тебя жду. Обняла, поцеловала.
Про подарок она, конечно, сказанула в шутку. Они всегда так говорили, забавлялись, но это не означало, что Шаурин каждый раз несся к ней с презентом, хотя подарки дарил. И все со смыслом. Последний раз принес книгу Ошо, посоветовал обязательно прочитать и добавил, что горе от ума. Книгу Алёна еще не открывала, не хватало на нее времени, и так по работе приходилось уйму литературы перелопачивать. Наверное, и этот подарочек будет тоже из разряда – «чтобы подумать». Ну что ж, придется немного подождать и усмирить свое не в меру разыгравшееся любопытство. А лучше бы знать заранее, что Ваня там приготовил: Алёна не любила сюрпризы. Но выспрашивать у Шаурина бесполезно, все равно не скажет. Остается надеяться на его благоразумие, на то, что не вздумает он как-то по-особенному поражать ее воображение.
Алёнка бросила телефон на диван и побежала в душ. Может быть, сегодня, раз Шаурин еще на работе, удастся собраться вовремя, чтобы ему не пришлось ее ждать. Ждал он всегда смирно, очень редко высказывая свое недовольство. Насколько невыносим Иван бывал по утрам, настолько же терпеливо он мог ждать, пока она соберется к вечернему выходу. А однажды он попросил ее конспекты. Алёна нашла ему какую-то тетрадь, и он долго изучал написанное – то ли почерк, то ли содержание. Дай волю, и Шаурин бы эти лекции на графологическую экспертизу оттащил.