старается защитить себя. Он как дикий зверек, понимаете. Ему очень нужна трудотерапия. Прошу, я могу заплатить.
— А чо мне твои деньги-то? У меня и своих навалом. Ты же понимаешь, что твоего сынка тут будут избивать за любую хрень?
— Значит, пусть будет так. Главное, чтобы я этого не видел. И не слышал про это. А то мое сердце кровью будет обливаться…
— Ты готов даже на крайние меры?
— Уже да. Я устал бодаться с ним. Поймите… я люблю его…
На глазах у гоблина выступили скупые отеческие слезы.
— Да уж. Плачущие гоблины, — Кос передернулся. — Что дальше? Вампиры, любящие чеснок?
— Я никогда не откажусь от блюд с чесноком, — раздался рядом с ними шелестящий голос, от которого вздрогнул гоблин. — В них есть своя прелесть.
— А, Вася, — Кос даже не посмотрел в сторону внезапно материализовавшегося бухгалтера. — Мы гоблина мелкого сможем устроить?
— Конечно. Это даже позитивно скажется на нашей репутации.
— Заебись, чо. Давай брать.
— Вы мне правда поможете? — спросил гоблин, хватая Коса за руку.
— Нет, — Кос вырвался, отряхивая руку. — Если он не будет работать, то вышвырну его отсюдова. Нам тут блатные не нужны.
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — гоблин затряс головой в приступе благодарности. — Я по гроб жизни ваш должник!
И он ушел. Словно его и не было.
— Ну чо, Вась, гоблины, тендеры, попилы бюджета? Как тебе?
— Честно признаюсь, заморочено. Но пока что терпимо.
— А потом?
— А потом мне может потребоваться помощник.
В кабинете врача было не только крайне стерильно, но также опрятно и довольно уютно. Мирный запах лекарств вдыхал надежду в несчастного посетителя, у которого хватило денег (еле-еле), чтобы воспользоваться услугами платной медицины.
— Заходите, не бойтесь, — милый добрый старик поманил девушку к себе, приветливо хлопая рукой по кушетке.
— Присаживайтесь, будьте как дома.
— Я, пожалуй, постою, — Василиса скривилась от боли. — Я…
— А, прошу простить, — старик быстро засеменил к шкафу с загадочными блестящими инструментами. — Сегодня один прием отменился, поэтому я вас перепутал. Да, конечно. Не надо садиться. Ни в коем случае.
Он забормотал что-то про себя, внимательно осматривая свой обширный врачебный арсенал.
— Ни в коем случае, — снова повторил он, будто в рассеянности. — Ни за что. Нет-нет…
Он наконец нашел то, что искал, достав из глубоких темных закромов врачебного шкафчика нечто похожее на щипцы, воронку и…
Василиса покраснела — уже больше от смущения, чем от боли.
— Не смотрите, смотреть не надо, все хорошо. Ложитесь. Но сначала разденьтесь. Не бойтесь, я уже старенький, насмотрелся за свою практику. Много чего увидел… не стесняйтесь, раздевайтесь. Так, хорошо. Теперь ложитесь на живот.
Василиса послушно легла, обнажив перед врачом свою обширную молодую пятую точку.
— Слегка раздвиньте ноги. Так. Нет, еще больше. Не стесняйтесь, здесь все свои. Так… хорошо…
Василиса услышала, как доктор поспешно натягивает резиновые перчатки на руки. Затем он снова убежал к шкафу, порылся там, вернулся. Василиса никогда бы не позволила себе лежать в такой позе перед мужчиной, но сегодня у нее не было выбора. Да и доктор Проктор считался лучшим в Сартии — по крайней мере, в определенной интимной области. Опытный врач…
Девушка зажмурилась, когда почувствовала, как нечто прохладное полилось… полилось?
— Нет…
— Все хорошо, так надо, будьте молодцом, — проговорил доктор, вставляя в нужное увлажненное отверстие расширитель. — Понимаю, процедура не совсем приятная, но здоровье превыше всего… да, превыше всего… расслабьтесь…
Как можно было расслабиться в таком состоянии? Особенно когда… о нет… нет-нет-нет!
— Да-да-да! — прокричал доктор, отвечая на ее глухие вопли. — Мы идем дальше!
— Слишком глубоко! — простонала Василиса.
— А вы как хотели? Это всегда непросто… так… расслабьтесь…
И в тот прекрасный момент, когда пациентка подумала, что ее пятая точка сейчас треснет, все вдруг закончилось. Кроме разве что мерзкого хлюпанья, которое ей еще долго будет сниться в самых страшных снах.
— Ну вот, а вы боялись, — с победоносным видом сказал доктор, весь сияя от гордости.
— Все… все?
— Да, конечно. Операция завершилась полнейшим успехом. Вставайте, одевайтесь, не стесняйтесь. Стесняться тут нечего, я бы так сказал, хм…
Он задумчиво изучал дурно пахнущую блестящую на свету находку.
— Ювелирная работа. Настолько точно и филигранно обыграно…
— Доктор, прошу вас, — Василиса поморщилась, — уберите это, пожалуйста.
— Да? Да. Да, конечно, — Проктор отбросил злополучный предмет в склянку с очищающим раствором. — Вам оставить ее? Завернуть с собой?
— Выбросите! Видеть это не могу… все два дня как в мучительной пытке…
— Понимаю, — важно кивнул доктор. — Очень изощренный и старинный метод наказания и возмездия. Подумать только, сохранились мастера…
— Доктор, какие мастера! Мне на работе воткнули эту ложку…
Василиса уже чуть ли не плакала.
— Но-но, успокойтесь, — Проктор слегка погладил свою расстроенную пациентку. — С кем не бывает. Не угодили начальству? Не сошлись с коллективом?
— Я просто хотела исполнения закона!
— О… это достойно. А чего просили?
— Вычет налоговый… на ребенка… — Василиса заплакала.
— О… — Проктор отдернул руку от пациентки. — Это несколько опрометчивый поступок. Но вы все равно молодец. Я бы не осмелился.
— Почему, доктор, почему? Я просто хотела, чтобы все было по закону. А они мне ложку в задницу засадили!
— Ну… да. Хотя, — тут доктор повеселел, вспомнив былое. — Помню, в мои стародавние времена за такие запросы в бухгалтерию человек сразу попадал в немилость и осуждался на высшую по тем временам меру наказания — писал сотни сопроводительных писем!
— Это… ужасно! — Василиса побледнела, резко перестав плакать.
— О, это вы еще с описью вложения не сталкивались на старой почте. Были времена, да…
— Доктор, а вы тогда тоже просили вычет на ребенка?
— Нет, что вы, я не настолько смел. Я хотел пойти в отпуск. Да, помню, даже требовал себе выходные дни!
— И как вы решили этот вопрос? — поинтересовалась девушка.
— Очень просто, — доктор очень по-доброму улыбнулся. — Перестал ходить в отпуск. Довольно элегантное решение, если задуматься, не правда ли?
Ученые Вайтпилла, если признаться, никогда всерьез не изучали гоблинов. Конечно, изучение любых живых существ — это вопрос несколько аморальный, но одновременно донельзя интересный и любознательный. А так как в Вайтпилле, как мы уже знаем, не приживалась (а если и приживалась, то тут же истреблялась) любая религия, то моральные нормы формулировались только в законодательных нормативных актах отдельного города страны. И многие законы поощряли ученые разработки, государственная казна финансировала местные научные университеты, а быть нынче ученым так же почетно, как и магом в стародавние времена.
С гоблинами, правда, постоянно возникали неувязки. Будучи крайне агрессивным племенным народом, который не давался никому без боя, гоблины доходили до исследователей только после крупной заварушки —
