— А кто мне запретит таскать за руки свою девушку?
— Я!
— Лучше тебе не лезть в это, щенок! — при этом Саша оттащил меня в сторону, будто дразня извояние возмездия.
В считанные секунды, Артур оказался рядом, рванув тело Саши на свеже скошенный газон и протянул мне свою руку.
— Это что, чёрт возьми, такое? Захотел на 15 суток под арест? — поднимаясь из кустовых зарослей, куда покатился, проворчал Саша, вставая быстро на ноги.
— Я тебя предупредил, но видимо туго доходит.
Эта картина меня даже развеселила, в душе. Такая встряска Саше, вероятно не снилась. И почему мне всегда хотелось сделать с ним тоже самое?
— Это твой охранник, Крис? -
— Я его мачеха!
Изумлённое лицо Саши провожало наши, отдаляющиеся от него фигуры. А вот и машина, почти подошли, как в друг позади нас послышался шум и Саша набросился на Артура, пытаясь применить к нему порывы тайского боя, с полуженским грудным визжанием.
— Гао Юйбао!
Артур, с прикрепленным к нему бешеным Сашей, ухватился за него и, со словами "Что может быть хуже неправильного приёма муай-тай!" специально повалился, вместе с ним, на тротуар…
Глава 43 Шедевр моего участия
Композиция Louisa Johnson "So good"
Мы прибыли с Артуром на похоронную процессию, почти вовремя, переместившись в начало многочисленной траурной толпы, с букетами белых цветов. Виктор встретил нас с несчастным выражением лица и, еле скрытым, чувством признательности. Наши тела с пасынком внедрились в первые ряды знатных персон, окружающих супругу умершего, безутешно, рыдающую в платок под черной вуалью. Кладбище пестрело оживлением, наводящим на меня, по меньшей мере горестный трепет, но я старалась сконцентрироваться на каких-то спокойных мыслях, чтобы не погрузиться в волну отчаяния и переживаний, одолевающих меня. Виктор осматривает нас, непроизвольно округляя глаза от увиденного. Пиджак Артура прикрывается его рукой в месте разорванных пуговиц. Смятый воротник обволакивает его шею, как минимум, странновато. Отдельное внимание брюкам, так изрядно пропитанным травой и песчано-бетонным налетом. Мой жених перемещает взгляд на мои ноги, а затем сумочку, разорванную пополам и склеенную, наспех, скотчем. Когда наши взгляды встретились, я выдавила лёгкую улыбочку, напоминающую гримасу смотрового манекена торгового центра.
Затем покойного вынесли в гробнице для прощания со всеми. Эта картина, сопровождающаяся воплями родственников, откликнулась во мне растущим расстройством, возможно, напоминая мне картину похорон мамы. Как кстати, рука Артура вошла в мою ладошку и сжала ее так крепко и нежно, что я расплакалась. Отчаяние от расставания с индейцем и предстоящая свадьба, окутала меня тождественностью с ритуалом похорон. И вот, гроб умершего Рафаэля ставят на землю для предания земле. Медленно высвободив руку, из возбуждающего очага, я натягиваю край шляпки на лоб и вдруг ощущаю едкую слабость. Хватаю носом воздух, но чувствую, как его недостаток застилает глаза прозрачной пеленой. Неизвестная сила плывет подо мной, я слышу возгласы людей, переходящие в крики и осознаю, что лежу на земле, рядом с телом умершего, поралельно лежащего со мной. Голубое безоблачное небо смотрит на меня, опьяняя и дурманя взор… И, вдруг перед глазами возникает милое лицо Артура, встревоженное на нет. Поднимает меня на руки, и ощутив его запах, я возвращаюсь в себя, осознавая что только что была в самой нелепой и непостижимой ситуации, запечатленная вспышками камер…
……….
— Это немыслимо! Дорогая, тебе нужно больше отдыхать! — Виктор суетится возле меня, поправляя одеяло на моем теле, возлегающем на диване, в гостиной.
— Прости, что испортила тебе, и без того, трагический день…
— Не нужно извиняться, Кристин!
У моих ног, на диване, сидит индеец в растегнутой черной рубашке и обеспокоенно смотрит в мою сторону.
— А что с вами произошло по пути на кладбище, сынок? Ваша одежда, словно после аварии.
Я вступилась в разговор, пытаясь объяснить ситуацию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Просто мы встретили моего бывшего парня, который напал на нас, но все обошлось…
— Господи, Артур, правильно, что ты решил нанять охрану. С каждым днём, мы становимся участниками криминального боевика!
В комнату быстро вошла Мария и протянула Виктору свежий выпуск местной газеты "Новости дня". Старший Гарузо, надев очки, начал зачитывать сообщение на первой полосе и усаживаться на диван возле меня.
— Главной новостью дня, стало скандальное событие, произошедшее на похоронах известного бизнесмена Рафаэля Баладарского… Мария, принеси мне срочно воды со льдом! — после этого он продолжил на тон ниже, комментируя статью, — Молодая блондинка, спутница предпринимателей Гарузо, упала на землю, убитая горем и страданием. Кто эта незнакомка? Любовница покойного олигарха или внебрачная дочь? Что делал в ее руках этот странный предмет?.. Чего она хотела добиться от родственников на похоронах? Следите за событиями на наших полосах… Здесь размещены фотографии Кристин и ее сумочки, обмотанной скотчем…
Виктор прилёг рядом со мной, обмахивая себя краем галстука. Вскочив от негодования, Артур вырвал из его рук газету и, оглядев ее, швырнул в сторону.
— Сегодня же возьмусь за опровержение этого недоразумения! Ничего святого нет у этих людей!
Вступив в перепалку, я уселась по-турецки и изрекла:
— Засудим журналистов!
Глава 44 Двое в клетке, не считая блондинки
К вечеру, Артур привез прекраснейшее известие — редакция газеты опровергла скандальную статью и принесла извинения мне и супруге Рафаэля. Молча мы отужинали и завершили вечер пешей прогулкой, втроем. Они оба предпочли идти со мной под руку, по обеим сторонам сопровождая меня. Отец и сын, два существа, которые мне стали дороги. Воздух сегодня особенно пах сыростью и от этого дышать, казалось, было приятнее. Даже одинокие лужицы создавали впечатление милых соединений влаги. Жаль, что в нашей клетке, есть кто-то лишний. По правилам порядка, это явно должна быть я…
……….
Встав у двери, Виктор зажёг свет и снял, наконец пиджак.
— Поверь, сил нет даже принять душ, дорогая!
— Верю, конечно. Я наберу тебе ванну?
— Кристин…
Почувствовав его взгляд на себе, я вдруг залилась краской испуга и раскаяния, отведя в сторону глаза и продолжила причесывать волосы, сидя на пуфике у кровати, в током жасминовом халатике.
— Я слушаю.
— Мне достаточно того, что ты со мной. Поверь, не знаю, чтобы я делал без тебя!
— Вероятно жил бы как и раньше… — и всё ещё избегаю его уставшего взгляда.
— Не-е-ет дорогая. Ты единственная радость в моей жизни. Счастье.
Эти слова впечатались в меня давящей пощечиной. Как я могла ему изменить? С мальчиком, который его сын.
Виктор прошагал до меня, тихо положил ладони на плечи, окатив глубокой тяжестью непрожитой с ним жизнью. Сегодня я не спрошу его о другой семье, потому что в его душе ещё теплится боль, которую я уважаю. Потому что я виновата перед ним — в сто крат сильнее, чем он…
— Пожалуй, приму душ и позже сон, дорогая…
Композиция louisa Johnson "Best Behaviour"
Ничего не отвечая, спускаюсь в кухню с одной лишь целью проститься с Артуром и пожелать ему счастья.
Кромешная тьма зовёт меня, маня в самое ее ядро. Снимаю шлепанцы и прохожу наугад. У окна протягиваю руки, на ощупь натыкаясь на его мокрые волосы… Господи! Высели из души моей дьявола, пожалуйста! Его рука притягивает меня к себе и лицо прикасается нежно к моей груди… Он больше ничего не делает, но тысяча чертей пляшет в моей раскаленной душе, выживая логику, честь и остатки совести. Сажусь на его ноги, лицом к нему и смотрю в темноту. До пояса раздетый, в шортах. Блестят угли его глаз, маня в этот омут без промедления и раздумий. Обнимаю, целую его в голову, прикасаясь к щеке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Солнышко, прости меня за всё. Желаю тебе хорошей поездки и счастья, которого ты заслуживаешь.
