ты не расслаблялась я бегу за тобой и могу наступить тебе на пятки.
Он в самом деле побежал трусцой следом, и мне пришлось немного увеличить темп, а то ведь правда своими лыжами сорок второго размера на меня наступит!
— Торопись, Кострова! Мне ещё сегодня на репетицию! Я не желаю опаздывать из-за тебя.
Мне стало дико любопытно про какие репетиции говорит Даня, но в подобном положении я не смогла бы говорить, едва успевала дышать.
Таким образом мы пробежали десять кругов и я просто села на мат, понимая, что даже это для меня слишком.
— Всё? Сдулась? — присел напротив меня на лавку Бодров. Он даже не запыхался, словно с прогулки только что вернулся. А я дышала как пёсик, пытаясь перевести дыхание.
— Да…
— Трудно нам с тобой будет, — хмыкнул он. — Боюсь, позора не избежать нашей команде.
— А как скоро олимпиада эта?
— Через две недели.
— Ой, боже! — закрыла я лицо руками. — Разве мы успеем хоть чему-то меня научить за это время.
— Сомневаюсь, — честно ответил парень.
— Может, мне тогда сказать, что я полный ноль в спорте и взять самоотвод? — спросила я с надеждой.
— Ты обалдела? Хочешь себе “двояк” в году потом? — посмотрел на меня Даня.
— Нет, — потрясла я головой. — Но я всё равно не дам никакого результата.
— Одно дело, когда ты хотя бы попыталась, и у тебя не вышло, и совсем другое, когда ты трусливо отказалась.
— Но я всё равно не дам никакого результата… — повторила я.
— А это мы ещё посмотрим. — Даня встал на ноги и потянул за руку меня, поднимая с мата. — Давай, бежим ещё десять кругов.
— Не-е-ет, — застонала я.
— И это ещё лайт версия наших тренировок, — усмехнулся Даня, подталкивая меня в спину. — Давай-давай, сделаем из тебя человека, рохля!
29.
— Я больше не могу бегать, — умоляла я его.
— А надо, рохля.
— Ну, пожалуйста!
— Нет, — поставил он руки в боки. — Хочешь сменить желание?
— Да!
— Тогда будем целоваться.
— Что? — захлопала я глазами. — Ты…совсем уже?
— Давай, начинай, — выставил он губы уточкой. А потом передумал. — Хотя нет, ты ж потная теперь. Отменяется.
Я так и смотрела на него широко распахнутыми глазами.
Когда эти издевательства закончатся?!
— Пошутил я, — рассмеялся Даня, глядя на моё обалдевшее лицо. — Беги давай.
— Ну, Даня-я-я… — заныла я, когда он стал меня толкать в спину.
Он остановился и устремил взгляд мне в лицо. Я тоже остановилась, не понимая, что послужило причиной смены его настроения.
— Какой я тебе Даня? — нахмурился он. — Зови меня Мой Хозяин, забыла?
Значит, дело в том, как я его назвала? Ему так сильно не нравится, когда я просто произношу его имя? А эта шутка про “Хозяина” вообще добила.
Я села на ближайшую лавку и молча уставилась в пол.
Стоит ли мой дневник этих издевательств?
Может, пусть все узнают, какая у меня жизнь, один раз посмеются и забудут, чем я буду прыгать и слушать эти гадости?
Но как же показать всем мой дневник? Я не уверена, что найду на это силы.
— Ну ты чего? — присел он на небольшом расстоянии от меня. — Раскисла. Обиделась, что ли?
Я даже не повернулась на него. — Ищи себе рабыню в другом месте, — ответила я себе под ноги. — Она тебя и будет звать кем пожелаешь. Лина очень подойдёт, кстати.
— Да ладно тебе, — хмыкнул парень. — Пошутил я. Видимо, не очень удачно.
— Совсем не удачно, Даня… Даниил, простите, великодушно! Или, может быть, прикажете звать вас еще и по имени-отчеству?
— Можно, — кивнул он. — Даниил Борисович я.
Я глянула на него. В карих глазах опять плясали огоньки веселья. Ему в прикол это всё, что ли? Эти перепалки со мной?
— Так и звать?
— Так и звать.
— Ну ладно, — всплеснула я. — Даниил Борисович, ваша шутка — дерьмо!
— Фи, — сморщился парень. — Какие некрасивые слова из такого красивого рта…
Я зависла.
Чего?
Красивого…рта? Рта? Но красивого.
Если Бодров мне сейчас сделал комплимент, что неожиданно, то это самый странный комплимент в моей жизни…
— Конечно, — ответила я, задрав подбородок выше, показывая ему, что хоть и вынуждена быть у него на побегушках, но всё равно я очень гордый птиц! — Намного хуже, чем парень, который шантажирует девчонку её дневником ради своей забавы. Так ведь? Такие у тебя понятия о культуре, господин Бодров?
Тот лишь хмыкнул в ответ и встал с лавочки. Снова бесцеремонно схватил меня за руку и потянул, заставляя встать.
— Продолжаем, Кострова, продолжаем… Как с тобой тяжело, господи…
— Я не могу больше бегать! — опять заныла я.
Может, если я буду ныть почаще, он не захочет сам со мной заниматься?
— Ладно, — сдался Даня. — Сменим вид деятельности. Канат.
— Что канат? — в ужасе подняла я брови.
— Лезь на него, — показал он рукой на канат, который только что достал из-за стены специально для меня.
— Только не это… — прошептала я, чувствуя, как кровь от лица отхлынула. — Я очень боюсь высоты!
— Блин, да есть хоть что-то, что ты умела бы и не боялась это делать, проблема ты ходячая? — начал сердиться Даня, и я опустила голову и закусила нижнюю губу. Ну что он орёт? Я не набивалась к нему на эти занятия!
— Я сразу честно сказала, что ничего не умею, — тихо ответила я. — Ещё не поздно отказаться от моего участия на этой олимпиаде.
— Ну уж нет, — ответил он. — Я не признаюсь учителю, что ничему не смог тебя научить. Это будет пятно на моей репутации, так что лезь давай, Кострова.
Я подняла голову и посмотрела на самый потолок, где крепился резиновый канат.
Голова тут же закружилась и я зажмурила глаза.
— Мамочка… — прошептала я, прижав от страха руки к своей груди.
— А ты не смотри наверх, — посоветовал Даня. — Опусти голову и открой глаза.
Я опустила подбородок вниз и распахнула веки. Смотреть
