Семилетняя война, стоившая многих денег и крови, закончилась сепаратным миром: 10 февраля 1763 года был подписан Парижский договор между Великобританией, Францией и Испанией, одобренный Португалией, по которому британцы становились хозяевами практически всего Североамериканского континента к востоку от Миссисипи (Луизиану Франции пришлось уступить Испании), а 15 февраля — мирный договор в Губертусбурге между Австрией, Пруссией и Саксонией, восстановивший довоенный статус-кво в Европе.
Над Британской империей, простиравшейся от Азии до Америки, теперь «никогда не заходило солнце», но казна ее была почти пуста. За время войны государственный долг раздулся с 75 до 122,6 миллиона фунтов, а проценты по нему — 4,5 миллиона фунтов в год — составляли более половины национального бюджета. Выплату долга решили частично переложить на американских колонистов, обязав их к тому же содержать регулярную армию в десять тысяч солдат — для их же защиты. По расчетам главы правительства лорда Гренвиля, содержание войск в Северной Америке и Вест-Индии должно было обойтись примерно в 200 тысяч фунтов в год; 78 тысяч предполагалось получить за счет налогов.
Американцы еще не знали об этих замыслах; после ухода французов из «Новой Франции» они с вожделением поглядывали на новые земли, мысленно прикидывая, какой можно получить с них доход, но не строили воздушные замки, а предпринимали активные действия.
В мае 1763 года Вашингтон и еще девять человек затеяли осушение Большого унылого болота (Great Dismal Swamp), раскинувшегося на юго-востоке Виргинии и северо-востоке Северной Каролины, чтобы окультурить эти обширные земли. Согласно королевскому указу, величина земельных участков, полученных от казны, не могла превышать тысячи акров на человека, поэтому в прошение, поданное в Уильямсберг, вписали 138 вымышленных имен. Загоревшись этим проектом, Джордж, по своему обыкновению, продумал его до мелочей и предложил использовать дренажную канаву в качестве канала, ведущего в Норфолк. Реализацию этого плана отложили на потом (он был осуществлен в 1828 году), но работы действительно начались; Вашингтон предоставил шестерых рабов.
В том же месяце вспыхнул кровавый конфликт между британскими поселенцами и объединенными индейскими племенами, возглавляемыми вождем оттавов Понтиаком.
Надменный генерал Амхерст, чествуемый как победитель французов, совершенно не считался с «дикарями», полагая, что у них нет другого выхода, кроме как покориться британской короне. Не нуждаясь в поддержке индейцев после сдачи Канады, он положил конец практике раздачи подарков, широко использовавшейся французами, поскольку считал ее формой подкупа и не собирался больше тратить деньги «впустую». Однако вожди индейских племен не оставляли подарки европейцев (ружья, ножи, табак, одежду) себе, а раздавали народу, упрочивая свой авторитет. Теперь же они были глубоко оскорблены тем, что с ними обходятся столь пренебрежительно, не как с равными. Кроме того, после восстания чероки в 1761 году Амхерст распорядился больше не продавать индейцам порох и боеприпасы, с чем они тоже не могли смириться.
Уверенный в том, что индейцы не способны оказать серьезного сопротивления, Амхерст оставил в «неблагополучном» районе только 500 солдат из восьми тысяч находившихся под его началом, — и горько об этом пожалел: индейцы разрушили восемь английских фортов, жестоко расправившись с сотнями колонистов. Когда краснокожие осадили форт Питт, британские офицеры попытались вызвать среди осаждавших эпидемию оспы, выбросив наружу зараженные одеяла. Коварство врага удвоило ярость индейцев.
Между тем 9 сентября Джордж Вашингтон примкнул к «Земельной компании Миссисипи» из двадцати человек, претендовавших на 2,5 миллиона акров земель в долине Огайо (ныне на этой территории находятся штаты Огайо, Индиана, Иллинойс, Кентукки и Теннесси); он считал, что как ветеран Франко-индейской войны имеет на них право. Однако война с Понтиаком побудила британское правительство к тому, чтобы пожертвовать интересами поселенцев ради доходной торговли пушниной: 7 октября была издана Королевская прокламация, устанавливающая границу между британскими колониями на Атлантическом побережье по водоразделу в Аппалачском регионе. Та земля, по которой текли реки, впадающие в Атлантику, отходила к колонистам, а та, где реки впадали в Миссисипи, — индейцам. Приобретение земель у «коренного населения» становилось монопольным правом британской короны, местным властям запрещалось передавать эти участки в частную собственность по своему усмотрению. Этот запрет вызвал взрыв возмущения у колонистов: к западу от установленной границы уже существовало несколько поселений, которые их жители были вынуждены покинуть, спасаясь от индейцев. Неужели они так и сдадутся? Индейцы понимают только язык силы!
Развитие событий как будто подтверждало правоту колонистов. Весной 1764 года набеги краснокожих возобновились; сильнее всего пострадала Виргиния, где индейцы перебили около сотни поселенцев, включая женщин и детей. 26 мая погибли 15 колонистов, работавших в поле неподалеку от форта Камберленд. 14 июня индейцы убили 13 человек возле форта Лаудон в Пенсильвании и сожгли их дома.
Беда ходила рядом, а Вашингтона и без того преследовали неудачи: силы природы словно ополчились против него, три года подряд урожай практически погибал на корню, а Роберт Кэри требовал немедленной уплаты и настойчиво напоминал о том, что непокрытый долг в 1800 фунтов неуклонно прирастает на пять процентов годовых. В ответ Вашингтон обвинял его в предвзятости, утверждая, что поставляемый им табак реализуется в Лондоне по бросовым ценам, гораздо ниже, чем товар примерно такого же качества с плантаций его соседей, и грозил сменить торгового агента. Правда, угрозы оставались лишь словами: понятия о чести не позволяли Джорджу не выплатить кому-то деньги; он не мог допустить, чтобы его — пусть и за глаза — называли мошенником.
В довершение всех бед британское правительство запретило печатать в колониях бумажные деньги (лондонские купцы жаловались, что терпят убытки, получая плату в быстро обесценивающихся бумагах)[15], и наличных средств в Виргинии практически не стало. Вашингтону многие были должны, и теперь он оказался практически не в состоянии вернуть свои деньги: должники остались без гроша. А тут еще с мая начали ходить слухи о введении какого-то налога для покрытия военных издержек Великобритании…
В апреле 1764 года британский парламент принял «закон о сахаре»: налог на патоку и ром, импортируемый из вест-индских колоний, снижался вдвое, однако там же приводился список товаров (самым ценным из них был строевой лес), которые колонисты могли экспортировать исключительно в Великобританию. Еще до разгрузки судна в портах капитаны были обязаны предъявлять подробные описи груза, а в случае нарушений разбирательство происходило в суде Адмиралтейства, а не в колониальных судах, довольно снисходительных к контрабандистам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
