выслушать все точки зрения. Я наклонился к пакетам и достал два больших шерстяных пледа.
– Пойдем в палатку, – я сказал это нежно, но достаточно твердо, чтобы не получить отказ. – Отдохнем немного, поедим мясо.
Инна тяжело вздохнула, устало побрела к палатке и забралась внутрь. Я отложил немного мяса в глубокую одноразовую тарелку, остальное убрал в герметичный контейнер и неглубоко закопал под землю – импровизированный походный холодильник. После чего направился к Инне. Мы молча поели, предварительно закутавшись в пледы.
– Очень вкусно, спасибо, – Инна немного ожила. – Мне нравится здесь.
Из палатки открывался вид на реку и луга. Я обнял Инну за плечи и сказал:
– Что бы ты ни думала, за что бы ни переживала, я буду рядом. Не бойся ничего.
– Дань, – Инна коснулась моей руки, пальцы были холодные и побелевшие, она секунду помолчала и начала говорить, – мне страшно. Я плохо помню то, что видела во время приступов, но я кое-что вспоминаю. Я видела, как автобус несется на большой скорости в остановку, только не знаю, чем все кончается – врезался он или затормозил. Я видела, кого-то очень похожего на тебя, я будто ласкала его или тебя, но не знаю, был ли дальше секс. Мы не были знакомы, я тебя даже не помнила, поэтому и не сравнивала того парня и тебя. И качели тоже видела. Я не сомневаюсь ни на миг, что это были они, это же уникальная площадка, не типовая, как во всех дворах в городе…
Инна вопрошающе посмотрела на меня, словно я мог дать ей успокаивающий ответ. Ответа у меня не было, я лишь тихо смотрел в ее чудесные печальные синие глаза.
– Я спросил у друга на этой неделе, бывало ли в его жизни наваждение, словно что-то ведет к невидимой цели, – Инна склонила голову набок в ожидании продолжения. – Уже тогда я знал, что что-то привело меня к тебе. Не просто так ты снова появилась в моей жизни, сначала на открытке, потом вживую на перекрестке. В конце концов, ты спасла меня в день аварии, или не ты, но что-то, чтобы мы смогли встретиться. Чтобы мы смогли узнать друг друга, полюбить.
Я вдохнул, набирая еще немного воздуха в легкие. Я говорил с пылом, выстраивая логику для себя и для Инны, и продолжил.
– Если честно, мне не очень принципиально – мистика это, совпадение или божественное вмешательство. Мне важен результат – мы вместе, и это самое важное для меня сейчас. Важнее нет ничего во всем мире.
Я замолчал, смотря на Инну. Она все еще держала меня за руку. Я наклонился и поцеловал ее. Слова на этот вечер закончились, остались только действия.
Глава 14. Неожиданности
Я проснулся раньше Инны. Она крепко спала, прижавшись ко мне. Я поцеловал ее рыжие мягкие кудряшки и аккуратно, чтобы не разбудить, достал руку из-под ее головы. Из палатки открывался божественный вид: луга на другом берегу Оки были подернуты утренней туманной дымкой, отчего казались приглушенно малахитовыми, а река сверкала россыпью бриллиантов в солнечных лучах. Если бы мы находились не на высоком берегу, я бы непременно искупался – прохлада воды так и манила.
Я вышел и осмотрелся: угли в мангале давно остыли, вещи так и были сложены аккуратной кучкой вблизи палатки. Я достал из сумки телефон, который со вчерашнего утра был в авиарежиме. На всякий случай я оглянулся на спящую Инну, выключил звук и снял блокировку режима. Посыпались всплывающие окна новых сообщений и не отвеченных звонков. Я пролистал список звонивших: 4 пропущенных от Маши в разное время, два – от Лёни, один – от Мишки с утра и два – от мамы, она звонила вечером, видимо, узнать, как у нас дела и когда мы вернемся. С сообщениями было сложнее, мне даже страшно было открывать их, но выбора не оставалось.
Все сообщения от Маши были примерно одного содержания и сводились в итоге к «какого фига ты так по-свински себя ведешь и бессовестно играешь с моими чувствами?!» Маша, хоть и была все три месяца наших отношений веселой и озорной, но я и раньше замечал за ней капризное и раздражительное поведение. Сейчас я понимал то, что не хотел признавать еще неделю назад: она была довольно избалованной дочерью властного отца, который все контролировал в ее жизни, а она пользовалась этим в свою пользу, выпрашивая у него дорогие подарки: украшения, личный автомобиль, деньги на путешествия заграницу с подругами. Хотя стоило признать, что сейчас она имела полное право злиться и ненавидеть меня за «свинское поведение».
В первом сообщении от Лёни был крик отчаяния: «Друг, Маша меня атакует, целое утро названивает, я не отвечаю. Что ей сказать?» И следом шло безрадостное и краткое: «Чувак, ты в дерьме по уши. Я говорил с Машей».
Я был готов провалиться сквозь землю. Если бы не принудительная изоляция для подготовки к экзамену, я бы в первый день после встречи с Инной поставил точку в наших с Машей отношениях. Отвечать сейчас в духе: «Давай поговорим позже», – было бы для Маши еще более болезненно и непонятно. Я прикидывал разные варианты и вертел телефон в пальцах, когда сверху зеленым загорелось «Маша онлайн». Я уставился на эту надпись. Внизу экрана появилось: «Маша набирает сообщение», не дожидаясь, я нажал на «вызов».
– Привет, Маша, – я старался отойти подальше от палатки, но встал к ней лицом, чтобы увидеть Инну, если она проснется.
– Привет, – сухо и сонно ответила Маша. – Что нового? Ничего не хочешь сказать?
«Что за хренов идиот?! Даже не придумал, как рассказать Маше», – я мысленно презирал себя за то, что поторопился позвонить. Приходилось импровизировать:
– Прости меня, что пропал на неделю, – как бы я ни хотел оттянуть расставание до дня, когда Маша успешно сдаст экзамен, но врать я уже не мог. Пусть это будет не по-мужски – ставить точку по телефону, зато, наконец, честно. – Маша, нам нужно расстаться.
– Объяснишься? – голос сделался жестким, требовательным. Скорее всего, Маша предполагала такое развитие событий, к тому же, непонятно, раскололся ли Лёня. Я внутренне подбодрил себя и без лишних деталей рассказал про Инну: если сдирать пластырь, то резко:
– Маш, я встретил девушку, в которую был в юности влюблен. Мы сблизились с ней…
– Вы уже трахались? – Маша нетерпеливо и зло перебила меня. Я опешил и тут же подумал: «Ну, логично, что в первую очередь может волновать девушку? Если да – все кончено, если нет –
