— Привет, Пупс! — сказал приятель, увидев мою смазливую физиономию.
— Здравствуй, Сало! — не остался в долгу я и вошел в огромную прихожую.
Боб живет хорошо: просторно и сытно.
Хозяин квартиры закрыл за дверь и окинул меня внимательным взглядом:
— А ты изменился.
— В смысле?
— Возмужал. Я думаю, баб у тебя еще больше.
— Есть, чем ответить?
— А то!
Он заржал и хлопнул меня по плечу. Я покачнулся и едва устоял на ногах. Вспомните, сколько в нем живого веса! Ему бы заняться борьбой сумо, был бы чемпионом.
— Проходи, — гостеприимно сказал Боб и легонько подтолкнул меня в спину.
Приданного ускорения было достаточно, чтобы я не вошел, а влетел в комнату. Гигант виртуального секса проследовал за мной и грозно спросил:
— Ну? С чем пожаловал?
— Боб, у меня проблемы, — честно сказал я и достал из пакета винчестер.
— Что с ним? — без особого интереса спросил Боб.
— Грохнулся.
— Не удивительно! — хмыкнул он. — Ты всегда был тупицей. Что с тебя взять, плейбой!
— В этом случае мой тупизм ни при чем. Мне подкинули вирус.
— Я ж тебе говорил: не открывай писем со вложенными файлами.
— Я словил его не в Интернете. Ты такого зверя еще не видел. Мне его скинули с диска. Или с флэшки.
— И ты подпустил их к своему компьютеру?! — взвыл Боб.
— А меня не спрашивали. В общем, история долгая. Суть в том, что, как только включается компьютер, вирус начинает уничтожать мои файлы. На экране появляется скелет, замогильным голосом говорит «привет!» и тут же приступает к делу. Думаю, он опережает даже Касперского. Пока загрузится антивирус, мне уже ничего не останется. Только девственно чистый винт, что меня, естественно, не устраивает. Вот почему я пришел к тебе, — слегка подольстился я.
— И много он уже сожрал?
— Две папки. Хотелось бы их вернуть.
— Боюсь, старик, ничего не выйдет. Я не Бог. А что там было? — с интересом спросил Боб.
— Женщины.
Я знал, чем его взять. И бил без промаха.
— Женщины? — Глаза у Боба загорелись.
— Ну да. Обнаженка.
— В Интернете этого добра полно, — небрежно сказал он. — Небось оттуда скачал?
— Сам снимал, — подбросил я дровец в топку.
Его глаза полыхнули, толстые щеки задрожали:
— Ты? Снимал?
— Последнее время я увлекся фотографией. Да ты, должно быть, слышал.
— Я слышал, что ты женишься, — хмыкнул он.
Москва — большая деревня! Кому я это говорил? Вчера — Лене. И давней знакомой, бывшей солистке поп-группы. А сегодня об этом уже знает вся Москва. Но мне это на руку. Деньгами Боба не заинтересовать, денег у него полно. Давай, Петровский, раскручивай его!
— Мстительная женщина взяла да и грохнула мой винт, — вздохнул я. — Дабы остаться в моей жизни единственной и неповторимой.
— Женщина родила что-то стоящее? Такой хитрый вирус? Заливаешь! Скажи еще, что блондинка! Я буду долго смеяться!
— У нее есть деньги, она наняла профессионалов.
— Видать, там крутые фотки, — покачал головой Боб.
— Видать, — согласился я и подначил: — Есть даже звезды.
— Врешь!
— Ты видел подборку в Интернете?
Я назвал имя. Той самой звезды сериала. Глаза Боба жадно загорелись:
— Да! Это что-то!
— Снимал плейбой Петровский, — небрежно сказал я.
— Врешь!
Я сделал обиженное лицо. Мою репутацию ставили под сомнение. Впрочем, Боб меня хорошо знал, и в моих способностях не сомневался.
— И много там такого добра? — спросил он.
— Хватает.
— Давай, — жадно сказал он и протянул огромную руку.
Я без колебаний вложил в нее драгоценный жесткий диск. Еще один удар, теперь уже по самолюбию, и дело в шляпе:
— Тут поработали профессионалы. Справишься ли ты? — с сомнением спросил я.
— Умру над ним, — клятвенно пообещал Боб. — День и ночь буду корпеть, пока не вытащу все. Но ты не обижайся, старик, копию я себе сделаю.
— Это значит, мы будем в расчете, — улыбнулся я.
— Ладно. С делами закончили. Развлечься хочешь?
Мы вернулись к интересующей нас обоих теме: давнему соперничеству. Гигант виртуального секса против любимца всех женщин. Я не мог так сразу уйти. Во-первых, это было не по правилам хорошего тона, а, во-вторых, мне, действительно, хотелось расслабиться. Едва перевалило за полдень, но на столе у Боба в ряд стояли бутылки из-под пива. А поскольку за полдень уже перевалило, я мог составить ему компанию. До двенадцати я не употребляю спиртного принципиально.
— Ну? Что там у тебя? — спросил я, улыбнувшись, и открыл бутылку пива. С Бобом я могу быть самим собой: материться, хлестать пиво и говорить о бабах. Ведь мы друзья с детства. Пещерный человек Боб возвращал меня к истокам: к годам дальних странствий, по которым я порою скучал.
— Устроим мальчишник? Раз ты женишься?
— Виртуальный? — рассмеялся я.
— Что ты в этом понимаешь! — обиделся Боб. — Я тебя сейчас с такой девочкой познакомлю! Мы уже месяц встречаемся, но я не жадный. И потом: у меня их много. Но эта лучшая.
Он сел за компьютер, его пальцы-сардельки так проворно забегали по клавиатуре, что я не мог за ними уследить.
— А не рановато для секса? — спросил я.
— Чем она хороша: откликается в любое время суток.
— Домохозяйка?
— Если бы! Я подозреваю, крутая телка. Ага! Есть! Мы сейчас уйдем в приватную комнату, где будем с ней наедине. И там займемся любовью.
Я заглянул ему через плечо и оторопел:
— Ты спятил! Это же лесбийский сайт! Тут одни бабы!
— Тебе-то что?
— Ничего себе, мальчишник! Скорее, девичник. И ты этим занимаешься?
— Ага, — Боб вожделенно облизнул сочные губы.
— Спятил!
— Попробуй. Тебе понравится. Ее зовут Багирой.
— Как остроумно!
Я не придумал ничего лучше, как назваться «Огненной Лилией». В этот ответственный момент мне почему-то вспомнилась единственная сказка — «Питер Пэн». Но не мог же я назваться Питером? Итак, мы с Багирой уединились и начали общаться. Рядом сидел Боб и хихикал:
— Я посмотрю, как ты ее раскрутишь.
Что поделаешь: в этом была вся его жизнь. Я начал обольщать женщину по всем правилам хорошего тона. Расставил на столе свечи, хрустальные бокалы и элитное французское вино. Попытался представить себя женщиной. Описал, во что одет. Одета. Жизненного опыта мне было не занимать. Кружевного белья я видел предостаточно. Она заинтересовалась. Плавно мы с Багирой двигались к постели. Она уже описывала, как целует мои восхитительные губы, потом добралась и до моей пышной груди. Я написал, то есть написала, что ношу бюстгальтер шестого размера. И покосился при этом на Боба. В самый раз. У нее оказался третий. Как и следовало пантере, она была жгучей брюнеткой, мне ничего не оставалось, как сохранить природный цвет волос.
«Я такая гибкая…» — отстукала Багира.
«Я тоже».
«А грудь не мешает?»
Я всерьез задумался. Боб толкнул меня в бок и зашипел:
— Ну, что ты сидишь? Пиши что-нибудь! Ближе к делу!
— Не торопи меня. Мы целуемся.
— Затягиваешь процесс.
— Поучи.
— Дай сюда! — Боб оттолкнул меня и полез к ней под юбку.
— Она тебя бросит, — 'Предупредил я. — С женщинами надо обращаться нежно. Тем более, ты сам женщина.
— Пошел к черту, — засопел он.
Но я не мог допустить грубости и насилия. Поэтому двинул ему локтем и завладел клавиатурой.
— Ой, ой, ой! — заорал Боб.
«А-а-а…» — застонала Багира.
А он, мерзавец такой, хотел все испортить! Я извинился за него по-французски. Последовала долгая пауза. И мирная фраза:
«Ты знаешь французский?»
«В совершенстве», — заверил я.
Вновь долгая пауза.
— Что ты наделал! — накинулся на меня Боб. — Она ушла!
— Куда она денется? Забыл, с кем имеешь дело? — сказал я, отхлебнув пива.
«У меня проблема», — написала Багира.
— Проблема? Какая проблема? — заволновался Боб. — Месячные, что ли? Ну, это несерьезно!
«Какая проблема?»
«Начальник подкинул текст на французском, в нем полно специальных терминов. Ты не могла бы мне помочь, Огненная Лилия?»
— Ну, это несерьезно, — засопел Боб. — Какой еще текст?
— У девушки проблемы, — урезонил его я. — Почему бы не помочь?
И написал:
«Давай свой текст»
На этот раз пауза была внушительная. В это время мы с Бобом ругались.
— Я же тебе говорил: хватит лизаться, — злился он. — Тоже мне, плейбой! Любовью заниматься не умеешь! И как тебя женщины терпят?
— Удивляюсь тебе, — не остался я в долгу. — Сидишь дома. Времени — вагон! А тебе скорее юбку на ней задрать.
Наконец, от Багиры пришел ответ от Багиры. Внушительный кусок текста на французском языке. К моему удивлению, он касался буровых установок. Более того: глубинного бурения в… условиях вечной мерзлоты! Черт возьми! Где ж она сидит? И кто она вообще такая? У меня появилось сомнение. Потом подозрение. Я, признаться, с трудом разобрался в специальных терминах, со скрипом и сомнением перевел текст и приписал:
