— Он был жив?
— Я не успел понять, потому что Вейсс помчался догонять убегавшего и схватил его на мосту. Надо было спешить. Когда я подбежал, мужчина пытался достать оружие. Я извлек свой пистолет быстрее и направил на него. Он был смуглый, походил на араба. Этот тип психанул и перепрыгнул через перила на защитный козырек моста. Одновременно с севера подходил поезд, мужчина качнулся и упал под него…
За несколько секунд я успел обдумать слова Дана. Придраться вроде было не к чему.
— Мы заметили, что на другой стороне моста стоял мужчина арабской внешности. Вейсс был из тех людей, что долго не раздумывают, он бросился к этому человеку. Тот рванул прочь, Вейсс за ним. Я, разумеется, побежал вслед, поскольку опасался, что Вейсс ввяжется в новые проблемы… Должен заметить, что физическая форма у меня уже не та. Когда я добежал до парка, Вейсс почти догнал убегавшего. У обочины стояла машина, за рулем кто-то сидел. Убегавший от Вейсса остановился, посмотрел удивленно и достал пистолет. Он навел оружие на Вейсса и заставил его сесть на заднее сиденье автомобиля. Как раз в тот момент, когда я подбежал, машина сорвалась с места… В общем, это все. Паршивая история. У Вейсса осталась жена и трое детей. Я хорошо знаю его жену… Попробуй поставить себя на мое место — каково мне будет ей об этом рассказывать, когда я сам там был.
— О Вейссе после этого приходила какая-то информация?
— А почему она должна была приходить?
— Если его похитили, то для этого, надо полагать, существовала причина. Выкуп или еще что-то.
— Думаю, причина была на редкость простая. Он что-то сказанул и дорого за это заплатил.
— Почему же настолько дорого? Ты знаешь, что с ним произошло?
— Ну, вряд ли его сначала похитили, а потом били по голове и приговаривали: проваливай поскорее домой, парень.
— Расскажи про машину.
— Зеленый «ситроен», пикап. С финскими номерами. Теперь ты, разумеется, спросишь про наш маршрут, почему я не обратился в полицию…
— Почему ты не обратился в полицию?
— У меня с собой не было мобильного телефона, и я несколько минут анализировал, что, собственно говоря, произошло. Больше всего меня удивляло то, что мы оказались на месте именно в тот момент, когда убивали этого типа. Маршрут выбирал Вейсс. Он составил его по карте в телефонном справочнике перед тем, как мы вышли из дома, и куда-то позвонил. Разумеется, я подумал и о том, почему же Вейсса похитили.
— И к какому выводу ты пришел?
— Что он ввязался в какой-то криминал — отмывание денег или нечто подобное, может быть, даже в торговлю наркотиками — и что ему надо было встретиться с тем типом, которого убили. Вейсс был замкнутым человеком.
Один знакомый полицейский советовал не иметь с ним дел. И мне стоило прислушаться к его совету. У Вейсса были деньги, он жил на широкую ногу, даже слишком широкую по сравнению с размерами своего бизнеса.
— Мейер утверждал, что вел с Вейссом переговоры о поставках пушнины.
— Мейер уже совсем старик. Вейссу не составило труда поймать его на крючок, чтобы обеспечить себе маскировку. Его забавляло, как Мейер вцепился в сделанное ему предложение. Поверь, Мейер был только декорацией.
— Почему же ты не спросил у Вейсса прямо, чем он занимается?
— Я спросил. Он рассмеялся и сказал, что занимается бизнесом, пушниной, и собирается разбогатеть на этом.
— Он встречался еще с кем-то, кроме Мейера?
— Консультировался с Максом Оксбаумом в конторе твоего брата.
— И по какому вопросу?
— Понятия не имею. Я ждал его на улице.
Я задумался на мгновение. По степени достоверности стройная история Дана походила на ловко скроенный из полуправды рассказ умелого враля. Дан предугадал мой следующий вопрос и сказал:
— Когда я все обдумал, то решил, что самое разумное — не обращаться в полицию. Я позвонил в израильское посольство и рассказал все или почти все. Они обещали сами связаться с полицией.
— С кем именно ты разговаривал?
— С начальником службы безопасности по имени Клейн. Я вообще не понимаю, почему мне надо бояться делишек Вейсса, если я с ними никак не связан. Я рассказал, что у меня в Израиле свое охранное предприятие. Там этот бизнес очень строго контролируется, требует разрешений… малейший компромат, и отберут лицензию. А смерть Вейсса — нечто большее, чем мелкий компромат. И еще одна небольшая проблема: я нахожусь в Финляндии по чужому паспорту, да и на оружие у меня нет разрешения.
— По чужому паспорту? Почему?
— Я подозревал, что Вейсс может впутать меня в какую-нибудь историю. У меня есть друзья в «Моссаде», и достать паспорт было не трудно. С другой стороны, я сначала вообще не хотел ехать, но Вейсс пообещал хорошо заплатить. Деньги на деревьях не растут. Честно говоря, бизнес у меня в полном дерьме. Эта тысяча долларов мне была больше чем нужна.
— Ты сказал, что вы были тут в деловой поездке, но почему-то не жили ни в одном отеле. Это уже установлено.
— Вейсс договорился о квартире с каким-то своим знакомым. Только не спрашивай адрес.
— А зачем ты мне позвонил?
— Ты расследуешь это дело. Теперь знаешь, как все было на самом деле. Ты полицейский и должен знать, что наиболее разумное объяснение обычно и является правильным. Вейсс ввязался в теневой бизнес и сделал нечто такое, что кому-то не понравилось.
— В любом случае ты объявлен в розыск. И я хочу дать своему старому другу самый лучший совет из возможных. Тебе нужно явиться ко мне.
На мгновение повисла пауза.
— Я не смогу прийти. Не обижайся, Ари.
— Значит, мне придется тебя найти и арестовать, а это уже паршивое дело.
В голосе Дана появилась дразнящая интонация:
— Помнишь, как в детстве играли в бандита и полицейского? Ты ведь ни разу не смог меня поймать. И когда писали секретные записки, я всегда находил твои письма, а ты мои — никогда.
— Я уже большой мальчик.
— Как и я.
«Скорая помощь» с воем появилась со стороны улицы Исо Рообертинкату. Когда она поравнялась с улицей Ратакату, я услышал голос, как будто повторенный эхом. Потребовалось мгновение, чтобы я понял, что происходит, и бросился бежать навстречу «скорой».
Я остановился на площади. На углу Исо Рообертинкату стоял мужчина и смотрел на меня. Между нами оставалось метров сорок. Мужчина махнул рукой и исчез за углом.
Я бежал изо всех сил, но этого было недостаточно. Когда я домчался до угла, то заметил фигуру, мелькнувшую на Фредрикинкату. Я добежал и до этой улицы, но уже никого не увидел. Мне оставалось только остановиться. Согнувшись и пытаясь отдышаться, я принял решение вновь заняться физкультурой.
Я поплелся в сторону Булеварди, хотя знал, что проиграл. На углу Булеварди мой телефон зазвонил. Я ответил, все еще с трудом дыша.
— Хорошо соображаешь, — сказал Дан. — Ты продвинулся в своем развитии, но, к счастью для меня, находишься в неважной форме. Впрочем, в беге ты никогда особенно не отличался.
— Моше маньяк! — выругался я в трубку.
Дан рассмеялся:
— В следующий раз будь осторожней. И все-таки мне хотелось повидать тебя. Спокойной ночи.
Глава 17
Дан Каплан, кто ты и чем занимаешься? Я повторял эти вопросы, обращаясь к самому себе, и не находил ответа.
Я сидел на берегу в парке Кайвопуйсто, в лицо мне дул бодрящий ветер со стороны Таллина. Самые высокие волны перехлестывали через край набережной и пытались прорваться на тротуар. Свет маяка в крепости Суоменлинна расчищал небо над морем.
Когда мне было всего несколько лет, отец часто возил нас с Эли по воскресеньям на машине в Кайвопуйсто и мы гуляли по берегу. У него был бледно-зеленый «форд таунус», и отец им очень гордился, хоть автомобиль и принадлежал отцовскому работодателю. Мы шли от ресторана «Клиппан» до набережной Хернесаари, и отец покупал нам и себе мороженое. Помню, как мы скармливали уткам оставшуюся от сахарной трубочки вафлю и однажды я свалился в воду, общаясь с пушистым утенком.
Иногда, правда, мне казалось, что я придумал все это или просто слышал рассказы о прогулках от Эли.
Однажды я спросил его об этом, и он утверждал, что не помнит никаких воскресных прогулок. Уверен, что он соврал, хотя и не вижу для этого никаких причин.
Мимо с включенными на полную мощность динамиками проехало старое американское авто. Внезапный шум вызвал раздражение, поскольку на мгновение заглушил звуки ветра и волн и сбил меня с мыслей…
Звонок Дана был как раз тем вызовом, которые он любил в прошлом и склонность к которым сохранилась у него и после сорока. Я не знал, что мне думать об этом. Я встал и подошел к самому краю набережной. Волны били в каменную стенку. Это завораживало так же, как если долго смотреть на языки пламени.
Рассказ Дана заполнял несколько лакун, которые оставались у нас в связи с событиями в Линнунлаулу, да и в целом был похож на правду. Кроме того, он вписывался в полученную нами информацию о причастности Таги Хамида и Лайи к наркоторговле. Тем не менее он не объяснял, почему в квартире Хамида оказались оружие и взрывчатка. С трудом верилось, что наркоторговец заодно был поставщиком оружия для террористов.
