Закрытая вечеринка, говорите? Нет, и это меня тоже не остановит.
Бросаю по сторонам взгляд и, убедившись, что возле входа в элитный клуб мы одни, не считая отмороженного секьюрити, подхожу к нему и улыбаюсь, как бы невзначай распахивая пальто.
— Мой друг и я… мы тоже в списке приглашённых.
— Назовите имя, — активирует сейт гора мышц.
Назову, и меня попросят идти гулять. Но идти гулять мне никак нельзя.
— А может, обойдёмся без имён, паролей, явок? — легко касаюсь руки охранника, делая вид, что заигрываю с ним, а сама концентрируюсь на своём даре, вызывая в низшем симпатию, интерес и расположение.
Ко мне и к Хайме.
— Можем и обойтись, — отвечает секьюрити спустя несколько секунд, за которые я успеваю чуть ли не поседеть, и распахивает передо мной двери в несвятая несвятых.
— Пойдём, — оборачиваюсь к Хайме.
— Как у тебя это получилось? — ошарашенно шепчет друг мне на ухо, уже когда мы оказываемся внутри.
— Магия женского очарования, — улыбаюсь ему и принимаюсь внимательно оглядывать клуб.
Не знаю, что это за день рождения такой, но в клубе полно народа. Навскидку человек сто, если не больше. Надеюсь, что только низшие, по крайней мере, на глаза пока что мне не попался ни один Тёмный.
Мы не способны их чувствовать, но каждого высшего окружает такая аура властности и силы, а ещё самоуверенности, себялюбия и наглости, что среди людей и Светлых им не грозит остаться незамеченными.
Спустя ещё несколько минут прихожу к выводу, что Тёмных здесь действительно нет. В том числе нет и Ксанора.
Йорги!
Для тусовщиков вроде Хороса восемь вечера — детское время. Даже если он и отметится на празднике, то сделать это может и в десять, и в полночь, ну или вообще под утро.
А мне надо сейчас! Сейчас во всём разобраться, чтобы было что говорить Хоросу-старшему. Не представляю, как успею справиться со всем в «Безумном» и при этом успеть на ужин в «Аторру», но если Ксанор так и не объявится, то справляться тут будет не с чем, и можно будет попросить Хайме подкинуть меня до ресторана.
От последней мысли душу принимаются полосовать не ошарры, а звери покрупнее с острыми, как бритва, когтями. Снова и снова, пока я улыбаюсь другу и вместе с ним, огибая тусовщиков, направляюсь к барной стойке.
Повсюду, куда ни глянь, чёрный глянец и металл, притягивающие, словно магнитом, разноцветные огни прожекторов и лазерных установок. Они раскрашивают танцующих, стелются по полу, ползут по стенам, на короткие мгновения выхватывая из полумрака ложи первого этажа и балконы второго. Пока движемся к бару, я успеваю рассмотреть каждый, но Хороса нигде нет. Ни в ложах, ни на балконах. Сомнительно, что он будет дрыгать ногами на танцполе.
Нам продолжает везти. Стоит нам подойти, как места за барной стойкой освобождаются. Две девушки в платьях настолько коротких, что могут запросто сойти за топики, вспархивают с высоких стульев и устремляются в двигающуюся под рваный ритм музыки толпу. А мы спешим занять их места и делаем заказ.
— Сегодня я угощаю. Мы ведь так ещё и не успели отметить твой карьерный взлёт. — Хайме протягивает бармену раскрытую ладонь для сканирования, но тот качает головой и кивает, явно на кого-то указывая.
— Сегодня всё за счёт именинницы.
Слежу за его взглядом и замечаю в ложе второго этажа, расположенной в самом сердце ночного клуба, красивую черноволосую девушку в окружении стильно одетых парней и ярко накрашенных девушек. Создаётся впечатление, будто они — её свита. А она королева, со снисходительным выражением лица принимающая от них подарки и поздравления.
Из подарков, к слову, уже успела образоваться внушительных размеров горка, а точнее гора, на которую именинница даже не смотрит. Её лицо мне кажется смутно знакомым… Кто она? Нет, не припомню.
Впрочем, о красавице-брюнетке в кроваво-красной блузе и облегающих кожаных брючках я быстро забываю, когда бармен ставит передо мной коктейль в бокале, закручивающемся невероятной тройной петлёй (и как вообще из этого пьют?), а Хайме принимается забрасывать меня вопросами:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Как прошли выходные в Аликантаре? Хоросы… тебя не напрягали?
Ещё как напрягали. И бесили, и раздражали. Но это слишком личное, чтобы делиться даже с таким близким другом, как Хайме.
— Всё в порядке. Фелисия замечательная, — пытаюсь перевести разговор в нейтральное русло. — О такой клиентке можно только мечтать. С ней очень легко и приятно работать.
— А с Хоросом? — щурится друг, пытливо вглядываясь в моё лицо, словно намерен поймать и запомнить каждую мою эмоцию.
Вот ведь…
— А что с Хоросом? — пожимаю плечами, стараясь выглядеть пофигисткой, хоть мысли о скором «свидании» не отпускают, накрывают дрожью и чем-то ещё, отчего внутри распространяется непонятный огонь. — С ним я не работаю. Он слишком занят для того, чтобы заморачиваться всякими праздничными подготовками.
— А что второй брат? — Хайме залпом опустошает бокал и просит бармена подлить ему сильры.
С такими темпами мне придётся брать до «Аторры» аэротакси, потому что друг уже будет не в состоянии меня куда-нибудь довезти.
Я не успеваю ни ответить на его вопрос, ни попытаться с него спрыгнуть, потому что в тот самый момент каждой клеточкой своего тела, каждой вздыбившейся на нём волосинкой ощущаю присутствие рядом высшего.
Нет, я не Тёмная и не способна никого учуять, но даже не оборачиваясь, я точно знаю, кто стоит у меня за спиной. Выражение лица Хайме, его округлившиеся глаза только подтверждают мою догадку.
А в следующее мгновение я слышу хорошо знакомый голос с неизменными ироничными нотками:
— Надо же, какие феи!
Оборачиваюсь, встречаюсь с ним взглядом.
— И люди, — тяжело припечатывает Хорос, переводя взгляд на моего друга.
Тёмный, хищный, опасный. От такого хочется поёжиться или задрожать. Но я не позволяю себе ни того, ни другого. Вместо этого расправляю плечи и дарю высшему прохладную улыбку:
— Привет, Ксанор. И ты тоже здесь.
— И я тоже здесь, — эхом повторяет Хорос, оглядывая меня с таким видом, будто мы не виделись с позапрошлого года.
Особенно его интересуют мои ноги, в частности колени и… Опускаю взгляд и спешу одёрнуть юбку, дабы не светить перед высшим ажурным кружевом чулок. Это ведь то же самое, что водить костью перед носом голодного зверя.
Именно такой сейчас взгляд у Хороса — тёмный и голодный. Впрочем, Ксанор быстро берёт себя в руки и, сдёрнув со стула какого-то парня (за шкирку, внаглую), занимает его место справа от меня.
— Я так понимаю, вы тоже приглашены.
— Друг друга моего друга сумел достать нам приглашения, — вру, не моргнув глазом.
Дожила. Смотрю человеку… ну ладно, нечеловеку, а скорее, самой настоящей нечисти, в глаза и лгу не краснея.
— Сколько же у тебя друзей, Эления, — усмехается Тёмный. — А это…
— Хайме Лосано, — представляется мой приятель, скрещиваясь с ним взглядом. — Тоже друг Элении. Близкий.
Я начинаю нервничать. Вот зачем все эти собственнические уточнения и акценты? Я, конечно, хотела привлечь внимание Хороса, возможно, даже вызвать в нём ревность. Но уж точно в мои планы не входило организовывать Хайме неприятности и проблемы. А именно это сейчас читается в хищном выражении лица Тёмного.
Неприятности и проблемы. Для моего приятеля.
— Я вот тоже недавно пытался подружиться с сонориной Лэй. Не вышло.
— Мы просто друзья, а не то, о чём ты подумал, — тихо шиплю-просвещаю Хороса.
Атмосфера накаляется, и мне всё кажется, что мне в одно место впиваются осколки «петлевого» бокала, коктейлю в котором я так почти и не уделила внимания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Зато тебе уделил внимание Хорос-младший. Ты ведь этого и хотела, Ленни, так что поздравляю, наслаждайся и радуйся.
Хорос подаётся ко мне и шепчет на ухо, почти касаясь меня губами:
— Рад это слышать, Ленни. — А потом громко предлагает, указывая на балкон именинницы: — Может, присоединитесь к нам?
— Нет, мы… — заикается было Хайме, но я его быстро перебиваю:
