Ивановича перевели из реанимации в палату седьмого. Теперь за ним требовался уход. Евгений нанял сиделку, но Елена Николаевна каждое утро приезжала после процедур со свежим обедом. Соня приезжала после работы. Она находила в себе силы, глядя на парализованного мужчину, подбодрить и вселить надежду. Говорила, но не была уверена, слышит ли он её и понимает ли.
– Знаешь дед, – держа его за руку, говорила она, – тебе здесь не дадут залёживаться и выпишут через месяц. Давай договоримся с тобой, что за этот месяц ты одолеешь коляску. Кормить тебя и поить я смогу. А как я такого большого дядю буду поднимать? Нам с тобой можно будет гулять в саду. Или ты предпочитаешь лежать? Давай так, я тебе задам вопрос, а ты мне моргнёшь один раз, если «да» и два раза, если «нет». Тебе нравится здесь лежать? – Нет! – Не будешь филонить на занятиях? – Нет! – Ты мне доверяешь? – Да! – Дедуля, ты молоток! – Соня поцеловала деда несколько раз. – Обещаю ничего никому не говорить, но и ты меня не подводи. Отдыхай. Я приеду завтра после работы.
Соня, посещая деда девятого числа, столкнулась с Никитой и его отцом.
– Как дед сегодня? – она посмотрела на брата.
– Лучше. Доктор сказал, положительная динамика есть. Ты сегодня, чем занята?
– Навещу деда и буду свободна. Есть предложения?
– Неделя было сумасшедшей. Может, сходим куда-нибудь? – Пап, езжай домой, а меня Соня привезёт.
– Хорошо, но будь на связи.
– Пойдём к деду, пусть удивится.
– Ник, а ты разговаривай с ним, рассказывай. Кто знает, может часть сознания вернулась? Знаешь, чего я жду? Чтобы он пожал мои пальцы. Я положу свою руку в его ладонь, а он её сожмёт. Потом мы научимся держать ложку, и есть самостоятельно, а чуть позже купим ходунки. Это такая штука, как высокий табурет с ручками. Переставляешь его вперёд и делаешь шаг. Мы всё сумеем. Дедуля, ты будешь есть творог или пюре?
– Сонь, дед не говорит.
– Много ты понимаешь. Ты когда мне в глаза смотришь, видишь, довольна ли я чем или нет?
– Вижу.
– Вот и я вижу, что творог мы оставим на вечер, а пюре съедим сейчас. Отец кормил деда, но без десерта. Так?
– Ты экстрасенс?
– Бери выше! Я волшебник.
Так за разговором в шутливом тоне, внуки накормили деда, поцеловали и вышли из палаты.
– Ник, ты не против нашей прогулки втроём? Меня Антон привёз.
– Куда поедем? – спросил Никита, подавая руку Антону для приветствия.
– Ты на автодроме был?
– Нет.
– Туда мы и поедем. Если приятель мой на месте, будет возможность проехать на карте.
Вернув Никиту родителям, Антон и Соня вернулись домой. Соня, готовя ужин, слышала, как муж разговаривал с кем-то по телефону.
– Соня, поедем завтра за город? Виктор приглашает к обеду на шашлыки.
– Поезжай один, у меня дел дома накопилось, да и настроения особого нет. А с Ириной молчать не получится. Если заскучаю, позвоню Наташе или прогуляемся с ней в парке.
Ещё три недели назад, Софья бы удивилась молчаливому согласию мужа ехать самостоятельно, а теперь она была уверена, что Антону просто нужно уехать. После злополучной пощёчины прошла неделя. Отношения были ровными, но не близкими. Антон избегал близости, а Соня её не хотела.
Проводив мужа, она проехала в супермаркет, заехала в аптеку. Недомогания, тошнота и головокружение стали чаще. Нужно было исключить беременность, но полоски только подтвердили её. Справившись с новостью, она набрала номер телефона Ирины – жены Виктора.
– Я тебя не отвлекаю? – после приветствия спросила Соня.
– Я бездельничаю под кондиционером. Вчера отмечали день рождения приятеля в ресторане, Виктор до сих пор в себя не может прийти.
– Поехали бы на дачу. Там бассейн, свежий воздух.
– Какая дача, Соня. Он до кровати еле дополз. Хорошо если к вечеру человеком станет.
– Ира, я по делу. Ты обещала мне рецепт. Хочу Антона удивить.
– Сейчас пришлю. Балуешь ты его, а он этого не ценит.
– Ты о чём?
– К слову пришлось. Балуй мужа.
«Получается, вас обманывают, Софья Андреевна, а вы и не догадываетесь. Лучшая защита – это нападение. Всё так и есть. Эти таинственные звонки, шашлык, который и не собирались жарить. Где же ты можешь быть, Антон Ветров? Ладно. С этим разберёмся, но позже. На ближайшие дни у меня есть более важное дело. Завтра запишемся на приём и подтвердим или опровергнем тест».
Антон вернулся около семи вечера, застав жену за утюжкой белья.
– Как всё прошло?
– Нормально. Я выпил только бокал вина.
– Ужин на плите. Разберись сам, если я отвлекусь, продолжить утюжить дальше, у меня желание исчезнет.
В четверг она попала на приём, и диагноз: «беременность пять недель» подтвердился. Особой радости она не испытала, подумав о странном поведении Антона. Они заканчивали проект, работы было много и не хотелось принимать решение между делом. «Дождусь выходного и поговорю с ним обо всём»
В субботу Антон сам начал разговор о встрече с Никитой.
– Мы сегодня не встречаемся. Он едет с родителями за вещами к школе. До занятий две недели. Но я планирую поехать к деду. Ему гораздо лучше, и через пару недель его выпишут домой.
– Сонь, я отъеду на пару часов. К обеду вернусь. Задания будут?
– Нет. В холодильнике всё есть. Обед я приготовлю, как обещала.
Возвращаясь из больницы от деда, она получила сообщение на телефон, но открыла его только в квартире. Это были фотографии. На одной Антон целуется с женщиной, на другой – идёт по улице с той же женщиной в обнимку. «Надо же, как интересно. И как ты мне это объяснишь? – спрашивала она вслух, глядя на семейное фото. – Кризис среднего возраста? Нужна ли тебе моя новость при таких обстоятельствах?»
Она не закатила скандала у порога, а дождалась, когда Антон закончит с обедом.
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
– Нет.
– Может, объяснишь мне это, – она протянула свой телефон.
Он молчал минуту не меньше, а потом, глядя куда-то мимо Сони, сказал:
– Это Ольга, моя первая жена. Первый раз мы встретились случайно. Перекинулись парой фраз, обменялись телефонами и разошлись. Прошли две недели, она звонила, но я отказывался от встреч. А второго позвонил сам, когда не смог до тебя дозвониться. Сонь, я не знаю, что на меня нашло, но это случилось. Я сам себя ненавидел, поэтому был так зол не на тебя, на себя, а пощёчину дал тебе. Сонь, я не был на даче, но я не был и с ней.
– Про дачу я знаю. Что будешь делать дальше? Оставишь меня
