-До четверга. - Ровным голосом перебил его Змей.
-Что?
-В четверг вас не должно здесь быть.
Змей встал и, держа трость в руке, вышел из кабинета. Едва он оказался во дворе невысокого дома, с облегчением оперся на трость и прикрыл глаза, наслаждаясь свежим деревенским воздухом.
-Я думаю он там в штаны нассал. -Усмехнулся Толян, спускаясь с крыльца. -Все лебезил передо мной, что уже завтра они с женой выезжают из этого дома.
Змей прошел в круглую беседку, стоящую в тени ветвистых яблонь. Присев на скамейку, он скептическим взглядом обвел двор и дом.
-Как думаешь, к зиме успеем?
-Да хрен знает. Если чурок наймет, то, думаю, да. Если Васькиных из ‘Алмаза’, то вряд ли. Ты же знаешь, какой этот мудила нудный. Он тебе фундамент полгода заливать будет, ‘соблюдая все пропорции’. - Передразнил знакомого Толян.
-Васька не надо. Давай азеров. Только проследи за ними.
-Базаришь, брат.
Они сидели в тишине, слушая веселый лай дворовых собак. Где-то вдалеке было слышно мычание коров и раскатистый звон колоколов, созывающий прихожан на вечернюю службу.
-В церковь заехать надо. - Змей поднялся, потягиваясь, разминая ноющую спину.
-Без проблем.
-Я даже не знаю, Лера…Он ведь молоденький, а я…
За столиком известной во всем городе кафе ‘Шоколадница’ сидели Оксана и Валерия. Брюнетка нервно крутила в руках чашку с ароматным кофе, а блондинка смотрела на нее с завистью.
-Блин, Оксана, какая разница, младше, старше, главное, что Чеслав тебя любит! Я очень рада, что он сделал тебе предложение. И перестань уже крутить этим кофе, ты же знаешь как я его люблю, но мне нельзя. -Уныло сказала Лера, поглаживая свои большой живот.
-Ой…Извини. -Улыбнулась ей в ответ Оксана. Она с восторгом в глазах смотрела на то как нежно Лера поглаживает себя по животу. Девушка даже завидовала подруге. Она тоже мечтала о ребенке, но понимала, что Чеслав еще слишком молод, чтобы становиться отцом. Чеслав. Оксана грустно вздохнула, но ее сердце пело от счастья. Вчера вечером, Чеслав сделал ей предложение. По-началу девушка подумала, что он шутит, но увидев решительность в его глазах, испугалась. Она безумно любила его, но была старше на пять лет. К тому же она бывшая проститутка с сестрой от матери наркоманки. Каждый раз, когда Чеслав говорил ей, что любит ее, сердце замирало, раздираемое противоречивыми чувствами. С одной стороны, она любила его так, как еще никого в своей жизни, с другой- он был еще несовершеннолетним, и она чувствовала себя неуютно, рядом с его друзьями и матерью.
-Так, все! Мне надоело смотреть на твою кислую мордочку. -Грозно заговорила Лера, выдергивая подругу из задумчивости. - Между прочим, Змей купил эту деревушку ради вас. Чтобы оставить вам дом, где вы могли бы жить вместе с матерью Чеслава.
-Я знаю. И от этого мне еще больше неловко.
-Прекрати! Вы с Чеславом стали для него семьей. Он любит вас и желает счастья. Да и не может он там больше жить. Говорит, что все в этом доме напоминает ему Натку.
При упоминании о подруге Лера сразу сникла. Как же она соскучилась по Наташе. Вот уже восемь месяцев она ничего не слышала о ней, и страшно переживала. Они с Толяном решили, что если у них родиться дочка, то они назовут ее Натальей. Лера вспомнила о том, что говорил Толя, и молила господа, чтобы он оказался прав и та девушка, которую он видел в автобусе действительно оказалась Наташей. Ведь если бы подруга нашлась…Господи, если бы она нашлась, у Змея был бы шанс все исправить. Они оба заслужили второй шанс. Лишь бы только Толя оказался прав…
- Верую во единого Бога, Отца Вседержителя, Творца неба и земли, видимого же всего и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия Единородного и от Отца рождённого прежде всех век: Бога от Бога, Свет от Света, Бога истинного от Бога истинного, рождённого, не сотворённого, Отцу единосущного: через Него же было создано всё. Ради нас, людей, и ради нашего спасения сошедшего с небес и воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы, и вочеловечившегося…
Наталья стояла возле кандила (прим. автора кандил - стоящий перед иконами в православном храме большой подсвечник) перед иконой Спасителя и шепотом повторяла молитву вслед за отцом Иоанном. Поправляя спадающий с головы платок, она поняла, что ее руки трясутся. Сегодняшняя встреча с Анатолием разрушила ту, тщательно выстроенную, стену в ее душе, освободив поток воспоминаний, отчаяния и боли.
Она не забыла. Помнила все до мельчайших подробностей. И хотя, где-то глубоко в душе она хотел снова увидеть Змея, страх был сильнее. Она боялась. Боялась, что если он найдет ее, то уже никогда не отпустит.
-… И во единую, святую, вселенскую и апостольскую Церковь. Исповедую единое крещение во оставление грехов. Ожидаю воскресения мёртвых и жизни будущего века. Аминь.
Наташа, перекрестившись, затушила догоравшие свечи. За спиной открылась входная дверь и кто-то едва слышно зашел в церковь. Мягкие шаги были практически не слышны, однако стук чего-то металлического о мраморный пол эхом разносились по церковному залу. Обернувшись, посмотреть на вошедших, Наташа замерла.
Змей в нерешительности стоял перед дверями храма. Как давно он не был в церкви. С того самого дня, когда он похоронил Марину. Сжав трость, он резко открыл дверь и сделал шаг внутрь. Пахло лампадным маслом и кадилом. Четкий и громкий голос священника разносился по церкви, поглощаемый стенами. Народу в храме было немного. В основном старики. В центре, у алтаря стоял большой кандил, рядом с которым располагались две иконы, которым, как знал Змей, нужно было поклониться в первую очередь. Сделав пару шагов, Змей замер.
Казалось, что время остановилось. Все вокруг не имело уже никакого значения. Сердце бешено стучало в груди, с каждым вздохом ускоряя темп. Тело словно оцепенело, забыв, что должно двигаться.
-Ты!? -Одновременно произнесли они, нарушая мерную молитву священника. Когда ты смотришь на любимого человека, все вокруг перестает существовать, кроме его дорогих сердцу глаз. Сердце набирает обороты, бешено колотясь в груди, в горле застревает ком, и ты не можешь сказать ни слова, хотя слова в этот момент и не нужны. Ты смотришь на любимое лицо, стараясь запомнить каждую частичку, не пропуская ни миллиметра. Впитываешь в себя ни с чем не сравнимый запах, который узнаешь в толпе из тысячи. Руки дрожат, а пальцы сводит судорога от желания прикоснуться, почувствовать кожей теплоту и нежность любимого тела. Так хочется прижать к груди и никогда больше не отпускать.
Что чувствуешь, когда смотришь в глаза своему самому жуткому кошмару? Страх. Липкий, проникающий в каждый уголок твоей души страх, заставляющий сжаться сердце в комочек. Так хочется зажмуриться и закричать, но воздуха в легких не хватает, потому что ты забыла сделать вдох, и теперь, вместо крика из горла вырывается лишь жалкий всхлип. Ладошки сжимаются в кулаки, и ты мысленно готовишься к тому, что вскоре придется защищаться. Ты вновь и вновь повторяешь про себя, что все это не правда, всего лишь очередной кошмар, который сниться тебе каждую ночь. Но не смотря на весь тот ужас, что каждый раз будит тебя по ночам, ты, словно сумасшедшая, просишь бога повторения. Умоляешь с каким-то мазохистским наслаждением, чтобы еще хотя бы разок взглянуть в глаза своему самому жуткому кошмару.
