— Не волнуйся, — сказал Джей. — Мастер Йода и мастер Лим по-своему знают тебя лучше, чем ты сам. Даже я кое-что о тебе знаю, юный Уи. Жизнь в нашем мире никогда не была легкой, но все мы видим в тебе то, что ты видишь сам — хорошего человека, который однажды станет хорошим рыцарем-джедаем. Решай и действуй, падаван. Не каждое твое решение будет правильным, но большинство будет, и никто из твоих учителей не боится, что ты перейдешь на темную сторону.
В глазах мальчика промелькнуло что-то вроде осторожной надежды пополам с облегчением.
— Спасибо, — сказал Уи.
— Возвращайся в постель, хорошо? И пусть тебе приснятся сны.
Фраза была явно неудачной. Лицо Уи снова омрачилось.
— Н-нет, — пробормотал он. — Спасибо, я лучше позанимаюсь.
Он принялся регулировать тренажер, в настоящий момент подогнанный для какого-то инородца с ластами.
— А как насчет Лазутчика? Она может перейти на темную сторону, как вы думаете?
Джей покачал головой.
— Извини за откровенность, Уи, но ей всегда было труднее, чем тебе. Она годами боролась с искушениями — с желанием обманывать, списывать у других детей, подставлять других учеников, чтобы улучшить собственные оценки. Она не могла играть по "нормальным" правилам, но при этом всей душой стремилась жить достойно, несмотря на свои ограниченные возможности. С ней все будет в порядке — при условии, что она останется в Ордене. Если бы ее вышвырнули, возможно, обида могла бы увести ее на темную сторону. Она могла бы решить, что мы ее предали.
— Я тоже об этом подумал, — сказал Уи. — Я всегда думал, что ее отошлют в Сельхозкорпус, но теперь я понимаю, почему они этого не сделали. Нет, дело не в том, что мастер Йода ее пожалел. Просто она уже прошла испытание, которое остальным из нас еще только предстоит пройти на этой ужасной войне.
— Лазутчик мне вчера пожаловалась, как ее раздражает, что такой маленький мальчик может быть таким мудрым, — заметил Джей. — Я начинаю понимать, что она имела в виду.
Уи фыркнул и уселся на тренажер. Он сделал десяток рывков, выжимая вес. Никакого использования Силы, только животное тело, только ноющие мышцы ног, только затрудненное дыхание, питающее кислородом клетки. Как же это здорово — работать с железом. Дело в том, что сегодня Уи приснился еще один сон — самый страшный из всех предыдущих. Намного страшнее того, в котором он и окровавленная Лазутчик в одной комнате с Асажж Вентресс…
"Нет. Выжимай металл. Не думай, не думай, не думай".
Но как только Уи делал паузу, перед глазами снова вставали картины из давешнего кошмара.
— Мастер Марук! — позвал он, когда Джей направился обратно в каюту.
— Да?
— Вы боитесь смерти?
— О смерти я думаю меньше всего, — ответил джедай. — Мое дело — жить достойно, оборонять Республику от врагов, защищать ее народ, присматривать за моим кораблем, моим оружием и моим падаваном… О моей смерти, — сказал он с легкой улыбкой, — пусть думает кто-то другой.
* * *
Космопорт Финдара, "Ворота Внешнего Кольца". Финдианцы, знаменитые на всю галактику своим мрачным сарказмом, были высокими, худощавыми и угрюмыми существами. У них были желтые глаза с красными прожилками и несоразмерно длинные руки, так что, шагая в толпе пассажиров, они волочили свой багаж по полу. Пробираясь через переполненную космическую станцию, путешественники купили у торговца шарики воздушного хлеба и стим-каф, который здесь наливали не в чашки, а в эластичные "груши". Даже переработанный воздух имел какой-то странный запах, а вкрадчивый синтезированный голос, доносившийся из динамиков, саркастически растягивал слова, отчего их собственное корускантское произношение казалось резким и отрывистым:
— Если хотите, чтобы ваших дроидов арестовали и обыскали, не забудьте отправить их гулять без сопровождения.
— Ты слышал? — прошипела Лазутчик и постучала ногтями по голове своего Р2. — Так что будь паинькой.
Из-под купола дроида донеслось приглушенное непокорное сопение.
Они стояли в очереди за билетами на следующий перелет — от станции Джоран до космопорта Вжун. На этот раз они изображали семью Кориксов.
— Поездка деловая или развлекательная? — скучающим голосом спросил служащий, когда подошла очередь Джея Марука.
— В основном развлекательная.
— На Вжун? — уточнил служащий. — Ну-ну.
— Ну… я на это надеюсь, — добавил Джей Марук с хорошо сыгранной дрожью в голосе. — Я по профессии химик, специалист по химии воды, и мне всегда хотелось заняться изучением знаменитых кислотных дождей. Детишки будут просто… э-э… играть на берегу и так далее…
— Ого! Думаю, им будет весело. — Служащий бросил взгляд на Лазутчика. — Во всяком случае, ее мордашка при этом не пострадает. Кстати, я вижу только одного ребенка. То ли я ослеп, то ли вы не умеете считать.
— Мой сын пошел в… э-э… в заведение, — сказал Джей. — Вот его удостоверение.
Служащий принял документы. Это была прекрасная работа, лучшая из джедайских подделок, но все равно сердце Лазутчика учащенно забилось, когда чиновник, хмурясь, пролистал карту.
— Если хотите, чтобы ваших дроидов арестовали и обыскали, не забудьте отправить их гулять без сопровождения.
— Все в порядке, — подсказал Джей.
— Во как, представьте себе мое облегчение, — ответил служащий, возвращая карту. — Поставьте дроида на весы рядом с сумками, пожалуйста.
Лазутчик подпрыгнула, когда ее плеча что-то коснулось. Обернувшись, она увидела перед собой изношенного дроида, с которым она познакомилась на борту "Обоснованного сомнения".
— Неряха! — Дроид вздернул голову. — То есть, Солис! — сказала Лазутчик. — Куда-то улетаешь?
— В некотором роде. Вообще-то я хотел попросить вас об одной маленькой услуге, — произнес дроид. Он показал рукой на зону общепита, расположенную вверху, над залом ожидания. — Я должен встретиться с товарищем вон в той забегаловке. Туда идти всего минут пять, но, как я понял, два дня назад Торговая Федерация атаковала космопорт "Главный Узел", и сейчас финдианцы очень серьезно относятся к мерам безопасности.
Лазутчик непонимающе уставилась на него.
— Я буду "дроидом без сопровождения", — объяснил Солис.
— О! — сказала Лазутчик. — Я об этом не подумала.
— Финдар, среди прочего, известен своим БПОИ — Бюро по борьбе с преступным одушевленным имуществом — которое с увлечением коллекционирует и перепродает разумные объекты вроде меня. Поскольку мне бы не хотелось быть схваченным и перепроданным, я подумал: не согласитесь ли вы сопроводить меня до места встречи?
Джей Марук был занят укладыванием непослушного Р2 на весы, но Лазутчик перехватила взгляд трех глаз мастера Лим.
— Иди, — улыбнулась женщина-гран. — Это будет твое сегодняшнее доброе дело. И на обратном пути забери своего брата, если встретишь.
Солис поклонился:
— Я буду очень обязан.
Они быстро зашагали по переполненному залу ожидания; Лазутчик пробиралась через толпы финдианцев, Солис следовал за ней.
— Ты той же модели, что и дроид, называющий себя слугой Уи, верно?
— У вас хорошие глаза.
— Ты не… Хотя погоди. Дроиды вообще обижаются?
— Обычно нет, — двусмысленно сказал Солис.
— М-м.
— Попробуйте меня обидеть.
— Ну, я просто подумала… эм-м… наверное, твой хозяин выбросил тебя на улицу, потому-то ты и не покрашен… ну и в таком духе. Я ужасно любопытна, когда заходит речь о таких вещах. Меня за это чуть не отправили в… чуть не выгнали из школы, где я учусь, — торопливо закончила Лазутчик.
— Меня не выбросили. Хотя, пожалуй, вы могли бы сказать, что я потерял работу.
Солис указал на лестницу, и они двинулись вверх.
— Мы были изготовлены как дроиды-лакеи — Фиделис и я.
— Личные киберслуги, — ухмыльнулась Лазутчик. — Уи нам рассказал.
— Именно так. При выпуске нас запрограммировали выполнять довольно широкий диапазон… домашних обязанностей. Как правило, изготовители одушевленного имущества считают, что, если взять интеллектуальную модель, снабдить ее широким спектром возможностей и способностей и отправить выполнять работу, требующую определенной прозорливости и инициативы — то есть, по сути, позволяющую ему жить собственной жизнью — то такое имущество почему-то вырабатывает собственную индивидуальность и независимое суждение.
Лазутчик не была уверена, считать ли это замечание ироничным.
— Следовательно, в нашем случае фундаментом программирования была верность — абсолютная верность покупателю, прошитая на аппаратном уровне.
— Но верность была только с твоей стороны, — отметила Лазутчик. — Потому что твои хозяева тебя прогнали, как я понимаю.
