Korthals de Provence
Кортальсы Прованса
В 1901 году мсье Шарль Прюдоммо основал клуб, членами которого могли стать владельцы собак лишь одной весьма примечательной породы. Ради точности дадим полное наименование: le griffon d’arrêt à poil dur Korthals. Иначе, жесткошерстный грифон, выведенный мсье Э. К. Кортальсом. Нет лучшей породы для тех, кто любит собак усатых, бородатых, косматых, лезущих обниматься всякий раз, когда они вымокли и извозились в грязи. Мы держим кортальсов уже четверть века, свыклись с ними, даже, пожалуй, можно сказать, что не можем без них обходиться. Для нас дом без этих косматых созданий как будто пуст и необжит.
Кортальсы любят влагу. Покажи кортальсу пруд, озеро, болото, а за неимением таковых хотя бы грязную канаву, и он окажется в своей стихии. Возможно, из-за недостатка упомянутых удобств в Провансе и не так много кортальсов, несмотря на их потрясающее обоняние, как будто специально созданное для охоты на летающую дичь. Я твердо верил, что разводят кортальсов лишь на севере, в более влажных областях Франции.
Но Прованс опять удивил меня. Не так давно мы лишились одной из наших собак, жившей с нами долгое время, и жена решила найти замену к моему дню рождения. Она обнаружила аккредитованного члена клуба кортальсов в часе езды от дома, в Марселе. Его сука как раз разродилась одиннадцатью щенятами, и жена, тайком от меня наведавшись туда, выбрала одного из них. И вот, когда мой подарок достаточно подрос, чтобы покинуть лоно семьи, мы отправились в Марсель.
До этого я никогда не посещал людей, разводивших собак на продажу, и ожидал увидеть хозяйство сельского типа если не с дюжину акров, то хотя бы просторный сад. Но мы колесили по запутанным пригородным улочкам Марселя, и сады становились все крохотнее, в них и кошке было б тесно. Дома, экономя место, громоздили этаж на этаж. Наконец мы прибыли. Здесь уже и пятачок палисадничка никуда не втиснешь. Жилые помещения дома нахлобучены сверху на гараж, сбоку прилепилась терраса, на которой и находился весь выводок, при мамаше и перепелке, нервно вышагивающей по полу деревянной клетки.
Собаковод в шортах и футболке-безрукавке приветствовал нас от лица всех присутствовавших.
— Вот, прошу, — он поднял с пола нечто напоминавшее хомяка-переростка. — Все бумаги на нее оформлены, татуировка на месте. Звать ее Сони.
Следует пояснить особенности регистрации породистых собак во Франции. Документы изготовляются в трех экземплярах, указываются происхождение, дата рождения, данные собаковода. Личный код собаки татуируется в ее ухе и заносится в центральный банк данных вместе с данными владельца. Имя же выбирается не вполне свободно. Каждому году присваивается своя заглавная буква; имена собак, рожденных в том году, должны были начинаться с «официальной» буквы «С», отсюда Сони. Не желая, чтобы собака наша именовалась в честь телевизора, мы все же переименовали ее в Нелли.
Шестинедельная Нелли выглядела очаровашкой. Собаковод посадил ее возле клетки с перепелкой. Нелли и перепелка переглянулись и враз отвернулись друг от друга.
— Я приучаю их к запаху дичи с рождения. В смысле обоняния вам повезло. У нее исключительный нюх. Ни одна птица не уйдет.
Нелли зевнула, потянулась, улеглась и сразу заснула.
Я не скрыл своего удивления столь южному расположению питомника кортальсов, и хозяин дома, как будто вспомнив нечто важное, поднял указательный палец. Его собаки не просто кортальсы, сказал он, но провансальские кортальсы, а точнее — марсельские, Korthals de Marseille. Дальнейших разъяснений, с его точки зрения, уже не требовалось.
Увидев, что я не вполне понимаю разницу, он все же добавил:
— У них марсельский характер. Не такой, как у северных.
За три года жизни с Нелли мы поняли, что он имел в виду. Непонятно, каким образом, но определенные черты двуногих обитателей Марселя Нелли действительно усвоила. К примеру, склонность к преувеличениям. Слегка уколов лапу, она вела себя так, как будто ей грозит ампутация. На пищу она всегда набрасывалась, как будто ее неделю не кормили. Посетителей подвергала подробнейшему осмотру и обнюхиванию. В бойкости ей не откажешь, в общении с себе подобными она никогда не гнушается собачьими эквивалентами похлопывания по плечу, тычков пальцем в грудь и локтем под ребра. Шумная особа, гавкает в широком тональном диапазоне, переходя на писк и фальцет, всегда поднимает гвалт, стоит хоть на секунду задержаться с выходом на утреннюю прогулку. Ее можно определить эвфемизмом, который часто применяют к такого рода нахальным личностям: dynamique, динамичная. И она, вне всякого сомнения, остается лучшим подарком к моему дню рождения.
L
Lactaires
Рыжики
Наступает осень, и в лесу появляются согбенные фигуры, уткнувшие носы под кусты, зажавшие в руках корзинки, ведра, пластиковые мешки. Идет грибная охота. Кому повезет, натыкается на гриб, главным образом оранжевый с зеленоватыми пятнами, в высшей степени почитаемый провансальскими поварами. Pinen, иначе lactarius deliciosus, lactaire délicieux или просто lactaire — рыжик.
Семейство lactaire обширно, включает оно и такие виды, от которых вам не поздоровится или которые зубом не возьмешь. Но délicieux свое имя восхитительный, дивный, прелестный заслужил, если его правильно приготовить, он превосходен. Растет délicieux по большей части среди сосен, которых в Любероне немало, на песочке. У него вогнутая шляпка поперечником от пяти до пятнадцати сантиметров, короткая ножка. Разрежешь его — и на срезе выступит рыжевато-желтый млечный сок. Тот же сок выступает из гриба, если его сжать.
Не пугайтесь. Разрежьте ваши lactaires на толстые полоски, поджарьте в сковороде на оливковом масле с чесноком и петрушкой. Насыщают они не хуже доброго бифштекса. Могут они, правда, вызвать совершенно безвредный побочный эффект, пугающий непосвященного: от солидной порции рыжиков рыжеет моча, о чем обычно не сообщается в кулинарных книгах.
Lauzes
Плитняк
Люберонский известняк часто иронически называют мрамором бедняков. Действительно, известняк намного дешевле мрамора, в обработанном виде не столь гладок, не столь плотен. Поверхность его пористая, слегка абразивная. Но у него свои преимущества. Он мягче, теплее мрамора. Старея, утрачивает белесость замазки и приобретает приятный серый оттенок. Кроме того, в Любероне он всегда под рукой, здесь его буквально горы.
Еще одной милой сердцу строителей особенностью обладает известняк. Это слоистый камень, он откалывается от скалы массивными слоями, пластами, которые называют lauzes. Пласты эти используют для сооружения разграничительных стен, выполняют из них bories, традиционные каменные дома, их укладывают по краям кровли на черепицу, чтобы мистраль не задрал ее кверху, не рассыпал. Кое-где можно встретить старые церкви, крытые таким плитняком в дни, когда обработка камня не была столь простым делом, как в наши дни, а цемент еще не завоевал современных позиций.
Иной раз камни, выглядящие древними, вовсе таковыми не являются. То, что кажется обветренными lauzes, на деле представляет собой плиты, недавно прибывшие из каменоломни, но искусственно состаренные с помощью сажи и солярового масла. Это называется «косметической архитектурой» и популярно среди хозяев, желающих наложить на свой новодел видимость веяния времени.
Lavande et Lavandin
Лаванда и лавандин
Что бы изображали на почтовых открытках, если бы не лаванда? Бесконечные ряды, бескрайние поля лаванды с древней постройкой на заднем плане или с сияющей физиономией крестьянина на переднем. Лаванда — флаг Прованса. В Кустелле действует музей лаванды, проводятся фестивали и ярмарки лаванды, существует и Appellation d’Origine Controllee, отмечающий наилучшее, самое ароматное. Вне всякого сомнения, лаванда — одно из наиболее ошеломляющих летних зрелищ. Но в лаванде кроется много больше, чем просто услада для взора. Лаванда имеет и практическое применение.
На кажущемся парадоксальным пути от лавандовых полей к вашей стиральной машине лавандовое масло используется для моющих средств такими гигантами гигиены, как «Проктер-энд-Гембл», «Хенкель», «Колгейт». С тех пор как древние римляне начали добавлять лаванду в воду для ванн, она прочно вошла в состав различных сортов мыла, моющих и парфюмерных гелей, кремов, дезодорантов, ароматизируя воздух, белье, кожу своим характерным вяжущим ароматом.
Чаще всего то, что вы считаете лавандой, оказывается лавандином, гибридом, иногда непочтительно именуемым «лавандовым ублюдком» и представляющим собой гибрид lavande fine, растущей на высоте шестисот метров над уровнем моря и выше, и lavande acpic, растущей ниже шестисот метров.
