Воины, собравшись вокруг, внимательно слушали Оперенную Стрелу. Один за другим поднимались они, чтобы высказать свое мнение.
— Разгадывать сны может только наш жрец Хавандшита, — сказал первый, которого звали Старый Ворон. — Подождем, пока он вернется.
— Нет, — возразил второй, которого звали Чотанка, что означало флейта. — Этот совет плохой. Дух послал нам сон, чтобы мы не сидели сложа руки, пока нет Хавандшиты. Давайте сами подумаем, что означает этот сон.
— Возможно, — сказал третий, — что медведь направился к остаткам бизоньих туш, думаю я.
— Да, — подтвердил четвертый. — Конечно, туда. Сон открыл нам глаза.
— Хау, хау! — разнеслось по кругу Совета.
И снова заговорил брат Матотаупы.
— Тогда спрошу я вас, мужчины, кто среди нас тот большой воин, который может убить медведя, прежде чем он нападет на наших мустангов, а то и разорвет на части наших детей?
Вопрос был встречен долгим молчанием.
— Матотаупа далеко, — сказал Старый Ворон, старейший на Совете.
— Кто из мужчин может один на один бороться с медведем? — спросил другой, Чотанка.
Оперенная Стрела слушал это с неудовольствием.
— Кто же из мужчин выйдет на схватку с медведем, пока Матотаупа далеко? — спросил он резко. — Я думаю, тот, кому во сне явился дух. Я, брат Матотаупы! Я выйду! Я пойду на юг, чтобы победить чудовище! Я сказал, хау. Кто хочет меня сопровождать, пусть идет!
Мужчины молча смотрели на огонь Совета, затягиваясь из своих трубок. Наконец вызвались двое: Старый Ворон и старший сын Антилопы, которого чаще всего называли Сыном Антилопы.
И брат Матотаупы, вооруженный копьем, луком, эластичной палицей и длинным ножом, с колчаном, полным стрел, отправился в путь. С чувством особенного беспокойства провожали люди охотников. Правильно ли истолковали сон? Вернутся ли воины живыми?
На следующий день около полудня Молодые Собаки, несущие дозор, заметили небольшую приближающуюся группу. Это возвращался Хавандшита с Четаном. У жреца на этот раз были только три лошади, и свободную вел Четан.
Харка от всего сердца радовался возвращению друга, но старый жрец был ему неприятен. Мальчик уже так привык к отсутствию Хавандшиты, и вот тот едет. Что скажет жрец о белом госте, об охоте на медведя, на которую отправился Матотаупа?
Когда Хавандшита с Четаном приехали в стойбище, Унчида и Уинона принялись устанавливать типи жреца. Женщины из типи Чужой Раковины смотрели на них. Они охотно помогли бы, но установка типи жреца доверялась только Унчиде, известной знахарке, которая умела лечить раны.
Четан с помощью Харки позаботился о лошадях, потом выкупался. Он пообещал мальчику вечером явиться в типи вождя и обо всем рассказать. Рассказать столько, сколько он может рассказать.
Как только была установлена типи жреца, Хавандшита позвал к себе Чужую Раковину. Видно, жрец хотел у него разузнать обо всем, что произошло без него.
Потом Хавандшита обошел стойбище, заглянул в табун, осмотрел окружающий кустарник, зашел в типи Чужой Раковины и долго рассматривал разорванное изображение медведя. С Чужой Раковиной он вошел в типи вождя, конечно, ему надо было поговорить и с белым человеком.
Вечером он велел мужчинам разжечь в стороне от стойбища костер и приступить к танцу медведя, так как дух медведя тяжко оскорблен. И снова слышалось ворчание и урчание людей, и колеблющиеся тени танцующих были видны сквозь кустарник.
Вечером Четан пришел в типи к Харке. Харка прежде всего рассказал старому другу все, что слышал от белого человека о договоре Верховного вождя дакотов с Большим Отцом белых в Вашингтоне. Не знает ли что-нибудь об этом Четан?
Да. Четан знал. Об этом договоре Хавандшита говорил с большими вождями племени и с известнейшим жрецом и вождем — Татанкой-Йотанкой. Татанка-Йотанка собирается посетить стойбище рода Медведицы, потому что здесь, у южной границы земель дакотов, происходит что-то непонятное, и он хочет обо всем этом иметь свое мнение.
— А что думает Татанка-Йотанка о тайнах белых людей? — спросил Харка.
— Должны ли мы держаться подальше от этих тайн или следует их узнать и пользоваться ими?
— Мы должны поскорее добыть себе мацавакены, но про заколдованные зерна золота нам надо молчать.
— Хорошо. — Такие советы были по душе Харке.
Значит, отец был прав, выбросив в реку золотое зерно, и желание Харки иметь мацавакен — справедливо. Татанка-Йотанка поистине великий жрец. Только одну задачу и он не разрешил: как краснокожим добыть мацавакены, если надо сохранить в тайне золото, если его нельзя обменивать на оружие? Такого количества шкур, на которое можно было бы приобрести мацавакены, у краснокожих нет. Шкуры, добываемые на охоте, нужны для изготовления типи, одежды, одеял. Конечно, кое-что из них можно бы оставить для обмена… Но столько! Да ведь для этого пришлось бы уложить целое стадо бизонов! А разве можно уничтожать стада бизонов?
От костра доносилось ворчание и урчание воинов, танцующих медвежий танец. И эти звуки напоминали всем о том, что вожди — на охоте, а род Медведицы, как установил Хавандшита, тяжело оскорбил духа медведя. И хотя жизнь как будто шла своим чередом, от типи к типи ползло какое-то беспокойство.
Наутро прискакал на взмыленной лошади Старый Ворон. На топот и крик собрались все. Когда он соскочил с коня, стало видно, что выражение его лица не предвещает ничего хорошего.
— Оперенная Стрела мертв! — кричал он. — Его разорвал медведь. О горе, горе!
Все словно остолбенели от этой вести.
Первым опомнился Чужая Раковина.
— Как это произошло? Говори!
Воин посмотрел вокруг.
— А где Хавандшита?
— В палатке жреца, — ответил Чужая Раковина.
— Сначала я хочу с ним говорить.
Четан направился позвать Хавандшиту, но вернулся один.
— Дух медведя рассержен, и жрец ни с кем не хочет говорить, — сказал он.
Слышавшие эти слова содрогнулись.
Чужая Раковина спросил:
— А где же Сын Антилопы?
— Он труп убитого завернул в одеяло и направился тем же путем, что и я, только медленнее.
— Едем навстречу.
— Хау. Едем навстречу.
И воины, и юноши поспешили к коням. Очень скоро они встретили Сына Антилопы, который вез тело убитого. Воины и юноши окружили Сына Антилопы, и он заговорил:
— Слушайте, воины рода Медведицы! Оперенная Стрела, брат Матотаупы, мертв! Мы проскакали туда, где охотились. Вы знаете, мясо нескольких старых бизонов мы оставили там. Там и собрались хищники. Там мы нашли и следы медведя — следы огромных лап. Это был наш медведь — гризли. Следы были свежие, но до вечера мы так и не смогли найти зверя. Тогда мы расположились на одном из холмов и разожгли большой костер. В полночь дозор нес Оперенная Стрела, а мы, которых вы видите живыми, крепко спали. Нас разбудил страшный крик. Я поспешил с копьем в руках на крик и увидел убегающего медведя. Я бросил в него копье, но не попал. Тогда я выпустил стрелу, но попал ему только в левую ногу. Медведь убежал. Оперенная Стрела лежал растерзанный на траве. Я думаю, он увидел медведя и, помня свой сон, решил один бороться с ним и не разбудил нас. Но он не смог убить медведя — медведь убил его.
