— Знаешь, тебе стоит пообщаться с моим психологом. Твоя привязанность ко мне тоже не совсем здорова, — усмехнулся.
— Я тебя сейчас с коляски скину.
— Всё, молчу. "Спасибо" я ценю, но мы заключим договор.
— Да пожалуйста, для твоего спокойствия. А зачем, если не секрет? И что ты собрался делать?
— Отдам свою долю просто так. А деньги мне нужны для нового проекта, да и жить на что-то пока нужно.
— Подожди, ты ведь можешь переждать и уже потом продать ему долю.
— Нет, я хочу выйти из бизнеса и точка.
— Тогда отдавать просто так долю — это бред. Ты же не благотворительностью занимаешься!
— Я так решил.
— Снова синдром отличника? Хочешь быть хорошим для неё?
— Не хочу, чтобы она меня презирала.
— Все беды от баб! Приеду на работу и выпорю засранку, чтобы в мужские дела не лезла.
— Остынь, лучше скажи, сможешь меня утром отвезти до универа? Пора пообщаться с Владимиром, и так оттягивал, сколько мог.
— Смогу. Я решил сегодня не ходить на работу, там у Вики ПМС, лучше у тебя останусь.
— Боишься? — усмехнулся.
— Мужик, ты просто не жил с женщиной, у которой критические дни. Это мрак.
— Я теперь ещё больше хочу с ней познакомиться. Когда ты последний раз брал выходной?
— Не помню.
— Изумительная женщина.
— Вот поэтому я тебя с ней и знакомить не хочу!
— С чего это?
— Стоило раньше тебе открыть рот, как все девчонки сразу были твои. Комплименты, шутки, улыбка, тошно вспоминать. Ещё не хватало, чтобы Вика повелась! Я не умею быть таким лапочкой, — сердито сказал Ваха, присаживаясь на диван, включил телевизор.
— Глупости! Кира бы с тобой поспорила.
— Ты с ней вел себя, как влюблённый осел! Конечно, она бы поспорила, и вот поэтому у неё была такая реакция на твоё отношение к студенткам. Ты вел себя с ними, как обычно: улыбался, юморил, внимательно слушал каждую.
— Откуда ты знаешь, как я вел себя со студентками?
Про осла решил согласиться по умолчанию.
— Кира рассказала Вике, Вика высказала мне. Я тебе говорю, женщины — зло. Причем зло очень болтливое, особенно, если что-то сказано по секрету. У них словно зудит в одном месте, чтобы кому-то по секрету это же и рассказать, — сказал друг, включив спортивный канал.
— Так, значит, ты заочно ревнуешь Вику ко мне?
— Сотри эту улыбку с лица, пока я тебе не двинул, и вообще, вези сюда хотя бы сок, не могу так смотреть футбол, нужно что-то пить.
— Мог бы и сам сходить, заставляешь меня, больного, — усмехался, направляясь в сторону кухни.
— Ты давай там не прибедняйся, больной, — хмыкнул друг вдогонку.
Я понимал, что Ваха остался лишь потому, что хотел поддержать, и я ему за это благодарен.
Максим
На следующий день Ваха отвез меня в универ, помог подняться на второй этаж, где находился кабинет Владимира.
— Я тебя подожду здесь, потом доброшу до больницы.
— Прекрати, я сегодня на костылях уж как-нибудь доеду.
— Иди разговаривай, я подожду, — твердо сказал Ваха.
Поняв, что спорить бессмысленно, повернулся к двери, где уже стоял злой Владимир.
— Думал, показалось, а нет, решил появиться, — выплюнул Владимир.
— Может, зайдем в кабинет? — предложил, заметив внимание студентов.
— Заходи.
Осторожно продвигаясь на костылях, зашел в кабинет и сел напротив Владимира.
— Как ты мне объяснишь своё поведение? Безответственное, отвратительное, эгоистичное! Я тебе доверился, подарил мечту, а ты как мне оплатил? Пришлось вызывать преподавателя раньше положенного срока на работу. Нет, это нужно было заблокировать меня, запретить рассказывать про твоё местонахождение! Ты даже не подумал о том, что я могу волноваться! А у меня слабое сердце. Алла себе места не находит, переживает. Что ты молчишь? Говори, я тебя слушаю.
— Знаешь, я как-то раньше не замечал, как ты давишь на чувство жалости, — усмехнулся.
— Что ты несешь?
— Мне только интересно, ты всегда был таким, или только недавно, когда решил женить меня на своей дочери.
— Тебе эта испорченная девчонка сказала? Я думал, она успокоилась, но, как вижу, нет. Тогда мне придется принять меры и отчислить её. Совсем от ревности сошла с ума, так нет бы вела себя достойно! Сама вешается на каждого, целуется, зажимается, противно смотреть. Максим, я думал, ты уже сделал выводы, что ей нельзя доверять.
— Мне сказала не Кира, — чего мне стоило сохранить спокойствие, когда он так врал, выкручиваясь из-за всех сил и всё больше поливая грязью Принцессу.
— Тогда кто? Алла? Конечно же! Эта дура не смогла держать язык за зубами! — взорвался Владимир, вставая из-за стола.
— Надо же, собственная дочь и дура, я совсем не узнаю тот интеллигентный и воспитанный облик своего кумира детства.
— Ты всегда меня превозносил, — неприятно усмехнулся Владимир.
— А ты этим пользовался.
— А кто бы не пользовался? Ты подавал большие надежды, пока не ушел в свой никчёмный бизнес.
— Тогда зачем ложить под меня свою дочь, раз у меня такой никчёмный бизнес?
— Я в тебя вложил слишком много сил и времени, заботился о тебе. Теперь твоя очередь отдавать долги и заботиться о моей дочери. Тем более, вы можете подарить мне внука с хорошей генетикой, умного. Вот из него я и сделаю великого ученого, — воодушевленно рассказывал Владимир про свои планы.
— Я тебе ничего не должен, так что ищи для своей дочери другого мужа.
— И это после всего, что я для тебя сделал?
— Твоя фраза уже не действует на меня так, как ты этого хочешь, — усмехнулся, поднимаясь со стула.
— Это мы ещё посмотрим, эмоции улягутся, ты сам приползешь обратно с извинениями.
— Ты переоцениваешь мою благодарность. Лучше подумай над тем, куда будешь уходить с этой должности, или лучше сам напиши по собственному, пока не поздно.
— Что это значит?
— Это значит, что я просто так не оставлю то, что ты пытался запугать и затравить мою женщину, а ещё сомневаюсь, что ты законно мог меня взять на работу, и это только все, что на поверхности. Я копну глубже и найду, за что прижать твою задницу. Я терпим к близким и всегда их прощаю, но ты для меня теперь чужой человек, и наказать тебя не составит для меня моральной преграды. До скорой встречи, Владимир Федорович, берегите себя, ведь у вас больное сердце, — сказал насмешливо и вышел под молчание бывшего друга и наставника.
— Последняя фраза мне понравилась, — сказал Ваха, стоило мне выйти в коридор.
— Подслушивал?
— Конечно, опасался, что он снова тебе мозги промоет.
— Отвратительная ситуация.
— Ты ещё хорошо держишься.
— Это я пока слишком зол, чтобы анализировать его слова.
— Привет, Кир, чего такая хмурая? — весело спросил Ваха, и я, приподняв голову, встретился взглядом с Принцессой.
— Исчезните, босс, ненадолго.
— Если только ненадолго, — сказал Ваха, отходя в сторону.
А я продолжал балансировать на костылях и молча рассматривать Принцессу, подмечая синяки под глазами, нездоровую бледность, покрасневшие глаза.
— Даже не надейся, что я буду извиняться, — сказала она, приподняв свой курносый нос выше.
— Я не для этого отдал ему долю.
— Ты ещё не подписал документы, мне Ира сказала.
— Подпишу, — вчера вечером мы договорились с Пашей встретиться завтра и подписать документы.
— Теперь я чувствую себя так, словно заставила, — Кира отвела взгляд.
Сделав пару шагов, остановился на расстоянии вытянутой руки.
— Ты не заставила, это было моё решение.
— Ага, сразу после моего звонка, — Кира посмотрела на меня таким взглядом, который словно кричал о том, чтобы я обнял её.
И скорее всего я бы так и сделал, если бы мог.
— Извините, что прерываю, но мне нужно на работу, так что, Макс, пошли, я тебя отвезу.
— Я позвоню, — сказал Кире.
— Лучше не стоит, я не отвечу, — грустно улыбнулась и, развернувшись, пошла дальше по коридору.
