– Поверят или не поверят? – волновалась Огнеса. – Только бы не оставили наблюдателей за палаткой. Если выйдет реальная пара, они сразу же поймут, что это обман. Что тогда будем делать?
– Будем рисковать, пойдем напролом. Но думаю, основные наблюдатели уже покинули свои посты.
– Сейчас проверю, – прошептал Георгий, – вылезу из-под палатки сзади. Они нас оттуда не ждут.
– Подожди, не торопись, – приказал Андрей и, напряженно вглядываясь в приоткрытый полог, медленно приказал: – Так, пошли вторые.
Из палатки вышли изображения Георгия и Ноны, и зашагали в противоположном направлении. Выждав несколько минут, Георгий выполз наружу и, прячась за кустами, обследовал пространство в радиусе двадцати метров. Вернувшись, он радостно сообщил:
– Поверили! Поверили! Вы бы видели, как они рванули за нами, только пятки засверкали. Возле палатки – никого, путь свободен.
Ничего, мы им гонки устроим, порастрясём жирок, – пригрозил Андрей и увеличил скорость движения изображений.
Стэлпсон и Константин, дежурившие всю ночь у их палатки, направились вслед за первой парой, считая, что в переговорах они играют главную роль. А за Георгием и Ноной отправились двое неизвестных.
Стэлпсону и Константину и в голову не могло прийти, что их одурачат таким простым способом, и они будут мчаться сломя голову не за настоящими людьми, а за их тенями. Стэлпсон самолично взялся вести преследование, так как в этот ответственный момент не доверял никому, желая собственными глазами увидеть вместилище таинственных знаний, точно определить их местоположение и отметить на карте, чтобы стать их полным властелином.
Копии Андрея и Огнесы шли спокойно, не оглядываясь, словно уверенные, что они одни, и иностранцу казалось, что молодые люди ничего не подозревают о преследовании. Это позволяло им с Константином быть менее осторожными. Но даже когда аспирант оступился и огромный камень с шумом вылетел из-под его ноги, преследуемые не оглянулись, не проявили беспокойства, а как шли по тропинке, так и продолжали идти. Больше испугались сами преследователи. Они присели за кустом и несколько секунд ждали реакции Андрея и девушки. Но когда обнаружили, что на шум никто не обратил внимания, приободрились, и Стэлпсон предупредил своего помощника.
– Тише! Ты мне все карты спутаешь. Вперед.
Пригнувшись, прячась за зеленью, они поспешили вслед за голограммами. Не успели преследователи пройти сотню метров, как визитёры ускорили шаг и побежали. Стелпсон и Константин тоже увеличили скорость и, боясь отстать, забыв об осторожности, понеслись от дерева к дереву с такой прытью, что им могли бы позавидовать даже спортсмены на областных соревнованиях. Изображения продолжали набирать скорость, и преследователям пришлось попотеть.
– Наверно, заметили нас, хотят удрать, – прохрипел Стэлпсон задыхаясь. – Ничего, мой мальчик, не отставай.
Он начинал не выдерживать темпа гонок, ноги его сделались ватными, как будто внутри находилась не кость, а гибкая резина, сердце бешено колотилось, а массивная нижняя челюсть надолго стала зависать в воздухе. Чувствуя, что так они могут потерять пару из виду, дальше Стэлпсон отважился доверить преследование одному аспиранту.
– Торопись, мне за ними не угнаться. Ты молод, не упусти. Иначе всё.
Он схватился за сердце и присел на камень у дороги. Константин продолжил преследование один. Тропа поднималась в горы. На его счастье изображения, как бы устав, тоже замедлили движение, но он ещё не догадывался, что их обманули.
Одновременно в противоположном направлении с таким же успехом двое подопечных Стэлпсона преследовали копии Георгия и Ноны.
В то же время настоящие Андрей и Огнеса смело шагали к хижине вождя. Георгий остался в палатке управлять аппаратом, Нона помогала ему и следила за окружающей обстановкой.
Вождь с сыном уже стояли у порога хижины и ждали людей из низины.
– Доброе утро, вождь Тон! – первая поприветствовала их Огнеса ритуальным знаком рук.
– Добрых дел вам, люди низины, – ответил вождь Тон и пригласил войти в жилище.
Молодые люди ожидали, что сейчас же отправятся куда-нибудь в горы и поэтому удивились приглашению, но первыми спрашивать ничего не решились.
Как только они вошли внутрь, Ван задернул дверной проём циновкой, а сверху закрыл шкурою, затем так же поступил с окнами. Если бы не цветок Огнесы на стене, в помещении наступила бы полная темнота.
Вождь Тон повернулся к пришельцам и, сделавшись гордым и величественным, торжественно произнес:
– Дети Земли, я верю, что вы пришли с добрыми намерениями. Вы, как и мы, относитесь к племени бескорыстных. Только один раз вы можете посетить пещеру Великих Знаний, но служить людям вы будете всю жизнь. Помните главный завет мудрых: блага должны принадлежать всем. Никогда корысть не должна восторжествовать над сердцем того, кто желает счастья другим. Нет среди нас великих и нет среди нас избранных, каждый работает по мере сил и способностей и отдаёт людям всё, на что способен. Главное – отдавать, а не брать. С этим непременным условием каждый переступает порог пещеры Великих Знаний. Вы обязуетесь отдавать людям то, что знаете и имеете?
– Да, – ответила Огнеса.
– Да, – уверенно повторил Андрей.
– Ваш цветок пригодится нам, – вождь повернулся к шкуре, снял сияющий цветок и отодвинул кресло, на котором обычно восседал в долгих размышлениях, после чего приподнял шкуру, обнаружив за ней узким проём.
– Прошу.
Он первым перешагнул порог, молодые люди последовали за ним. Шкура сзади опустилась, кресло встало на место. Ван остался в жилище.
Только сейчас Андрей понял, что хижина примыкала к самой плоскости скалы не случайно, а преднамеренно: вход в пещеру Великих Знаний охранял сам вождь племени Бату. Никому бы в голову не пришло, что знания – совсем рядом и не надо искать их где-то в сверхнедоступных местах. Собственно говоря, то, что знания хранятся под землёй, Андрею показалось несколько символичным. Что, как не земля, скрывает в себе все человеческие тайны и открытия. Она погребла миллиарды человеческих жизней со всеми их радостями и страданиями, со всеми их глупостями и мудростями, со всеми их тайнами и великими открытиями. Человек поднимался из земли и, рассыпаясь в прахе, вновь уходил в землю со всеми своими надеждами, желаниями и любовью. Ничто так прочно и верно не хранило свои тайны, как земля. И не каждому суждено было их открыть. Они доставались всегда самым упорным, смелым, настойчивым. Андрей не думал, насколько они обладают этими качествами, но отступать от задуманного не собирался, каких бы лишений и трудностей ему это ни стоило.
Они долго спускались по подземному тоннелю вниз. Несколько раз тоннель упирался прямо в скалу, вождь Тон нажимал какие-то еле заметные уступы на стене, и глыбы проваливались вниз, равняясь с полом, а когда они проходили их, массивные двери вновь поднимались, загораживая вход и отрезая их от мира. Пройдя несколько подобных защитных барьеров, они, наконец, достигли хранилища Великих Знаний.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
