Наступил краткий миг тишины, стрельбы больше не было, но спустя секунду в небе раздался до боли (какое же точное определение) знакомый свист. Рядом рвануло. В память врезалась картинка, как на фоне вспышки взрыва тщедушное тело Гаврика бросает вперёд, как куклу.
– Вова, – кричу, – бросай пулемёт мне! Подбирай Гаврика, и уходим! Группа, бросок на сто метров вперёд!
Мы успели вырваться. Обстрел был короткий, что называется, на слух по площадям. Мы пробежали метров двести, потом остановились перевести двух. С нами были двое тяжелораненых. У Гаврика оказалось сквозное ранение груди, а у Викинга – раздроблена ключица.
Группа остановилась, раненым оказали первую помощь и снова, не спеша, двинулись уже на соединение со своими. Гаврик должен был выжить, хоть и оставался без сознания. Самым хреновым сейчас была потеря связи. Без магического амулета Гаврика, чтобы выйти на свои войска, придётся подавать сигналы ракетами. И зачем только маг встал во весь рост?
В берце у меня уже не хлюпало, но, когда во время бега меня повело и я чуть не врезался в сосну, пришлось остановиться. Загорный разрезал штанину. Чуть повыше ахила торчал кусочек осколка, как коренной зуб из десны, растущий вместо молочного. Хорошо, хоть сухожилие не перебило.
– Перебинтуем или до утра оставим? – спросил мой зам.
– Дёргай, а то до утра ещё загноится.
Без мага проводить такие процедуры было не самым приятным.
– Знаешь, – отвлекал меня разговором Загорный, раскладывая инструмент для операции: маленькие шипчики и скальпель, – а ведь это была та же самая группа, которую мы встретили на подходе к стоянке землян. У одного из них приметный был РПК.
– А почему тогда их было десять?
Я успел подсчитать, сколько землян с нами схлестнулись, хотя, может, не все из них были убиты. На зачистку не было времени.
– Может, неудачно погостили у нас?
– Надо же, никогда не думал, что буду благодарен нечисти или ещё какой твари Мира. Ас-с-с…
Это Саша подёргал осколок. Затем вколол обезболивающее и сказал:
– Ну держись, командир.
И резко дёрнул. Боли я не почувствовал. Зато ощутил её потом, когда Загорный запихнул щипцы внутрь раны и провернул их там.
Я издал сдавленный сип.
– Потерпи, похоже, там ещё кусочек остался. Ага, ну вот.
Мой зам дёрнул что-то, и острая боль сменилась тупой ноющей.
– Зашивать пока не буду, так забинтую. Игла, вколи командиру стимулятор.
Инга, непривычно нервная и злая, всё-таки смогла, закатав рукав, ловко поймать вену и сделать укол. Я сразу почувствовал себя лучше и распорядился:
– Идём ещё полтора часа, на юго-восток. Потом устраиваем привал.
Загорный взвалил на себя перебинтованного Гаврика, Рикки и Игла подняли носилки с Викингом, и мы пошли. Пробирались сквозь чащу, делая короткие остановки почти до самого утра. Периодически выстреливали сдвоенные зелёные и красные ракеты – сигнал: «Группа нуждается в помощи».
Перед рассветом услышали рычание мотора бэтээра. Только, кому он принадлежал, оставалось загадкой. Связи-то через Гаврика у нас не было, а рации не брали дальше километра. Это мог быть бэтээр нашей Колонии, но вполне мог оказаться и бронёй землян. В принципе, разведчику в лесу бронетехника не так уж страшна, тем более без десанта. Уйти от неё не было проблемой, но мы несли раненых.
Ко мне подошёл Вова:
– Командир, я хуже всех вижу в темноте и сейчас нормально себя чувствую. Разреши, я останусь? Прикрою, если что.
– Ты что, охренел? – прорычал я, вскипая, когда переварил сказанное.
Я внезапно разозлился на его глупый, но храбрый поступок. На то, что Вова, молодой сопляк, вот так хочет рискнуть жизнью ради других. На то, что я сам не предложил это раньше него.
Злость будто придала сил. Я вскочил на ноги, схватил за разгрузку своего пулемётчика, притянул к себе:
– Ты охренел, я тебя спрашиваю?! Охренел?! Не сметь, салага, ты понял меня?! Не сметь! Даже не думай! Останешься с группой!
Вова отодвинулся, ошеломлённый:
– Командир, я…
А его командир уже огляделся по сторонам, переводя дух, и увидел, что его подчинённые удивлённо косятся на него.
Мне стало стыдно за то, что вспылил (нервишки не выдержали), накинулся на подчинённого, а Вова, по сути, ничего запредельного не предложил. Старший товарищ, называется. Через пару лет четверть века буду праздновать, давно уже взрослый, зрелый человек, а веду себя как мальчишка – ещё хуже Вовы.
– Отставить, лейтенант Орлов, – сказал я уже спокойным голосом. – Пойдёте вместе с группой. И да, Вова, если прикажу, отдашь свой пулемёт мне.
– Ты что, командир? – вдруг встрепенулась Игла. – Тебе нельзя оставаться. Ты же избранный!
– Чего?! Инга, ты что? – Теперь настала моя очередь удивляться.
– Командир, ты знаешь, как найти всяких тварей вроде Демонов или их эгрегора, – вмешался Рикки.
– С тобой Сэнсэй индивидуально занимается, – поддержал Вова.
– А ещё ты не видишь утром ни хрена, – сказал Загорный.
Я даже как-то растерялся. Не думал, что мои друзья считают меня кем-то особенным.
– Да ну вас на хрен, – ответил я. – Группа, слушай мою команду. Игла, Саша и Рикки оттаскивают раненых подальше в лес. Я с Вовой останусь вас прикрыть. Если броня окажется землян, мы отвлечём её ненадолго, потом бросим дымовые шашки и отступим. Игла, ты тоже поддержи нас огнём, по оптике брони попробуй пострелять. После того как мы с Орловым поставим дымовую завесу, группа отходит глубже в лес. В лесу земляне нас не догонят. Исполнять.
Когда бэтээр подобрался ближе километра, мы вышли с ним на радиосвязь, бэтээр принадлежал Зелёному Городу. Он забрал мою группу и вмиг доставил к армии Колонии.
3. Разведка боем
– Я Глыба. Я Глыба. 970 ООСпН Коста-Рика. Стрекоза, как слышишь меня? – раз за разом повторял Ваземский в микрофон портативной рации, работающей при помощи магии.
В палатке, где он выходил на связь, находились ещё Бахрушев, Голубев со своим начштаба Говоровым и маг-радист.
– Глыба, я Стрекоза, слышу тебя хорошо. Что у тебя? – В динамике неожиданно раздался красивый мужской голос. Раздался со вздохом, его обладатель явно устал и ничего хорошего от разговора не ожидал.
– Здравствуй, Стрекоза. У меня к тебе официальное предложение от Зелёного Города. Сложи оружие, и никто из вас не погибнет. Вас даже постараются отправить домой.
– Это всё?
– Да.
– Мы не сложим оружие.
– Стрекоза, подумай головой. Хорош парней зазря губить. Ты же понимаешь, вам отсюда никуда не деться.
– Понимаешь, говоришь? Послушай меня, Глыба. Я давал присягу, сейчас выполняю боевое задание. Ты служил со мной в одной роте и сейчас предлагаешь мне сложить оружие? Есть такая вещь – «приказ», бля, называется. И я его выполняю, бля, и выполню без всяких там власовских штучек. Всё, конец связи.
– Ну я даже не знаю, как с ними ещё можно разговаривать, – первым не выдержал Бахрушев.
Говоров и Голубев понимающе молчали.
– Может, попробовать через громкоговоритель, напрямую к солдатам обратиться? – предложил лидер Профсоюза магов.
В палатку заглянул адъютант Голубева.
– Товарищ главнокомандующий, группа Ахромеева вернулась.
– Все живы?
– Да, только двое тяжелораненых.
– Принято. Проследи, чтобы их разместили как следует, а раненым оказали помощь.
– Товарищ командующий, к вам командир группы просится на доклад. Говорит, срочное дело.
– А, ну раз так – зови.
Вяземский заинтересовался. Группа Ахромеева – это та самая группа, которая повисла на хвосте экспедиционного отряда и точно передала его координаты, чем сэкономила немало времени. Командовал ею Виктор Ахромеев, сын того самого легендарного Александра Ахромеева, одного из основателей Разведки. Виктор уже успел заработать себе славу в Зелёном Городе, и Вяземскому было очень любопытно поглядеть на него.
В палатку, прихрамывая, вошёл разведчик в маскхалате. Измученного вида, явно перенесший потерю крови – кожа на лице имела голубоватый оттенок. Но это только подчёркивало благородные черты лица: прямой нос, тонкие губы, открытый лоб, уверенный подбородок. Заглянув в глаза разведчику, Вяземский сперва подумал, что тот под кайфом – за расширенными зрачками почти не было видно радужной оболочки, но потом вспомнил, что в Разведку Зелёного Города специально отбирали детей с особыми навыками. И одной из предпочтительных способностей было умение видеть в темноте. Парень перед ним как раз и обладал этой способностью. Причём сейчас использовал её в активной фазе, так сказать, и разведчику было очень неуютно находиться в хорошо освещённой палатке. Но он терпел и пришёл, несмотря на ранение в ногу. Молодец, нечего сказать.
Кстати, хромота не могла скрыть пластику движений, говорившую об отличной физической подготовке.
Парень официально представился. Голубев махнул рукой: мол, без официоза.
– Каскадёр, а разреши мне с легендарной личностью познакомиться? – попросил Вяземский.
