— Вон там отметка, — барон показал рукой в толстой перчатке чуть выше и в сторону, — видишь, маячок поблескивает?
— Да, — Свидерский присмотрелся. — Глянь-ка, Март. Вторым магическим. Видишь, стихийные нити там как шаром раздуты? Внутри — пустота. Есть у меня предположение, что можно так предугадывать их появление. Перед тем, как они становятся видимыми и открываются, скорее всего, происходит раздвигание нитей, а это довольно специфично. Макса бы сюда, он бы сказал, возможно ли автоматику так настроить и вплести заклинания, чтобы отслеживали такие провалы заранее. Это было бы крайне полезно. Потому что думается мне, они скоро будут не только в зонах нестабильности открываться. И сколько их, не сформировавшихся до конца, мы не видим?
— Я в артефакторике и магмеханике не силен, увы, — Мартин уже совершенно протрезвел от холода. — А дед Алмаз не тем же занимается? Только в глобальном смысле, конечно. Он же тоже настроил телескоп на спектральное видение и запись, как я понял. А Макс уже сто лет ушел в ботанику с ушами, думаешь, отвлечется ради этого? Хотя куда он денется, — мрачно подвел итог барон, — ему только дай задачу. Трудоголик, я по сравнению с ним чувствую себя прожигателем жизни.
Свидерский хмыкнул.
— По сравнению с Максом мы все — ленивые животные, Март. Покажешь мне паука?
Блакориец вздохнул.
— Пойдем, любитель непотребных зрелищ. Полюбуешься.
Охрана, узнав придворного мага, пропустила их без возражений, и друзья прошли в огромный ангар. Свет не стали зажигать, снова запустили «светлячков» и несколько минут молча рассматривали чудище, которое было раз в пять больше их ростом.
— И таких видел, — наконец, сказал Александр. Изо рта его шел пар. — И это никак не радует, Мартин. Надо бы взять образцы его панциря, найти останки тха-охонгов, и проверить, что может их пробить из современного оружия. И все же сделаю я доклад для магколлегии и копию королеве. Лучше прослыть паникером и фантазером, чем потом иметь дело с управляемыми отрядами таких вот паучков.
Снаружи вдруг завыла сирена, и господа маги переглянулись, направились на выход. В городке, пустынном, спящем, загорались огни, народ выглядывал из окон.
— Что случилось? — спросил Свидерский у охранника. Тот показал рукой куда-то в сторону, в темноту.
— Видите огни синие? Там кладбище местное. Уже было такое, нежить поднималась, и тоже огни светили. Вот с тех пор и наблюдают. И сигнал поставили, чтобы народ по домам прятался, пока не прибудет команда зачистки.
Алекс весело поглядел на друга, и в глазах его снова зажегся тот самый «охотничий огонек».
— Тебе ведь было скучно, Март?
— По здравом размышлении, — пробурчал барон, тем не менее снимая рукавицы и запихивая их в карман, — я бы предпочел допить пиво. Я и забыл, что ты притягиваешь драки, Данилыч. Был старичком — все было так благообразно и спокойно.
— Ну, хочешь, возвращайся ко мне, я через полчаса присоединюсь, — предложил коварный Свидерский.
— Да счас, — хмыкнул блакориец. — Когда это я увиливал от возможности размяться?
Их довезли до кладбища за пять минут и уехали, благоразумно рассудив, что если странные гости желают покормить собой нежить, сопровождающим это делать не обязательно. На кладбищенских воротах висел тяжелый замок, и Мартин сбил его «лезвием».
Под ногами хрустел снег, снег лежал и на шестиугольных надгробиях, и все было бы чинно и мирно, если бы не синие огни, змейками взбегающие по темным соснам от корней, расходящиеся по ветвям и светящиеся искристыми шарами на верхушках. И если бы не вскрывшиеся могилы — всего друзья насчитали их девять штук, но в глубине кладбища могли быть еще. Выглядело это так, будто под землей рванула мина, и на белый снег веером высыпало черную мерзлую землю, образовав широкую воронку на месте захоронения.
Где-то словно заскулила собака, и вдруг к тонкому вою присоединились еще голоса.
— Не стерлихи, — сказал Алекс тихо. — Выскребыши?
— Это ты у нас спец по нежити, — отозвался Март, укрепляя щиты над ними обоими, — для меня она двух категорий — упокоенная и та, что нужно упокоить. Не вышли бы за ворота.
— Не дадим, Март, — Свидерский шагнул вперед — и под ним вдруг треснул тонкий наст, и он рухнул в образовавшуюся дыру. Оттуда сразу полыхнуло так, что щит подбросило кверху.
— Ты живой там? — крикнул Мартин обеспокоенно, запуская светлячок.
— Живой, — откликнулся ректор. — Ты не двигайся. Эти твари под землей сидят, ловушек наставили. Надо жарить их оптом. Сейчас, выберусь только.
Недалеко от блакорийца снег рухнул в дыру, появилась узкая морда, принюхалась и завыла тоненько, выбираясь наружу. Выглядел выскребыш жутко из-за своей схожести с людьми — будто чудовищное посмертие нарастило на кости тонкую сизоватую кожу с волочащимся по земле сморщенным, пока пустым, брюхом, вывернуло суставы назад, поставив то, что когда-то было человеком, на четыре конечности, лишило глаз — нежить почти вся была слепой, и добавило огромную узкую пасть. Беззубую — эти твари заглатывали свою добычу целиком, как удавы. Между магами и воротами еще осыпалась земля — как они только прошли мимо, не наступили на подземные норы? — и еще и еще выбирались на синий снег искореженные не-люди, почуявшие теплую кровь.
— Много-то как, — недовольно сказал Алекс, поднимаясь из провала на тонком воздушном «грибке» и опускаясь на снег рядом с Мартином, — куда отряд зачистки глядел? Хотя, может, на тот момент окуклившиеся еще были, в спячке, тогда неудивительно, что не заметили. Ну что, спаренным?
— Давай, — ответил барон, глядя на все появляющихся и появляющихся кругом поскребышей — от воя уже болели уши, чудища кидались на щит, пытались рыть подкопы, — пока Макс не почуял и не прибежал нас спасать. Я его нотаций не выдержу.
Оперативно двигающийся к месту поднятия нежити отряд не успел еще весь выйти из машины — как кладбище загудело, затряслось, и с небес упал на него широкий столб огня, поглотивший все, включая мгновенно оплавившуюся ограду, и видимый за сотни километров от этого места. Снег взвился паром, стремительно тая расходящимся кругом и обнажая полегшую траву и кусты, под ногами захлюпало, в лица спецназовцев полыхнуло жаром, и водитель крикнул — отъезжаем, а то машина рванет! — а черный круг вскрывшейся земли все рос, увеличивался на несколько сотен метров, и пламя все горело, выпекая все возможное вглубь, и видно было, как свечками полыхают и сгибаются, будто спички, высоченные сосны и испаряются надгробия.
Через несколько минут, когда огонь утих, и только земля дымилась, поскрипывала и похрустывала, как головешка, из бывших ворот вышли два человека, ступая так, будто под ними не было раскаленной породы, приветственно кивнули в сторону машины спецназа и ушли в Зеркало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
