Вечером Антон, вернувшийся с тренировки, устало выслушал брата и признал, что идея не лишена логики.
— Не удивлюсь, если твой Бёс окажется каким-нибудь калекой-колясочником, подсевшим на ролевые игры в сети. А, может, вообще геймером. Взрослым пузатым дядькой с косоглазием и плоскостопием, этаким комплексующим неврастеником. Или того хуже… Надо бы адресок проверить.
— Так откуда ж адрес-то взять? На связь никак не выходит, ни с кем не переписывается!
— Я про айпи-адрес — именной код компа, — Антон взглянул на монитор. — Дай-ка мне свой ноутбук, скопирую все имеющиеся ссылки, отошлю приятелю.
— Зачем? — удивился Костик.
— Затем, братишка, что Макс по части мозгов похлеще любого хакера будет. Пусть глянет на всякий случай. Что-то перестаёт мне нравиться вся эта твоя история.
Пальцы Антона забегали по клавишам. Отослав сообщение другу, он вернул брату компьютер.
— Всё. Если Макс не в отъезде, то обязательно что-нибудь раскопает в самое ближайшее время.
* * *
Но Макс оказался в отъезде, где-то в тёплых морях.
«Ну и ладно, — подумал Костик. — Особой роли это не играет». Что могла дать ему компьютерная информация? Паспортные данные человека, которого он ищет? Ну обнаружится, что это какой-нибудь Семён Семёныч Пупырышкин, проживающий на улице Ленина в доме с кривой башенкой и булочной на первом этаже, и что с того? Костик же не пойдёт дожидаться его у парадной. Да и никто этих данных ему не предоставит, он не из полиции.
В воскресенье днём позвонила Кэт.
— Доб, приходи ко мне, помощь нужна.
— Что за помощь?
— Бубу отмыть. Ты его подержишь за лапы, а я мочалкой потру.
Когда Костик пришёл к ней, то увидел умопомрачительную картину: бульдог с ужасающими сине-зелёными подтёками на рыжей шкуре носился по квартире, пачкая всё вокруг. За ним всклоченная, раскрасневшаяся, в футболке и шортах гонялась Кэт, оставляя на паркете следы мокрых пяток.
— Он без спросу рылся в твоей косметичке? — рассмеялся Костик.
— Издеваешься? Помоги поймать животное!
Не без труда, убив на это минут пятнадцать, они всё же выцарапали Бубу из-под дивана и, спеленав его первой попавшейся тряпицей, затащили в ванную.
— Полотенце погибло, — с грустью сказала Кэт, осматривая разноцветные пятна на белой материи. — Бабушка убьёт.
Костик держал Бубу за задние лапы, не давая ему выпрыгнуть из ванны.
— Да что у вас тут произошло? Ядерный взрыв?
— Боди-артом баловались, — с достоинством ответила Катя.
— Чем-чем? — от удивления Костик чуть было не отпустил пса.
— Понимаешь, купила трафареты и краски для одноразовых татуировок. Ну, которые смываются. Себе сделала — вишь, как круто, — Кэт задрала рукав футболки и показала худенькое плечико, на котором красовалась какая-то вычурная разноцветная картинка. — А вот на собаке не получилось. Он вертится, гад!
Буба затравленно посмотрел на хозяйку и заскулил, собирая в гармошку складки на морде.
— Потерпи, дружище, — сквозь смех сказал Костик и похлопал бульдога по спине. — Ох, уж эти женщины, все беды от них, правда?
Буба кивнул.
— И давно ты ставишь эксперименты над живой природой?
— Какие эксперименты? Я как лучше хотела! — Кэт ожесточённо тёрла пёсьи бока намыленной мочалкой.
Буба уже не пытался вырваться. Он лишь тихонечко скулил, подняв грустную морду к потолку.
— Ну над своей шкуркой ты можешь измываться, сколько душе угодно, — продолжал Костик. — А собаку зачем мучить?
— Уаааууу! — согласился Буба.
— Я считаю, что он тоже джибоб, — весомо заявила Кэт.
— С какой стати?
— С такой. Мне захотелось. А это по-джибобски: захотелось и сделала.
— А Бубу ты спросила, хочет ли он? Как можно насильно оджибобить?
Кэт задумалась, вытирая пену с собственного носа.
— Я — джибоб. И собака у меня должна быть джибобская.
«Джибобская собака! — подумал Костик. — Любопытное новшество».
— А чем простой пёс отличается от джибобского?
Катя укоризненно посмотрела на него — мол, стыдно не знать.
— Эмблемой нашей.
— Эмблемой? — Костик от удивления всё-таки выпустил лапы Бубы, но тот слишком устал от борьбы, чтобы воспользоваться моментом и удрать.
— Ну да. Хотела татуировку с джибобской символикой ему на шкуре вывести. Да не смотри ты на меня так! Говорю же, не вредно это, даже если слизывать будет. Вот бы клёво было — заявиться с ним на какую-нибудь тусовку! Ни у кого нет джибобской собаки!
Вот, значит, как! У джибобов уже есть своя эмблема! А он, Костик, об этом узнаёт последним, даже позже, чем несчастный подвывающий в ванне бульдог. Нет, определённо, он живёт в каком-то своём измерении, и стрелки часов у него бегут иначе, чем у сверстников: у тех быстрее в несколько раз.
Костик задрал рукав Катиной футболки и ещё раз взглянул на татуировку.
— Здорово, правда? — восхищённо сказала Кэт, смывая мыло с Бубы.
Эмблема представляла собой кривоватый ромб в двойной рамке. В центре красовался схематично изображённый лось с большими ветвистыми рогами, выглядывающий из латинской буквы «D».
— А кто это придумал?
— Меня спрашиваешь? — удивилась Кэт. — Кому, как не тебе, лучше знать!
«Ну да, конечно. Кому, как не мне», — с грустью подумал Костик.
— Из Интернета взяла?
— Угу, — промычала Катя, вытирая пса. — Лося сама нарисовала, я ж художник! А букву «D» — из трафарета купленного. Хочешь, и тебе сделаю?
— Нет уж, спасибо, — буркнул Костик.
Чисто вымытый Буба согласился с ним звонким чихом.
Когда они пили чай с ватрушкой на кухне, а утомлённая трудным днём собака громко храпела на коврике в углу, Кэт спросила:
— Майские праздники скоро. Поедешь на сейшн?
— На какой?
— Поехали, Доб! Как же без тебя! Это в Саблино, рядом с пещерами.
— А что там намечается?
— Да какая разница? Джибобы соберутся. Съезд единомышленников. Я вот считаю, что раз мы не едем в Финку на Спартакиаду, то надо чем-то компенсировать. Посидим, обсудим, кто в каком соке варится, шашлычки сделаем.
«Вот этого шанса точно упускать нельзя! Бёс непременно обозначится!» — подумал Костик.
— Поеду, — он решительно кивнул.
— Вот и славно. Эх, жаль у меня нет настоящего джибобского пса! — с досадой заявила Кэт, взглянув на безмятежно посапывающего Бубу. — Ну ничего. Со второй попытки должно получиться!
* * *
Близились майские праздники. Количество джибобов в сети уже перевалило за тысячу. Костик нашёл художника, нарисовавшего эмблему: им оказался какой-то студент техникума из Новгорода, краснодеревщик.
«Классный рисунок! — написал ему на страничке Костик. — Кто тебе его заказал?» Оставалась слабая надежда, что это выведет на след Бёса.
Ответ от парня пришёл через минуту — видимо, тот жил в сети.
«Одна из наших попросила, Йод. И правильно! У каждого движения должны быть символы. Я вот сейчас флаг мастерю».
От сообщения веяло гордостью.
Костик выключил компьютер и уставился в окно. Приятель-светофор нервно подмигивал жёлтым глазом.
«Вот и у меня, друг, тоже больше вопросов, чем ответов», — вздохнул Костик.
— Уроки сделал? — в комнату заглянула мама.
Он кивнул.
— Первого мая едем к старикам. Надо деду помочь сарай залатать. Папа дежурит, выберется только утром второго. Но вы с Антоном у меня тоже не промах!
Как это не вовремя!
— Ма!.. Я первого никак не могу. У меня невероятно важное дело. Мне в Саблино надо съездить с ребятами.
Мама вздохнула.
— Я понимаю, сынок. Но это ведь дед.
По логике вещей, надо было ответить, что он, Костик, джибоб, и делает то, что хочет. И это основное его кредо. Такое с ним уже было два месяца назад: не захотел ехать к старикам в гости, и родительская воля не возымела действия.
Но сейчас, прислушиваясь к себе, к тому, чего в действительности ему хотелось, Костик понимал: да, он скучает по деду с бабушкой, чувствует вину перед ними за то, что редко их навещает. И, если уж откровенно, совсем не хочет ехать в Саблино.
— Я не могу, мам, правда.
— Не могу или не хочу?
А вот это уже вопрос к нему как к джибобу. Если джибоб чего-то хочет, он найдёт возможность это сделать.
— Что ты молчишь? — снова спросила мама.
— Не хочу, — выдавил из себя Костик.
Мама вздохнула, посмотрела на сына как-то особенно и вышла из комнаты. Светофор за окном возмущённо глядел на Костика красным укоряющим глазом.
* * *
На платформе Московского вокзала было суетно и шумно. Костик ждал Кэт до самого последнего момента, пока механический голос не известил, что сейчас закроются двери.
Он прыгнул в тамбур и в который раз набрал Катин номер. Длинные гудки… и… Наконец-то! Она сняла трубку и тихим голосом сказала:
