— Черная магия значит? Не темная? — уточнил я и, получив утвердительный кивок, поинтересовался, — не хочешь подробнее рассказать? Или может быть даже показать?
— При случае покажу.
Что-то не расположена она общаться. Идет, вся такая сосредоточенная, на меня не смотрит. Ладно, не буду доставать вопросами, хочет молчать, пусть молчит. Еще успеем наговориться. У нас вся жизнь впереди. И опять я про осень вспомнил. И мгновенно в дурацкой улыбке расплылся.
— Лин, ты как себя чувствуешь? — спросил Юсар, отставая и пристраиваясь рядом со мной.
Надо же заботливый какой! В общем-то, как и все маги-врачеватели по отношению к своим пациентам.
— Нормально. Рана не беспокоит. С утра голова кружилась от слабости, но уже прошло все, — отчитался я по полной программе, как и полагается благодарному пациенту.
— Хорошо… кхм… а общее состояние как? Может быть эйфория? Беспричинная радость, внезапное желание сделать что-то странное?
— Юсар, ты уверен, что после ранения именно такие последствия бывают? — осторожно поинтересовался я.
Неправильные какие-то вопросы он задает, уж не тронулся ли умом в подземелье этом? Кто его знает, вдруг у него клаустрофобия и он тихонечко сбрендил с перепугу.
— Я так, для общей диагностики твоего состояния интересуюсь, — оправдался Юсар и бросил быстрый взгляд на Саффу, которая отстала на несколько шагов, демонстративно показывая, что наш разговор ее не интересует. Интересно, если его так волнует мое состояние, то почему он на Саффу поглядывает? Может быть, глаз на нее положил? Нет не похоже. В его взгляде какой-то другой интерес, не такой как у меня или у Каро, например. А Каро наш кстати, притих. Покорно плетется рядом с Колей и помалкивает. Вот всегда бы он так красиво молчал.
— Поберегись!
Я вздрогнул от неожиданности, когда Пардок заорал. И опять все повторилось. Огонь, дым, запах паленого, воздушная волна, дым рассеивается, и перед нами путь украшенный жареными тварями. У меня возник закономерный вопрос — а что я здесь делаю? Что мы все здесь делаем? Хватило бы одного Пардока с огнеметом. Ну и еще Юсара ему в помощники, чтобы дым своевременно разгонял.
Не вылезу из постели ни за что. Так и умру здесь. И пусть меня хоронят вместе с одеялом. Все бы ничего, если бы некоторые вокруг меня не суетились.
— Дуся, я не хочу есть!
— А пить? — спрашивает добрая Дульсинея.
— А пить — хочу.
— А нечего.
— А наколдовать слабо?
— А ты снова хочешь умыться?
— Нет. Ничего я не хочу.
— А придется.
— Ничего не придется. Отстань от меня.
Я накрываю голову одеялом, но эта гадская женщина стаскивает его с меня и заявляет:
— Так, сама встанешь, или я тебе ванную прямо в кровати устрою?
— Не хочу ванную!
— Надо. Тут, между прочим, мужчины ходят интересные. Время от времени. А ты выглядишь лохудра-лохудрой. Морда у тебя опухшая, и воняешь ты перегаром.
— Мне все равно.
— Считаю до трех. Раз…
— Отстань.
— Два… Два с четвертью и предупреждаю, что высушу после этого я только свою половину постели.
Ладно, поднимаюсь. Отхожу в угол комнаты и практически безропотно переношу повторное окатывание меня, любимой, ледяной водой и последующую сушку.
— Ну как, освежилась?! — радостно восклицает Дульсинея.
— Ага, — отвечаю и лезу обратно под одеяло.
Отстаньте от меня все.
— Дульсинея, простите, можно?
Опять этот Кирдык. Ну что он ходит всюду, как у себя дома?! Хм, а он у себя дома. И все равно, имею же я право уединиться?
— Ты поздноватенько как-то спрашиваешь, — ехидничает княгиня, — обычно люди сначала интересуются, можно или нет, а уже потом появляются.
Кто бы говорил! Она обычно вообще возникает без приглашения, и ни здрасте вам, ни простите за неожиданный визит.
— Иоханна проснулась? — интересуется Кир.
— Ага! Вон видишь глаз один из-под одеяла торчит? Вот это она и есть. Проснувшаяся.
— Я принес воды. Думаю, ей хочется пить.
Где? Где вода?
— Ну так напои! — насмешливо восклицает Дуся, — и вообще, Ханна, дай ключ. Я пойду прогуляюсь.
А я с ним что, наедине останусь?
— Не дам, — бурчу я.
— Дай, хуже будет.
Да куда уж хуже! А вот ошибалась, потому что цепочка с ключом начинает сама сползать с моей шеи. Стой, куда?!
Дульсинея стоит, весело помахивая тапком.
— Сказала же, дай! — зловеще воркует она, ключ срывается с моей шеи и летит к ней, — я пошла. Не скучайте тут без меня.
И тут же растворяется в стене. Ну и ладно, все меня бросили.
Кир присаживается на край кровати и интересуется:
— Ты как себя чувствуешь?
Дурацкий вопрос. Стыдно мне. Ужасно стыдно. О, почему я все помню?! Хорошо хоть Дуся пятно с моей груди удалила. Не похожа я уже на проспавшую ночь под столом пьянчужку. Похожа на чистенькую пьянчужку, проспавшую неизвестное какое время суток в собственной постели.
— На, попей, — говорит этот, благородный, и протягивает мне кружку с водой.
А вот и не надо мне от тебя ничего! Как же пить-то хочется! Ладно, так и быть. Воду выпью, разговаривать не буду.
Пить лежа неудобно. Приходится сесть и взять из рук этого… человека кружку.
— Еще! — требую я.
— Пожалуйста.
Я же не хотела с ним разговаривать!
— Спасибо, — буркаю и пытаюсь улечься обратно, но он хватает меня за руку и произносит с этакими умоляющими интонациями в голосе:
— Ханна, подожди. Я хотел извиниться.
— Не за что тебе извиняться. — Отвечаю я, пытаясь выдернуть руку из его пальцев. Не получается. — Отпусти меня!
— Нет. Пока не поговорим, нет.
— Ну что тебе от меня надо?
Кир, наконец, меня отпускает. А я смотрю на него гневно так. Смотрю и вижу, что физиономия у него грустная, а глаза виноватые. С чего бы это? Где-то в глубине души я твердо уверена в том, что он правильно поступил, сбежав. И я ему даже за это благодарна. Только все равно обидно. Да и стыдно к тому же очень. А на кого мне в такой ситуации злиться? Не на себя же! Это неконструктивно. Буду злиться на Кира.
— Мне было очень приятно вчера…
— Что тебе было приятно — смотреть, как я дуру из себя изображаю?!
— Иоханна, я…
— Иди отсюда, Кир. Мне и без тебя тошно.
Кир осторожно проводит ладонью по моим волосам:
— Не переживай так. Все будет хорошо.
Я неожиданно хлюпаю носом. Опять? Да сколько можно! Что с моей психикой творится?
Он со вздохом двигается ближе, и вот я снова рыдаю, только на сей раз в его объятьях. Слезливая идиотка! Хотя, надо признать, плакать именно таким образом гораздо приятнее, чем в компании Дуси.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
