— Почему? — спросил герцог.
— Для того чтобы здание стало домом, нужна женщина, которая будет его вести. Говорят, ее светлость здесь почти не живет, а лорд Карвен привозит сюда кого попало. Не подумайте, что я хочу выказать неуважение к этому дому, если вы меня понимаете.
— Я понимаю тебя, Хокинс. Ты всегда называл вещи своими именами.
— Да, ваша светлость. В какое время мне вас разбудить?
— В восемь часов, — ответил герцог.
— Отлично, ваша светлость. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Хокинс.
Герцог, облачившись в шелковый халат, взял с тумбочки «Таймс» и сел в кресло рядом с камином. Он открыл газету, но читать не стал, вместо этого положил ее на колени и уставился на огонь, задумавшись над тем, что сказал Хокинс. Герцог знал, что слуга говорил правду.
Он вздохнул и, решив отогнать печальные мысли, снова взялся за газету. Ему удалось прочесть только половину статьи, когда открылась дверь. Герцог поднял голову, ожидая увидеть Хокинса, вернувшегося за чем-то, но на пороге стояла Кассандра!
Несколько секунд она молча смотрела на герцога, потом захлопнула дверь, и он увидел, что у нее дрожат руки. На девушке была ночная рубашка, застегнутая до самой шеи, с маленьким воротничком и длинными рукавами, заканчивающимися кружевными оборками. Ее распущенные волосы золотыми волнами окутывали плечи. Девушка выглядела очень молоденькой и трогательной, но ее лицо искажал страх. Герцог вскочил.
— Что с вами? Что вас напугало? — воскликнул он.
Дрожащими губами Кассандра проговорила:
— Л-лорд Карвен… он пытался… ворваться в мою спальню… Он поймет, что я пошла сюда. Я… оставила дверь гардеробной открытой!
Какое-то время они смотрели друг на друга. Потом Кассандра прошептала:
— Спрячьте меня… он не должен меня найти! Можно мне спрятаться в шкаф?
Тут они услышали в коридоре шаги. Герцог открыл шкаф, в который Хокинс поставил его туфли. Не издав ни звука, Кассандра нырнула в него и закрыла за собой дверцу.
Герцог едва успел сделать несколько шагов к камину, как открылась дверь и на пороге появился лорд Карвен. На нем также был длинный халат поверх ночной рубашки.
— Привет, Карвен, — удивленно воскликнул герцог. — Что-нибудь случилось?
Лорд Карвен осмотрелся. Потом заговорил, с трудом подбирая слова:
— Я пришел посмотреть, все ли у тебя в порядке, Варро. Хорошо тебя обслуживают?
— Со мной мой слуга.
— Ну да, конечно, — сказал лорд Карвен. — Но мои слуги не всегда внимательно относятся к мелочам. Я надеюсь, в твоем шкафу есть вешалки?
Он быстро подошел к шкафу, открыл дверцу и заглянул внутрь. Потом захлопнул ее и подошел к окну, чтобы посмотреть за тяжелыми парчовыми портьерами.
— Иногда бывают и ручки сломаны на окнах, — пробормотал он.
— Я всегда считал, что в твоем доме все в безупречном состоянии, — заметил герцог.
Лорд Карвен подошел к нему и стал рядом.
— Я надеюсь, ты не уедешь утром, — сказал он. — Помни, что ты мне нужен во время ужина.
— Конечно, — ответил герцог. — Думаю, мы с Сандрой останемся до понедельника.
— Обязательно! — подчеркнул лорд Карвен. Несколько секунд он испытующе смотрел на герцога, потом сказал: — Между прочим, Варро, мне очень нравится маленькая Сандра. Откровенно говоря, мой дорогой мальчик, ты недостоин ее!
Герцог молчал, тогда лорд Карвен сказал:
— Испорченные голубки, подобные ей, стоят очень дорого, как ты знаешь. Я готов ей предложить дом, который недавно освободился, и, конечно, собственный экипаж.
— Ты уже предложил Сандре стать твоей любовницей? — сухо спросил герцог.
— Она сегодня закапризничала, — признался лорд Карвен. — Это известная уловка. Таким образом они хотят добиться большего. Все женщины одинаковы, Варро. Они верят, что, когда играют в недотрог, их цена растет. Надо признать, что в большинстве случаев так и происходит.
— Ты слишком самоуверен, — ответил герцог. Он говорил очень медленно, намеренно невыразительным тоном.
— Мне жаль тебя прерывать, Варро, — засмеялся лорд Карвен, — но у меня нет сомнений, что ваш роман с этой маленькой бабочкой долго не продлится.
Потом он многозначительно добавил:
— Бриллианты очень дорогие, но они того стоят. Нашему другу Лили Лэнгтри это хорошо известно! Сандра тоже хорошо знает, с какой стороны ее хлеб намазан маслом, поэтому я совершенно уверен, что ты не сможешь ставить препятствия на моем пути.
— Ты так в этом уверен? — холодно спросил герцог.
— Абсолютно! — категорично ответил лорд Карвен. — Я могу осложнить тебе жизнь, Варро, как злодей в мелодраме. Можно ведь отказать тебе в праве выкупа закладной или больше не дать взаймы.
Он опять засмеялся.
— Но я не думаю, что между нами должны быть такие драматические отношения. Просто уступи мне Сандру. Я займу твое место очень умело благодаря опыту, который в твоем возрасте, конечно, отсутствует.
— Возможно, леди, о которой мы говорим, имеет собственное мнение на этот счет? — предположил герцог.
— Девочка начнет изворачиваться! — ответил лорд Карвен. — Она очень умно поступила сегодня вечером, отказавшись от браслета, который я ей пытался подарить. Без сомнения, надеется, что теперь я подарю ей еще и ожерелье, серьги и брошь. Тем не менее мне кажется, что девочка стоит того. Так ты все понял, Варро? До свидания.
— Ты все очень ясно объяснил, — сказал герцог.
В его голосе было столько холода, что лорд Карвен не мог притвориться, что плохо его понял.
— Послушай меня, — сказал он, похлопав герцога по плечу, — в будущем я буду так же великодушен, как в прошлом. Я хороший друг, Варро, но плохой враг! Спокойной ночи!
Он вышел и закрыл за собой дверь.
Герцог немного подождал. Увидев, что дверца в шкафу, встроенном в стену, открылась, он прижал к губам палец. Они стояли неподвижно до тех пор, пока по коридору через несколько секунд не раздался звук шагов. Только тогда герцог подошел к двери и повернул ключ.
Обернувшись, он увидел бледное лицо Кассандры и дрожащие губы. Она с надеждой смотрела ему в глаза.
— Увезите меня отсюда! Прошу вас, увезите меня прямо сейчас! — взмолилась она.
В ее голосе звучал страх, тело под тонкой рубашкой дрожало. Герцог обнял ее за плечи и слушал шепот, приглушенный из-за того, что она уткнулась ему в плечо.
— Я не… знаю… не понимаю… как человек может говорить… такие вещи!
Герцог подошел к кровати и снял шелковое покрывало. Завернув в него девушку, словно в шаль, он подвел ее к камину и усадил в кресло, как будто она была ребенком или куклой. Она широко раскрытыми глазами смотрела на герцога. Руки, вцепившиеся в покрывало, дрожали.
