Понимая, что разоблачена, Галя резко закрыла дверь и вышла из своего убежища. Странно, но Лера не выказывала ни малейшего испуга или отлично играла свою роль бравой девицы.
– Какими судьбами? – спросила Лера, поднимаясь из-за стола и заслоняя собой дневник. – Ах, что уж тут гадать! Наверняка бежала из колонии, ведь так? Ты ведь знаешь, что тебе за это будет?
– А знаешь ли ты, что тебе будет за все то, что ты совершила? – спросила Галя, медленно наступая на кузину. – Ты ведь убила Никиту!
– Убила! – ответила с улыбкой Лера и взяла в руки дневник.
– И старушку-соседку тоже убила? Это было твое первое убийство?
– Тоже убила! – охотно согласилась Лера. – Но насчет первого убийства ты не права, Галочка. Одно из первых. Первое было, дай-ка подумать, ах, еще в детском саду! Был там такой назойливый толстячок Федяка, который ко мне приставал и постоянно за косы дергал! Пришлось его приструнить – в самом что ни на есть прямом значении этого слова. При помощи струны обуздать его темперамент, так сказать…
Ну как же, эту страшную историю Галя отлично помнила: мальчик в детском саду запутался в запасных струнах, которые обнаружил в музыкальной комнате, и удушил сам себя. Выходило, что не сам себя – его убила Лерочка!
– Ты монстр, Лера! – сказала Галя, краем глаза взглянув в направлении кровати. Ведь о том, что она была в квартире не одна, а с Ликой, Лера понятия не имела. – Ты чудовище! Тебе надо лечиться!
– Я монстр и горжусь этим! – ответила девочка-ангел. – Потому что я всегда получаю то, что хочу! Или заставлю других сделать это! Или, например…
С этими словами она схватила со стола пенал и швырнула его в Галю. Та, не ожидавшая нападения, не смогла увернуться, и пенал попал ей в голову. Было больно, но хуже всего, что это на несколько секунд вывело Галю из строя. Лера же метнулась тем временем к тайнику, запихала в него тетрадь и что-то нажала. Галя увидела, как тайник закрылся.
Она бросилась к кузине, схватила ее за плечи, но та повернулась к Гале с торжествующей улыбкой. В руке у нее был острый нож. Он уперся прямо в грудь Гале. Девочка на шаг отступила.
– Ах, уже испугалась? Боевой задор прошел? Ты ведь за дневниками пришла, скажи честно? И воспользовалась ключом, который лежит за кадкой с фикусом? Я давно твердила родителям, что это глупо и опасно, но они и слышать ничего не хотели. Ничего, теперь поймут, что я была права, будут еще прощения просить и подарками меня засыпать, чертовы остолопы!
Она надвигалась на Галю, которая отступала, понимая, что Лера замыслила новое убийство. И жертвой на этот раз должна была стать она сама.
– Рассказать, что я сделаю? – спросила, сладко улыбаясь, кузина. – Ты, беглая преступница, явилась ко мне, чтобы убить, но мне удалось отстоять свою жизнь. Я зарежу тебя! И все сочтут, что это была необходимая самооборона, потому что потом в руку тебе я вложу топорик или молоток.
Она надвигалась на Галю, а та все ждала, что на подмогу ей придет Лика. Но подруга или испугалась, или заснула под кроватью.
– Ты не представляешь, какое это доставит мне удовольствие! – продолжала вещать Лера. – Я тебя уже тогда хотела убить, вместе с Никиткой, но нельзя было, ты мне была нужна живой. Так приятно было видеть твою идиотскую физиономию на суде! Но теперь момент настал!
Она взмахнула ножом, Галя оступилась и упала, Лера нагнулась над ней, желая вонзить ей нож в грудь, и в этот момент Галя увидела над головой преступницы-кузины вазу. Раздался треск, послышался стон, и Лера ничком повалилась на пол.
Позади нее, с горлышком вазы в руках (днище отвалилось от удара) стояла Лика.
– Я уж думала, что пробил мой последний час! – выдохнула Галя и обняла подругу.
Лика, смотря на поверженную Леру, только и выдавила из себя странным тоном:
– Эта твоя Лера очень, надо сказать, интересная особа…
– Ты права, но в тюрьме она может оказаться только в том случае, если у нас будут улики. Давай помоги мне связать ее, потому что неизвестно, как долго она пробудет без сознания. Ведь в обычном состоянии она крайне опасна!
Подруги быстро связали Леру при помощи ее же собственных шмоток, которых было полно в комнате. Рот ей заткнули грязными чулками, а нож, которым она угрожала Гале, положили от греха подальше на стол.
Лера пришла в себя удивительно быстро и тотчас стала извиваться на ковре, походя на большого дождевого червя. Она мычала, дико вращала глазами, из которых лились слезы, и надувала щеки.
– Может, она раскаивается? – спросила сердобольная Лика. – Или хочет нам что-то сказать?
Она вынула кляп, и тотчас изо рта нежной златовласки Леры полился такой поток грязных ругательств, что девочки тотчас запихали чулки обратно ей в рот и прилепили сверху кусок пластыря, чтобы Лера не выплюнула кляп.
– Как открывается тайник, она нам, конечно же, не скажет, – произнесла Галя, подходя к стене и проводя по ней пальцами. Она нащупала еле заметные и почти не видимые глазом линии – пазы дверцы сейфа.
Вместе девочки стали изучать стену и гипсовые завитушки. И надо же, через несколько минут один из лепестков лотоса поддался и поехал вниз. Но ничего не произошло. Пришлось снова исследовать стену, на этот раз дольше. Оказалось, что нужно было утопить в стену один из гипсовых листков. Вслед за этим раздался слабый щелчок, и, как по волшебству, обнажилась прямоугольная ниша, в которой лежали дневники.
Галя схватила тетрадь, которая лежала на самом верху, это был последний том записей кузины. Лера же, наблюдая за тем, как девочки вытаскивают ее дневники, заходилась в бессильной злобе: пускала слюни, подвывала, дергалась. Но на нее подруги внимания уже не обращали.
Галя стала перелистывать дневник и наткнулась на описание мерзостей и пакостей, которые дорогая сестричка совершила в последние месяцы. Потом она нашла тетрадь с записями о том, как Лера спланировала убийство Никиты и как она подставила Галю.
– Дело сделано! – провозгласила Галя, потрясая дневником. – Осталось только передать эти дневники в прокуратуру, пусть почитают, а потом как следует допросят Лерочку. И все тайное станет явным.
Лера силилась подняться, но у нее ничего не выходило. Галя и Лика погрузились в изучение записей, которые поражали своей откровенной злобой и махровым эгоизмом. Лера ненавидела всех и вся, желая любому человеку, который становился на ее пути, всего самого ужасного.
Девочки так увлеклись чтением, что не заметили, как пролетело время. Лера же как-то подозрительно тихо вела себя, лежала на ковре и больше не дрыгалась. То ли силы закончились, то ли девица замышляла что-то мерзкое.
Внезапно Галя посмотрела на часы и в ужасе поняла: вот-вот с работы придут родители Леры. Вот почему она притихла! Наверняка надеется, что они помогут ей справиться с беглянками, а сама Лера потом вывернется и сумеет обвести, как это обычно бывало, всех вокруг пальца.
Запихнув дневники – все до единого – в большую сумку, девочки вышли в коридор.
– А с ней что делать? – спросила Лика, указывая на Леру. – Ведь если родители найдут ее в таком виде, они немедленно вызовут милицию!
– Милиция сюда приедет, но не для того, чтобы помочь ей, а чтобы отвезти ее на допрос! – ответила Галя и двинулась к двери.
Внезапно раздался звук поворачивающегося ключа, и на пороге появилась тетя Надя. Не замечая Гали, женщина поставила сумки, которые держала в руках, на пол, потом повернулась к гардеробу и лишь потом боковым зрением заметила племянницу.
Взвизгнув, тетя Надя повернулась к ней лицом и часто задышала.
– Это ты, Галина? Но что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала? Ты ведь должна находиться сейчас в колонии!
В этот момент из комнаты Леры донеслись приглушенные стоны, стук ног по ковру и мычание – девчонка, поняв, что явилась поддержка в лице матери, устроила подлинный концерт.
Тетя Надя ринулась в комнату, оттолкнув Галю и больно стукнув Лику. Увидев Леру – связанную, с кляпом во рту, всю в слезах, – она запричитала и стала освобождать дочурку.
– Быстрее, нам нужно уносить ноги! – заявила Галя, увлекая за собой Лику. Они подошли к двери, распахнули ее и увидели выходящего из лифта дядю Витю.
Узрев племянницу, он переменился в лице, побагровел и схватил ее за волосы, когда девочка попробовала броситься к лестнице, а затем втащил ее обратно в квартиру.
– Беги, беги! – крикнула Галя Лике, но та осталась стоять как вкопанная, а потом последовала с лестничной клетки в коридор квартиры.
Дядя Витя, войдя в раж, хлестал племянницу по лицу ладонью, норовя сделать ей как можно больнее. Тогда Лика ударила его по коленным сгибам, и мужчина упал на пол. Лика подала Гале руку, и в этот момент около них возникла раскрасневшаяся Лера, чей взор метал гром и молнии. Она с грохотом захлопнула входную дверь, проворно повернула ключ и зажала его в кулаке, давая понять, что просто так его у нее никто не отберет.
