Присаживаюсь на кровать и беру её за руку.
Маринка недоумённо смотрит то на меня, то на маму.
— Ну? — поторапливает.
— Что ну? Напугала нас до чёртиков, а теперь ну. Голова не кружится? — Анастасия Игоревна присаживается на стул рядом.
Маринка мотает головой и не понимает о чём речь.
— Ты упала в обморок в операционной и ударилась виском — поясняю — я очень испугался за тебя — признаюсь.
— Ах, да я успела, да — выдыхает с облегчением — я так за тебя боялась.
— Знаю солнышко — сжимаю её пальчики в своей ладони — я и сам боялся очень.
— А твой отец, ты узнавал? Почему так получилось.
— Да Артём объяснил, что всё было запущено и мать обратилась поздно.
— Понятно.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, только висок побаливает — она гладит пальчиками по пластырю на виске.
— У тебя сотрясение, Артём говорил про пастельный режим пару дней — её мама тревожно смотрит на Маринку.
— Да ну, бросьте, всё хорошо — Маринка хочет встать.
— Марин, может стоит прислушаться — переживаю за неё очень.
— Я нормально себя чувствую — говорит уверенно — я хочу домой.
— Ну давай хоть помогу встать — поднимаюсь с кровати и придерживаю её за руки.
— Руслан у тебя же спина, нельзя — упрямица и пытается встать самостоятельно.
— Давай, врединка — тяну её за руки.
Выдыхает и поднимается на ноги. Стоит вроде бы твердо.
— Ну как?
— Всё хорошо, не переживайте. Давайте лучше домой поедим.
— Домой, собралась. Давайте ко мне, я что зря ужин готовила что ли — говорит Анастасия Игоревна.
— Ты не против? — Маринка удивляет меня.
— Я? — почему я должен быть против — Нет, не против.
— Ну вот и хорошо, идёмте — её мама открывает дверь в палате и мы выходим.
Нам на встречу идёт Артём.
— Так, уже на ногах, да? — спрашивает Маринку — А как рекомендации врача? — строго смотрит на Анастасию Игоревну.
— Я нормально себя чувствую, Артём. Спасибо, но мы домой.
— Домой она собралась. А если плохо будет?
— Не будет, нормально, правда — Маринка оправдывается.
— Ладно. Пару дней отлежись дома. Ты мне нужна здоровой. А ты — указывает на меня — смотришь за ней в оба. Станет плохо, скорую сразу вызываешь и её не слушаешь. Знаю её геройству нет предела. Но предел есть у всех. Береги нашу Маринку.
— Хорошо — отвечаю.
— Ладно, счастливо — Артём обходи нас.
— Спасибо — Маринка говорит ему в спину, и мы идём дальше.
Маринина мама вызывает такси, а я не могу выпустить Маринку из рук, обнимаю, придерживаю и боюсь отпустить.
— Это ты! Это всё ты — слышу истошный крик матери, пробирающий до костей, заставляющий остановится.
Разворачиваюсь. она очень злая идёт на меня со сжатыми в кулаки руками.
— Это из-за тебя он умер! Пожалел почку! Не мог раньше пойти на операцию!
Я никогда ещё не видел мать такой, в таком состоянии. Потеря Ника и отца для неё стало сильным ударом, она словно на лет десять постарела. Выглядит не опрятно. Её глаза кажутся безумными и дикими. Аж не по себе становится. Но она права.
— Это ты виноват в его смерти — выбивает почву из-под моих ног — не прощу никогда! — она толкает меня в грудь со злостью, от чего отшатываюсь.
— Так, мадам, в сторону — Анастасия Игоревна преграждает путь матери.
— А ты кто такая? — выплёвывает мать.
— Отойдите и успокойтесь, женщина — Анастасия Игоревна отодвигает мать дальше от меня.
Ощущаю руки Маринки у себя на спине, обнимает крепче прижимает к себе.
— Не слушай её — шепчет на ухо, моя девочка.
От нахлынувших эмоций не могу нормально выдохнуть.
— Я его мать! Я имею права…
— Ты не мать — произносит Анастасия Игоревна — и не имеешь права так себя называть! Так не поступают матери со своими детьми. Не бросают в самый трудный момент в жизни, поддерживают и любят своих детей. Ты что сделала для этого?
От слов мамы Марины в душе больно становится. Не поступают да…
— Не тебе меня судить — мать отшатывается как от пощёчины — я потеряла сына, а теперь и мужа из-за него — истошно кричит мать.
Я не успел да.
— Не из-за него, а из-за своей глупости — слышу уверенный голосок Маринки и сердце подпрыгивает от её слов — ваш муж второй день находился в таком состоянии, почему вы вчера не обратились, задайте вопрос себе, прежде, чем обвинять Руслана во всех грехах. Вы не мать, и не имеете права так называть себя, после того, как вы поступили с своим единственным сыном! И никакого права его обвинять не имеете ни в чём! Он пошёл на операцию! Он рискнул своей жизнью, ради вашего мужа, но Господь забрал его раньше. Здесь нет его вины. А если вы ищите виноватых задайте вопрос себе, почему вы не обратились вчера!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мать от удивления приоткрывает рот, но ничего не может ответить ей.
— Пойдём домой — Маринка подталкивает меня вперёд.
Мать отходит в сторону и выглядит ошарашенной.
Мне становится её очень жаль.
— Подожди — останавливаюсь.
Ищу ключи в кармане от квартиры Никиты.
— Вот возьми, мне они больше без надобности — подаю ключи матери.
Не хочу, чтобы что-то больше связывало меня с ней.
— Теперь конечно без надобности, а как помощь нужна была быстро вспомнил про квартиру и что родители есть! — она выхватывает их у меня из рук — а когда твоя помощь понадобилась так хрен. Не прощу тебя за Гришу никогда, мог бы спасти отца. Поторопился бы всего на десять минут, и он был бы жив!
Это те минуты, что я провел с Маринкой перед операцией…
— Не факт, что ваш муж перенёс бы операцию в таком состоянии и вы потеряли бы и мужа, и сына, Руслан мог её не перенести — говорит Марина — радуйтесь, что, хотя бы сын ваш жив и у вас ещё есть возможность, всё исправить и стать для него матерью — Маришка, всё взывает к совести.
На слова Марины мать начинает смеяться громко, истерично так. Неужели я для неё ничего не значу и не значил. Обидно очень…
— Бесполезно, Марин — подталкиваю её вперёд.
— Это ваш выбор — тихо говорит Маринка и печально смотрит на мать — идём — тянет меня за руку.
— Идём — мне больше не чего сказать матери.
Тихо выходим из больницы. До сих пор не могу успокоится, смех матери стоит в ушах. Это словно насмешка, ну живи теперь с чувством вины не только за Ника, теперь ещё за отца.
Выходим на улицу.
— Машина будет через минуту — говорит Анастасия Игоревна и немного отходит.
Маринка разворачивается ко мне и обнимает, прижимает к себе крепко.
— Не вини себя пожалуйста, прошу тебя — шепчет мне на ухо.
Наверное, всё на лице написано.
— Ты не виноват и сделал всё, что мог. Пожалуйста не думай об этом. Не слушай её слова. Она сейчас зла на весь мир, хотя должна злится на себя — немного отстраняется и заглядывает в глаза.
— Наверное, не знаю — пожимаю плечами, не могу устоять под таким пристальным взглядом.
— Я очень тебя люблю — Маринка обнимает и целует в щёку — я так рада, что ты жив.
— Маришка — прижимаю её к себе крепче — ты так напугала меня сегодня.
Усмехается, утыкаясь носом мне в шею. В груди теплом затапливает от ощущения, что она рядом со мною и теперь можно нормально выдохнуть. Мы есть друг у друга и нас ничего не может разлучить.
— Я так сильно тебя люблю, ты даже не представляешь — целую её в прохладную щёчку.
Она улыбается и прикрывает глаза.
— Наше такси — слышу Анастасию Игоревну — разлепляйтесь голубки, поехали.
А я и забыл, что она рядом, с Маришкой совсем голову теряю.
Глава 44
Руслан.
Всю дорогу до квартиры Анастасии Игоревны не мог выпустить Маришку из рук. Не могу быть с ней даже на минимальном расстоянии. Всё время хочу прикасаться и ощущать, что она рядом.
Анастасия Игоревна живёт в очень светлой и просторной квартире. Минимум мебели и максимум пространства. даже дышится легко здесь. По началу даже растерялся немного от такого сильного освещения, но потом глаза привыкли.
