– Никакой светомаскировки, между прочим. Везде свет.
– Все–таки здесь все по–другому, – начал Вик. – Свет горит, когда… – Он вдруг замолчал. – Слушай, я не понимаю. Я помню Вторую мировую войну. Но вообще–то я ее не должен помнить! Она же была пятьдесят лет назад. До моего рождения. И я не жил ни в тридцатых, ни в сороковых. И ты не жил… Может, хватит с нас? Выбрались. Увидели все это. – Его передернуло. – У них подпилены зубы.
– И говорят они на каком–то варварском жаргоне.
– Ну.
– Раскрашены как африканские дикари, носят украшения…
«А мне тем не менее сказали «лунатик»», – подумал Рэгл.
– Они знают, – сказал он вслух. – Знают про меня. Но им все равно. – Ему почему–то стало не по себе. – Зрители. Циничные, насмешливые молодые лица.
– Странно, что они не в армии, – заметил Вик.
– Может, скоро попадут.
Рэглу эти мальчишки показались совсем юными. Лет шестнадцать или семнадцать.
Они все еще стояли на углу, когда на пустынной улице раздались шаги.
– Эй ты, лунатик! – Из темноты ленивой походкой вышли два парня, скрестив руки, остановились в свете фонаря, равнодушные и безразличные. – Ну–ка, ребята, стоп–стоп.
Глава 13
Тот, что стоял слева, полез в карман своего балахона и вытащил кожаную коробочку. Из нее извлек сигару и крохотные золотые ножницы; отрезав кончик сигары, он сунул ее в рот. Напарник исполнил тот же ритуал, достав украшенную камнями зажигалку. Парень с сигарой сказал:
– Ребята в галстуках носят мертвые бабки. Официантка малость дур–дур.
Деньги, понял Рэгл. Официантка не должна была их брать. Мальчишки знали, что эти деньги незаконны.
– Ну и?.. – отрывисто спросил Вик, пытаясь подражать их жаргону.
– Много бабок – все класс. Вот. – Парень с зажигалкой вытянул руку. – Ребята башляют, и все класс. Ребята в галстуках отстегивают бабки.
– Дай ему жетоны, – сдавленно произнес Вик.
Рэгл отсчитал в раскрытую ладонь четыре жетона из шести.
Парень низко поклонился, пук волос коснулся тротуара. Его напарник стоял не шевелясь, никак не реагируя на происходящее, будто истукан.
– Может, ребята в галстуках хотят заторчать? – бесстрастно спросил парень с зажигалкой. – А то совсем отмороженные…
Оба молодых человека кивнули. Теперь они приняли какой–то торжественный вид, словно речь зашла о важном предмете.
– Есть хлоп–хлоп, – продолжил тот, что с зажигалкой. – Хороший хлоп–хлоп для ребят в галстуках. – Он действительно хлопнул несколько раз в ладоши, как тюлень ластами.
Вик и Рэгл с изумлением следили за его действиями.
– Конечно, – согласился Вик.
Молодые люди пошептались. Затем, выпустив клуб дыма и нахмурившись, парень сказал:
– За мертвые бабки можно классно заторчать. Будет хлоп–хлоп. Для ребят в галстуках хороший хлоп–хлоп. – Он вытянул руку. – Мертвые бабки.
Рэгл достал кошелек.
– Один. – Он положил на ладонь парня долларовую бумажку. – Это много.
Парни опять пошептались, и тот, что с сигарой, выкинул два пальца.
– Ладно, – сказал Рэгл. – У тебя есть по одному? – спросил он Вика.
Роясь в карманах, тот пробурчал:
– Ты уверен, что нам это надо?
Альтернатива состояла в том, чтобы остаться здесь, на углу, не имея ни малейшего понятия, в какую сторону идти.
– Давай рискнем, – ответил Рэгл, передавая парню доллар Вика. – Теперь, – обратился он к парням, – хороший хлоп–хлоп.
Парни закивали, поклонились и исчезли в темноте. Поколебавшись, Рэгл и Вик двинулись следом.
Путь пролегал по пахнущим сыростью кривым улочкам. Наконец, миновав заборчик, вся компания поднялась по ступенькам и остановилась у двери. Один из парней постучал.
– Тут два типа в галстуках, их надо быстро в комнату, – прошептал он в открывшуюся дверь.
Помещение заливал дрожащий коричневый свет. Рэглу показалось, что это обычная, скудно обставленная квартира.
Маленький коридорчик вел на кухню с раковиной, столом, плитой и холодильником. Две другие двери были закрыты. В комнате сидели несколько парней, на полу. Обстановка состояла из торшера, стола, телевизора и стопки книг. Кое–кто из сидящих был в тоге и сандалиях, остальные – в однобортных костюмах, белых рубашках и кроссовках. Все уставились на Рэгла и Вика.
– Здесь заторчим, – сказал парень с сигарой. – Вы давайте, надо сидеть. – Он показал на пол.
– Что? – переспросил Вик, а Рэгл предложил:
– Может, мы возьмем хлоп–хлоп с собой?
– Нет. Садитесь и нюхайте.
Приведший их парень с сигарой исчез на кухне. Спустя некоторое время он вернулся и вручил Рэглу бутылку. Все внимательно наблюдали. Рэгл извлек пробку и тут же понял, что внутри. Вик тоже понюхал.
– Это же самый натуральный тетрахлорметан!
– Да, – подтвердил Рэгл. Значит, они сидят здесь и балдеют от тетрахлорметана. Это и есть хлоп–хлоп.
– Нюхай, – приказал кто–то.
Рэгл нюхнул. За свою жизнь ему приходилось пару раз вдыхать четыреххлористый углерод, и, кроме головной боли, никаких ощущений он не испытывал. Он передал бутылку Вику.
– Нет, спасибо.
Парень в костюме сказал высоким голосом:
– Ребята в галстуках ломаются.
Все заулыбались.
– Это девушка, – пробормотал Вик. – Посмотри.
Оказалось, что все, кто в костюмах, рубашках и кроссовках, – девушки с выбритыми наголо головами. От парней их отличали разве что более хрупкие и маленькие фигуры. Косметикой они не пользовались. Если бы девушка не заговорила, Рэгл и Вик никогда бы не догадались.
– Торчковый хлоп–хлоп, – сказал Рэгл, – но слабенький.
Наступила тишина.
Одна из девушек попросила кого–то:
– Сыграй странную песню.
Лица парней потемнели. Потом один поднялся и прошел в угол комнаты, где стояла высокая кожаная сумка. Он вытащил из нее пластмассовую трубку с дырочками. Один конец засунул в нос, прикрыл дырочки пальцами и заиграл. Носовая флейта.
– Классная флейта, – сказала одна из девушек.
Парень опустил инструмент, вытащил из рукава яркую цветную тряпочку, вытер нос и спросил, обращаясь к Вику и Рэглу:
– Как оно, быть лунатиком?
Значит, могут говорить и не на жаргоне, подумал Рэгл.
– Лунатиком? – робко переспросила одна из девушек. – Что, действительно?
– Ну да, – подтвердил парень. – Ребята в галстуках – лунатики. – Он засмеялся, хотя явно испытывал некоторую неуверенность. – Я не прав?
Рэгл ничего не ответил, Вик тоже промолчал.
– Вы одни? – спросил другой парень. – Или есть еще ваши?
– Только мы, – ответил Рэгл. Все уставились на него с недоверием. – Да, это правда, – продолжал Рэгл. Похоже, иначе завоевать их доверие не удастся. – Мы лунатики.
Никто из подростков не пошевелился. Все замерли. Потом один рассмеялся.
– Ребята в галстуках – лунатики. Ну и что? – Пожав плечами, он взял свою флейту.
– Еще играть–играть, – попросила девушка.
– Мы теряем здесь время, – буркнул Рэгл. – Пошли.
Он уже был на пороге, когда один из парней сказал:
– Эй, ребята, за вами военная полиция. Шаг за дверь – и вас заметут.
Парень снова заиграл. Остальные кивнули.
– Вы знаете, что военная полиция делает с лунатиками? – спросила девушка. – Им вкатывают дозу К. Л.
– Это что? – спросил Вик.
Все рассмеялись. Никто не ответил, флейта продолжала играть.
– Ребята в галстуках побледнели, – сказал парень, вдохнув из бутылочки.
Пол задрожал. Кто–то поднимался по лестнице. Мелодия оборвалась. Стук. Вот и все, подумал Рэгл.
– Черт бы вас побрал, щенки! – раздался грубый голос. На пороге стояла тучная пожилая женщина в шелковом халате. На ногах у нее были меховые тапочки. – Я же предупреждала, после десяти – никаких флейт! А это кто? – Полуприкрытые глаза старухи остановились на Рэгле.
Сейчас ей скажут, и она в панике кинется на улицу. Через минуту возле дома будут танки или что–нибудь этакое, на чем здесь ездит военная полиция. Тед, водитель, наверное, тоже не терял времени. И официантка. Все, конец.
«Как бы то ни было, мы выбрались, мы узнали, что сейчас не 1959–й, а 1998 год, идет война, подростки говорят и одеваются как аборигены Западной Африки, девушки носят мужскую одежду и бреют головы. И деньги в нашем понимании исчезли. Вместе с дизельными грузовиками».
С неожиданной тоской Рэгл подумал, что они так и не разобрались в главном. Зачем нужен был поддельный город со старыми автомобилями и улицами. К чему было годами дурачить их…
– Кто эти джентльмены? – настаивала старуха.
После паузы одна из девушек ответила с недоброй улыбкой:
– Ищут жилье.
– Что? – недоверчиво переспросила старуха.
– Ну да, – подтвердил парень. – Зашли и спросили, не сдается ли комната. Ходили по всей округе. У вас разве не горит свет на крыльце?
