– Мне домой надо, – тут же возразила Ленка.
– Кто вы такие? – снова поинтересовалась я.
Нас ответами не удостоили, старший встал из-за стола, заявив, что кофе со мной попьет как-нибудь в другой раз, спасибо, конечно, большое, но дело превыше всего.
– Пацаны, давайте Вову первым в машину, – кивнул он своим подчиненным, – а потом девочек.
– Куда вы хотите нас везти на ночь глядя? Кто вы такие? – заорала я.
Ленка на этот раз меня поддержала.
– Или ты говоришь мне, где Казанский, или едешь с нами, – посмотрел на меня старший.
Сдавать Игоря в мои планы не входило: себе дороже. Во-первых, я не сомневалась, что за подобное он не погладит меня по головке, а вот за партизанский подвиг может помочь в будущем. Поскольку жизнь нас с Игорюней постоянно сталкивала, я не сомневалась, что нам еще долгие годы предстояло сосуществовать бок о бок. И, не исключено, заниматься взаимовыгодными делами – несмотря на то, что мы не очень любим друг друга. Но дело превыше всего, как недавно заметил незваный гость.
Во-вторых, я все-таки не хотела показывать Игорюню Ленке. Потом от дерьма не отмоешься. А какую пакость может придумать Ленка, представить сложно.
В-третьих, я считала, что Игорь из спальни кое-что слышал. Ну не все, но процедуру захвата точно. И вполне может представлять, от кого прибыли молодцы. Не исключено, что знаком с ними лично. А поскольку с нами забирают и его друга Вову (да и моя скромная персона, похоже, ему понадобится), то можно рассчитывать на освобождение в самом скором времени. Если Игорь вообще не вызвал свою команду по сотовому. Когда тут шла борьба, тихий разговор в шкафу налетчики не услышали бы.
В-четвертых, захотелось поближе познакомиться с Вовой. А что может так сблизить, как не совместно пережитые трудности?
Ленка же противилась. Я посмотрела на любимого пса и шепнула ему, что он пока остается тут. Тимка все понял и кивнул. Двое бугаев выводили из квартиры Вову, рекомендуя ему вести себя тихо. Мы должны были следовать вторым этапом.
Затем с улицы послышался какой-то шум…
Незваный гость вскочил с табуретки и припал к стеклу. Я бросила мельком взгляд в окно и увидела картину, наполнившую мое сердце радостью: группа ребят в камуфляже положила двоих незваных гостей мордами на асфальт и уже освобождала Вову от наручников, каковые оказались на его могучих запястьях.
– Ах ты, сука! – повернулся ко мне с искаженным от злости лицом старший.
Я действовала автоматически. У меня под рукой стоял только что вскипевший электрочайник, каковой я сорвала с подставки и щедро плеснула из носика прямо в лицо старшему, после чего бросила чайник в раковину, не найдя более подходящего места, и ринулась в коридор.
Из кухни послышался вой старшего и Ленкин визг. Пес у меня всегда умеет вовремя увернуться, он вылетел в коридор впереди меня – как раз к прибывшим молодцам в камуфляже.
– Здравствуйте! – сказала я, всем своим видом демонстрируя радушие.
Меня тут же сграбастали, разбежались по всем комнатам, в кухне завязалась потасовка, и ошпаренного старшего вскорости выволокли из кухни, не особо с ним церемонясь.
Последним в мою квартиру зашел мужчина лет сорока, тоже в камуфляже, обвел глазами разворачивавшееся действо, увидел меня в руках у одного из своих сотрудников и представился:
– Майор Петрушкин. Вы – хозяйка?
Я судорожно закивала, а потом пролепетала слова благодарности своим спасителям. Майор милостиво улыбнулся, незваного гостя увели, молодцы в камуфляже быстро отчитались перед майором и покинули мою квартиру (за исключением двоих), входная дверь снова раскрылась, и в сопровождении какого-то человека в штатском вошел Вова, потирающий запястья.
– Ты как? – посмотрела я на Вову, у которого на коротко стриженных волосах запеклась кровь.
– Нормалек, – ответил он и подмигнул мне.
В кухне в истерике билась Ленка, майор пошел с ней беседовать, и тут из моей спальни показался Игорь Казанский с радостной улыбкой.
– Спасибо, Игорь, – пожал ему руку мужчина в штатском, так мне и не представившийся.
Я вопросительно посмотрела на неизвестного мне господина, потом на Игоря и в конце – на Вову.
– Екатерина… простите, как по батюшке? – обратился ко мне человек в штатском.
– Константиновна, – подсказал Игорюня. «Надо же – помнит», – поразилась я.
Неизвестный мне мужик, так и не посчитавший нужным представиться, сообщил, что я оказала «им» большое содействие в поимке и аресте преступников, за что мне очень благодарны. К сожалению, меня не могли предупредить заранее о том, что подключают к участию в запланированной операции, иначе я не вела бы себя естественно.
– А если бы меня убили? – по-идиотски спросила я.
– Это не входило в планы преступников, – безапелляционно заявил мужик. – К тому же Игорь находился в соседней комнате, а мои люди – у ближайшего дома. Мы слушали все разговоры, которые велись у вас в квартире, и были готовы в любой момент прийти к вам на помощь. Как только преступники заявили о том, что увезут вас отсюда против вашего желания, я отдал приказ к штурму. И он, как вы видите, прошел успешно.
Я судорожно размышляла, потом задала вопрос, который посчитала самым важным из всех, что роились у меня в голове:
– И давно вы меня слушаете?
– Микрофон установил я, – сообщил Казанский и рявкнул: – Степан Петрович, сними микрофон.
– Уже снял, – крикнул из кухни майор.
Но Ленка явно узнала Игорюнин голос…
И вылетела в коридор, где мы стояли с Казанским, Вовой, не представившимся мужиком и двумя парнями в камуфляже. Майора она чуть не сбила с ног. Тот выскочил вслед за ней.
– Ты, сволочь! – завопила Ленка, намереваясь кинуться на Игоря, чтобы выцарапать его наглые глаза, о чем она тут же громогласно поведала собравшимся.
Вова сориентировался первым и схватил Ленку за плечи, но в ней обнаружилась недюжинная сила, она лягалась, кусалась и царапалась. Правда, Вова Большой с ней довольно удачно справлялся, а Казанский пытался каким-то образом Ленку увещевать.
Я решила, что их следует оставить в коридоре для выяснения отношений, и предложила мужику в штатском пройти со мной на кухню, что он и сделал. Степан Петрович быстренько юркнул за нами. Двое молодцев в камуфляже остались в коридоре – наверное, для оказания содействия Казанскому и Вове Большому в сложном деле усмирения Ленки.
В кухне я вынула «Мелиссу» из раковины, внимательно осмотрела чайник, убедилась, что повреждений своему имуществу не нанесла, наполнила его водой и снова включила, затем достала чашки и поставила их перед гостями, потом решила, что мне надо бы выпить чего-то покрепче, извлекла остатки швейцарского шнапса и рюмки и вопросительно посмотрела на мужчин.
– Вообще-то мы на службе, – промямлил Степан Петрович.
– Как хотите, – сказала я и добавила, что сама все равно буду.
Мужики переглянулись и дружно пришли к выводу, что и они по полрюмочки примут за успешно проведенную операцию.
Я все-таки попросила неизвестного мне типа представиться. Надо же мне к нему как-то обращаться? Он подумал и сказал, чтобы я величала его Ильей Михайловичем. Из коридора доносился крик. Ленка с Казанским выясняли отношения.
– Может, закрыть дверь? – Степан Петрович вопросительно посмотрел на Илью Михайловича (явно старшего в этой компании), потом на меня. Мы дружно кивнули. Ленка мне сегодня порядком надоела. Как, впрочем, и все остальные незваные гости.
С двумя последними мы тяпнули шнапса, и я заявила, что устала до смерти, мне завтра рано вставать на работу и на работе работать, а не просиживать юбку, а посему попросила мужиков побыстрее переходить к делу и оставить вступления для другого раза.
– Екатерина Константиновна, возможно, нам понадобится пригласить вас для дачи показаний, – начал Илья Михайлович.
Вот только этого мне еще не хватало для полного счастья.
– А без меня нельзя никак обойтись? – устало спросила я. – Постарайтесь, а? В особенности если у вас есть запись. Или Ленку пригласите. Ей вообще делать нечего. – Потом я подумала и поинтересовалась: – А за моральный ущерб мне ничего не положено? Я, конечно, могу проконсультироваться со своим юристом…
– В вашем юристе нет никакой необходимости, – тут же вставил Илья Михайлович. – А насчет ущерба… Поговорите с Игорем. Я не сомневаюсь, что вы с ним уладите этот вопрос. К всеобщему удовлетворению. – И Илья Михайлович расплылся в улыбке, чем-то напоминая довольного хомяка. Степан Петрович последовал его примеру.
В дверь кухни заскребся Тимка. Вылез наконец из очередного укрытия. Я пошла открывать дверь, чтобы впустить собаку, поймала взгляд Вовы Большого и полюбопытствовала, уполномочен ли он Казанским решать вопросы компенсации мне морального ущерба. Игорюня тут же отвлекся от Ленки, приказал Вове ее занять и ни в коем случае не пускать в кухню, а сам вместе со мной прошел туда.
